— Управление «Омегой» — Зоне Контакта, — произнес голос из динамика на потолке, — Зонд «Омега» к пуску готов.

— Подтверждаю прием, — отозвалась Лайдоф. — Пуск разрешаю.

На экране было видно, как сдвоенные части освободились от захватов и, набирая скорость, полетели вниз, к пелене клубящихся облаков. Никакого соединительного линя не наблюдалось, из чего Фарадей сделал вывод, что зонд падает свободно. Грейферные кольца на корпусе предназначались просто для того, чтобы позже, когда задача будет выполнена, подхватить и вернуть зонд.

— Какой экипаж на борту ведущего корабля? — спросил он.

— Вообще-то зондом управляют мои люди с платформы Семь, — ответила Лайдоф. — Сотрудники «Главного» не имеют для этого нужного опыта.

— Тогда зачем здесь мы?

— Вы, как я уже сказала, — на случай, если нам придется разговаривать с Рейми, — ответила Лайдоф. — А остальные члены команды «Альфа» — чтобы отслеживать процесс на экранах, ну и вообще чтобы были под рукой.

И доказывали свою лояльность как составляющую преподносимого ему наглядного урока? Скорее всего.

Миллиган застучал по клавишам, выводя зонд в центр дисплея и фокусируя изображение.

— Символическое название — «Омега», — заметил Фарадей. — Что, Совет Пятисот рассматривает этот зонд как последний? Больше в них не будет нужды?

— Так оно и есть, — ответила Лайдоф. — После «Омеги» само понятие «зонд» выйдет из обращения.

Фарадей хмуро посмотрел на нее.

— Что вы имеете в виду? Следующее поколение зондов будет больше, быстрее или что там еще?

Она пожала плечами.

— Больше? Это ни к чему. Вряд ли джанска в состоянии построить что-то крупнее этой клетки.

Фарадей посмотрел на Миллигана и получил в ответ такой же непонимающий взгляд.

— Вы что, уже знаете, где находится их звездолет? — спросил он.

— Пока нет, — ответила Лайдоф. — Но очень скоро джанска сами сообщат нам эту информацию. Потом, — она пожала плечами, — останется лишь направить «Омегу» в указанное место и взять его.

— Действительно…

Фарадей хмуро посмотрел на дисплеи. Нет. Это невозможно. С какой стати джанска просто смиренно отдадут Земле свой звездолет?

Он искоса взглянул на Бича. Лицо того застыло, губы плотно сжаты. Фарадей знал, что его и Макколлам многое связывало в прошлом. Может, до того, как Макколлам оказалась под замком, она успела выудить еще какие-то сведения у своего приятеля с платформы Семь и поделилась ими с Бичем?

Не исключено. Фарадей слегка сместился в сторону Бича…

— Идите-ка лучше ко мне, полковник, — почти лениво окликнула его Лайдоф. — Не стоит отвлекать инженеров ненужными расспросами, как вы полагаете?

Фарадей бросил на профиль Бича последний взгляд и отвернулся.

— Нет, конечно.

— Вот сюда, полковник, — приказала Лайдоф, кивнув на кресло рядом. — Отсюда вам все хорошо будет видно.

— И что мне видеть? — спросил он, усаживаясь.

Глаза Лайдоф вспыхнули.

— Конец одной эры и начало следующей, — ответила она.

Рейми уже добрался до Уровня Два, когда его ушей коснулись первые далекие призывы джанска.

Он остановился, дрейфуя с ветром и прислушиваясь. Голоса звучали слабо, издалека; глухой, еле слышный рокот. Но хотя слов было не разобрать, тональность призывов не вызывала сомнений.

Опасность!

Он поплыл дальше, увеличив скорость. За свою жизнь он слышал сотни таких предостережений, главным образом когда был ребенком, и почти все они служили сигналом о нападении вуука.

Но никогда еще он не слышал предостережения, в котором ощущался бы такой страх. Что, во имя ветров, там происходит?

Что бы это ни было, ситуация, похоже, с каждым мгновением ухудшалась. К хору голосов присоединялись все новые, усиливая и расцвечивая его новыми красками. Опасность, нападение, страх, ужас.

И чувствовалось во всем этом что-то еще, совсем особенное, никогда не слышанное им прежде. Что-то странное, вызывающее дрожь…

И потом, внезапно, он понял. Все голоса были женские. Все. На помощь звали лишь Воспитательницы и Производительницы. Голосов Защитников не было слышно.

Это могло означать, что Защитники слишком заняты отражением нападения.

Или что все они уже мертвы.

Изо всех сил напрягая мышцы, Рейми мчался вперед. Теперь он точно знал, куда плыть: прямо вверх, на Уровень Один.

Да, это где-то неподалеку от его прежнего стада.

— Вы, наверно, сошли с ума! — Фарадей оторвал взгляд от дисплеев и в недоумении посмотрел на сидящую рядом женщину. — Вы что, собираетесь развязать войну?

— Уймитесь, полковник, — отрезала Лайдоф совершенно спокойным, ледяным тоном, по-прежнему глядя на дисплеи. — Нет, я не собираюсь развязывать войну. Я пытаюсь ее закончить.

— Если вы рассматриваете немногочисленные марсианские бунты и протесты как войну, вы определенно лишены исторической перспективы, — съязвил он. — А вот действуя таким образом, можно развязать самую настоящую войну.

— Потише, полковник, — одернула его Лайдоф. — Проявляйте уважение, соблюдайте декорум, а не то отправитесь обратно в свои апартаменты.

Фарадей сделал глубокий вдох. Спокойно, приказал он себе. Она права, и если его вышвырнут отсюда, он уж точно не сможет сделать ничего, чтобы остановить это безумие. Нужно помалкивать и держать себя в руках, оставаться здесь и дожидаться момента, когда… если… он сможет вмешаться.

Он плотно стиснул губы и устремил взгляд на дисплеи, на изображение зонда «Омега», выполняющего грандиозный замысел Лайдоф.

Замысел, ведущий к войне.

Неподалеку от Рейми промчалась небольшая группа джанска — матери с детьми разного возраста. Он хотел окликнуть их, но какой может быть разговор при такой-то скорости?

Он продолжил путь. В поле зрения появились новые джанска, опять дети с матерями или просто Производительницы.

Потом что-то поднимающееся снизу привлекло его внимание. Вуука, вот какой была первая, испуганная мысль. Но нет, это оказались двое Защитников, откликнувшихся на призыв о помощи. Если они и заметили его, то не подали вида.

Над головой что-то двигалось сквозь атмосферу. Что-то сдвоенное, одна штука прикреплена к другой. Он вспомнил нападение сивра, происшедшее много дней назад, когда эти маленькие хищники прицепились к нападающему вуука и перемещались вместе с ним.

Но то, что он видел сейчас, сильно отличалось от той картины. Кроме того, если глаза и способность воспринимать размеры не сыграли с ним какой-то странной шутки, эта вещь над головой была гораздо крупнее любого вуука, способного подняться на такую высоту.