Фактически она была гораздо крупнее вообще любого вуука, по крайней мере вуука, о котором ему приходилось когда-либо слышать. Нижняя часть от носа до хвоста была больше, по крайней мере, раз в сто, уступая в размерах разве что самому старому из Мудрых. Что, во имя ветров?..

И вдруг до него дошло.

— Вуук-муук! — с отвращением пробормотал он себе под нос.

Жизни и благополучию стада угрожал не какой-то природный феномен; это было не что иное, как человеческий зонд.

Раздраженно фыркнув, он замедлил движение и остановился, сердясь на себя, а еще больше на Защитников и Воспитательниц стада. Ведь они же видели, что точно такое же устройство доставило к ним Рейми. Неужели они позабыли об этом?

Похоже, да. Он видел, как по мере продвижения зонда джанска по-прежнему разбегались от него во все стороны. В основном это были замешкавшиеся Малыши и совсем юные Подростки, мчащиеся во весь опор, чтобы нагнать своих матерей. Позади них вокруг зонда собрались Защитники, снова и снова дико ударяя головами в его бока, от чего весь воздух вокруг бурлил.

Рейми осуждающе покачал головой. Идиоты!

Тем не менее, если они будут так же биться о зонд и дальше, кто-то из них может пострадать. Лучше поплыть туда и терпеливо объяснить им, что нет никакого повода для беспокойства.

Он снова пришел в движение. И чем ближе он подплывал, тем явственнее звучал рокот двигателей. Зонд изменил направление, свернув так, что теперь должен был пройти слева от Рейми.

Прошлось и ему сменить курс. Что люди делают в этом бурлящем воздухе? Пытаются увернуться от Защитников, чтобы те не причинили себе вреда? Скорее всего. Теперь зонд отчетливо двигался вверх, и Рейми пришлось сделать то же самое.

Однако если люди хотели уйти от Защитников, то им нужно было действовать иначе. Те перегруппировались и бросились в погоню за зондом. По-видимому, их главный был полон решимости догнать непрошеного гостя.

Зонд между тем увеличил скорость, уверенно отрываясь от Защитников. Шум работы его пропеллеров раскатился по всему небу. Теперь он развил просто невероятную скорость. Ясное дело, люди решили отступиться и перенести свои исследования куда-нибудь в другое место. Хотя вообще-то в небесах Юпитера не так уж тесно…

И затем, совершенно неожиданно, у Рейми перехватило горло. Никуда зонд не убегал, понял он. Зонд устремился прямо к одной из отставших групп детей и матерей джанска. Погнался за ними, словно огромный металлический вуука.

И достиг своей цели.

— Хватит, арбитр, — сдавленным, звучащим странно даже для его собственных ушей голосом сказал Фарадей. — Пожалуйста. У вас уже есть больше чем достаточно. Оставьте других в покое.

— Спасибо за совет, — холодно ответила Лайдоф. — Мистер Бочвиц, вон те двое слева… маленькие. Мне нужны они оба.

— Прием подтверждаю, арбитр, — ответил голос из динамика на потолке. — Приступаю к выполнению.

Фарадей сделал глубокий вдох.

— Арбитр, это совершенно излишне, — сказал он, с трудом сдерживая клокочущую внутри ярость.

— Еще раз благодарю за совет, — ответила Лайдоф. — Но базовое правило любых переговоров состоит в том, что чем больше карт у вас на руках, тем ваша позиция сильнее. — Она кивнула на дисплей. — Вместе с этими двумя будет ровно десять. Хорошее число, чтобы начать переговоры, когда в конце концов появятся Лидеры.

Фарадей перевел взгляд на инженеров. Спренкл с застывшим, словно окаменевшим лицом посмотрел на него уголком глаза. Сделай что-нибудь, казалось, говорил этот взгляд.

Однако в ответ Фарадей смог лишь еле заметно, беспомощно пожать плечами.

Зонд быстро настигал джанска. Рейми что есть силы летел вперед, стремясь оказаться там первым. Его охватило чувство нереальности происходящего, клубящееся в сознании наподобие отвратительного тумана. С какой стати Фарадей умышленно гонялся за детьми джанска, было решительно выше его понимания.

Но он гонялся за ними, это не вызывало сомнений. Теперь Рейми находился достаточно близко, чтобы видеть — нижняя часть огромного сооружения была сделана из ячеистой сетки, и внутри, притиснутые к задней стенке за счет огромной скорости зонда, виднелись фигуры детей, охваченных ужасом и беспомощно бьющихся в воздухе.

В памяти мелькнуло давно забытое, ставшее почти чужим воспоминание: вот он, мальчик, проводит летние дни, охотясь на лягушек в ручье, протекающем позади их дома. Но он всегда выпускал лягушек обратно.

То, что происходило сейчас, было просто невозможно. Или возможно? До того как Рейми оказался здесь, люди двадцать лет изучали джанска. С какой стати им понадобилось снова спускаться вниз и брать новые образцы?

Однако нужно это было им или не нужно, факт тот, что они это делали. Рейми был уже совсем недалеко от зонда, когда передняя часть сетки распахнулась наподобие зияющей пасти, и оттуда вырвалось что-то вроде щупальца, змеей устремившееся к одному из плывущих Малышей.

И как только щупальце дотянулось до своей цели, его верхушка взорвалась целым пучком еще меньших волокон, плотно обхвативших маленькое тельце.

Малыш завопил от ужаса. Его мать резко затормозила и забила плавниками по воздуху, разворачиваясь, чтобы помочь ребенку.

Но что она могла поделать? Щупальце уже обвилось вокруг Малыша и втянуло в зияющую в сетке дыру с неотвратимостью сивра, жадно вгрызающегося в кожу. Мать кусала и била щупальце, и в это время из отверстия вырвался второй точно такой же жгут, развернулся чуть сбоку от нее и утянул внутрь еще одного Малыша.

Первый Малыш уже исчез в дыре. На мгновение заколебавшись, мать тоже поплыла внутрь, вслед за своим ребенком. Второго Малыша втянуло вслед за первым, и зияющая пасть сомкнулась за ними. Оглушительный рев двигателей начал слабеть, и зонд замедлил движение, слегка покачиваясь от порывов ветра.

— Манта! — послышался за спиной Рейми задыхающийся голос.

Слишком хорошо знакомый голос. Рейми повернулся, чувствуя, как сжалось сердце.

Да, это была она. Плыла позади него, словно видение из сна, а может быть, из ночного кошмара.

Драсни.

Этого момента Рейми страшно боялся с тех самых пор, как принял решение вернуться. Он тысячи раз проигрывал в уме сценарий того, как это может произойти, пытаясь предугадать все возможные комбинации чувств, разговора и исхода встречи.

И вот сейчас, в самый разгар творившегося безумия, этот момент настал. Он встретился с женщиной, которую, теперь это было ему совершенно ясно, любил до сих пор. Он смотрел на нее, слышал все эти крики страха и паники за спиной и думал, что сейчас на него обрушится шквал эмоций.

Однако этого не произошло. Любовь… Да, любовь никуда не делась, снова вскипев в глубине души. Так же как и боль, слегка умеряющая любовь.

Но не было ни гнева, ни возмущения, ни даже неловкости. По крайней мере, в данный момент эти чувства унесло творившееся вокруг безумие.