— А что нужно делать мужчине, чтобы ты не отвергла его? — спросил Руари, вспомнив о своем решении говорить откровенно.

— Для этого недостаточно быть страстным и иметь красивые глаза, — ответила Сорча, взглянув на него пристально. Она видела, что Руари хочет поговорить с ней более откровенно, чем раньше.

Руари немного помолчал, потом спросил:

— Ты хочешь, чтобы я поклялся в вечной любви и попросил тебя выйти за меня замуж?

— Я хочу только одного — чтобы ко мне относились не только как к приятному развлечению на ночь.

— Но для меня ты всегда была гораздо больше, чем просто развлечение. Да-да, всегда.

— Руари, а почему ты задал мне этот вопрос?

— Я хочу узнать, что должен сделать, чтобы вернуть тебя в мои объятия.

— Но ты же не думаешь, что я лягу в постель к мужчине, который все дни напролет занят поисками жены? — Сорча подошла к нему поближе и заглянула ему в глаза.

Он решительно покачал головой:

— Уже не занят. Мой список невест подошел к концу. Последняя уехала так же внезапно, как и предыдущие две. — Он внимательно посмотрел на девушку. — Ты действительно не имеешь к этому никакого отношения?

Сейчас Сорча была твердо уверена лишь в одном: должно пройти еще очень много времени, прежде чем настанет тот день, когда она сможет сказать ему, почему все невесты так внезапно убегали. Если, конечно, такой день вообще когда-нибудь настанет.

— Но зачем же мне расстраивать твои планы? Какое мне дело до того, что ты ищешь себе жену?

— Я надеялся, что ты, может быть, не хочешь, чтобы я женился на одной из тех девушек, которых ты видела.

— И это потешило бы твое тщеславие, не так ли?

— Нет, это бы помогло мне решить, что сказать тебе дальше. — Руари поморщился. — Наверное, мне стоит просто выложить то, что я чувствую и думаю.

— Да, так было бы лучше всего. А то можно провести еще немало времени, выдавливая из себя по одному искреннему слову в час, задавая непонятные вопросы и получая уклончивые ответы.

— Именно так. Ты не можешь прочитать мои мысли, а я — твои. — Он едва заметно нахмурился и посмотрел на нее с подозрением. — Ты ведь не умеешь этого делать, не так ли?

Сорча рассмеялась и покачала головой:

— Конечно, нет.

— Ну, сейчас это, наверное, не имеет никакого значения. Даже если бы ты могла заглянуть мне в голову, моих мыслей ты бы не поняла — в голове у меня полнейшая неразбериха. Я и сам не очень-то понимаю, о чем думаю. Но в одном я абсолютно уверен. Я хочу, чтобы ты вновь оказалась в моей постели. — Руари улыбнулся и добавил: — Или я — в твоей. Но если понадобится, я могу обойтись и без кровати.

— Я все поняла, — кивнула Сорча. — И могу сказать, что я хочу того же. Я никогда не делала из этого секрета. Когда мы были в Данвере, я думала, что скоро мы расстанемся и я никогда больше тебя не увижу, поэтому страсть была достаточным оправданием тому, что между нами произошло. Я не хотела потерять шанс, понимаешь? Что ж, теперь я знаю, что такое страсть, но стала более осторожной и благоразумной. Теперь я не хочу отдаваться тебе… просто так.

— А ради того, чтобы пополнить мужское население Данвера? — спросил Руари и тут же мысленно обругал себя за эти слова.

Не в силах сдержаться, Сорча засмеялась. Но Руари посмотрел на нее так, что она тут же умолкла.

— Ты ведь не поверил в это, не так ли? Я бы оскорбилась, если бы ты принял мои слова за чистую монету.

— Но я не был польщен, когда мне сказали, что меня использовали как племенного жеребца.

— Ты заслужил эти слова, когда назвал то, что между нами произошло, неосмотрительным поступком. Сейчас в моих устах это звучит не так уж обидно, но тогда ты говорил так, как будто речь шла о каком-то ужасном преступлении, о котором будешь жалеть до конца дней.

Руари поморщился и взъерошил ладонью волосы.

— Итак, все это — просто злые слова. Когда мы с тобой произносили их, мы на самом деле вовсе так не думали. Потому предлагаю заключить мир.

— Хорошо, согласна. Однако этого недостаточно, мой храбрый рыцарь.

— Есть еще вопрос о выкупе?

— Я считаю, что эта проблема касается только тебя и Дугала. И так было даже тогда, когда я насильно держала тебя в Данвере. Потому что я пошла на это только ради брата. И тогда ты сам сказал, что наша страсть и эти дела с выкупом никак между собой не связаны. Я тоже так считаю.

— Да, конечно… — пробормотал Руари. Он не стал говорить о том, что ему очень хотелось бы вообще забыть о выкупе. — Так что же тебе нужно, Сорча?

— Гораздо больше, чем просто страсть. Я не могу выразить это яснее. Конечно, я не стану заставлять тебя говорить о нежных чувствах, если ты их на самом деле не испытываешь. И не стану заставлять тебя жениться на мне, если ты этого не хочешь. Тем не менее… Если штаны вдруг становятся тебе тесными, то это вовсе не означает, что я должна немедленно ложиться с тобой в постель.

Руари уставился на нее в изумлении, потом вдруг коротко рассмеялся. А Сорча улыбнулась ему в ответ. После чего надолго воцарилась тишина. Руари смотрел на нее и думал о том, что в ее прекрасных глазах не было ни намека на лукавство. Да, было совершенно очевидно: она говорила именно то, что думала. И она вовсе не требовала от него невозможного — требовала лишь того, что он сам хотел ей дать. Более того, она не собиралась загонять его в ловушку и тащить к священнику, так как знала, что он не хочет на ней жениться. Тут Руари вдруг понял, что вполне может общаться с Сорчей точно так же, как он общался со своими родственниками и друзьями. Возможно, она просила немного более высокую цену за свою страсть, но это было понятно и не вызывало у него возражений. И кроме того… Хотя она пока не предлагала что-то большее в обмен на его чувства, инстинкт подсказывал Руари, что именно так оно и было на самом деле. Не зря же она так боялась вновь становиться его любовницей.

— Что ж, Сорча, я испытываю к тебе не только одну лишь страсть. Я не знаю, как назвать мое чувство, но это правда. С тех пор как я уехал из Данвера, воспоминания о тебе постоянно преследовали меня. Я искал твои красивые глаза, твой ум и сильный характер во всех девушках, которых видел за это время. — Он протянул к ней руки, осторожно обнял за талию и привлек к себе. — Боюсь, что именно из-за этого я порой очень на тебя злился.

Она улыбнулась и провела ладонью по его волосам.

— Да, я тоже порой от всей души проклинала тебя.

Сорче казалось, что сердце ее билось так гулко, что даже Руари должен был слышать его биение. Он не сказал ей ничего особенного, но она не надеялась услышать даже те слова, которые услышала. Выходит, семя, которое она посадила в Данвере, все же дало росток, и пусть даже росток этот был пока очень слабым, у нее появилась надежда, что с ее помощью он окрепнет. Все, что говорил ей Руари, ясно свидетельствовало о том, что она все-таки оставила след в его сердце.