«С Катриной все в порядке, она в детской, с ней играла Маша, а сейчас малышка ждет вас», — я с благодарностью кивнул ему, переведя взгляд на племянницу, что прыгала вокруг нас с братом.

— Дядя пришел! Ты останешься на ужин? — Радостно закричала его дочь Маша, и кинулась обнимать меня, прямо с порога, вывернувшись из-под руки отца. Я кивнул и щелкнул по носу племянницу.

— Еще бы! А ужин ты готовила? Голоден, как волк!

— О, Даниил, наконец-то ты вернулся, а то забежал так быстро, мы не успели с тобой и поздороваться нормально. — Леся вышла из кухни в переднике, наверное, что-то лепила. Ее нос был в муке, глаза сияли. — Проходи, а мы пиццу делаем. Останешься на ужин?

— А где Диана и Катрина?

— В спальне. — Улыбнулась Леся и повела меня туда.

Я, незамеченный, стоял в дверях спальни, где сейчас находились моя жена и дочка. Диана… Я невольно залюбовался ею. Моя жена, такая трогательная, особенно сейчас, когда покрывает поцелуями щеки Катрины. Девочка обвивала ручками шею мамы так крепко, что казалось — и захочешь, не оторвешь.

Диана не замечала никого и ничего вокруг, она едва заметно шевелила губами, что-то шепча дочке. Наверное то, как сильно она любит малышку. Как ей не хватало Катрины. И было видно, что девочка отвечает ей полной взаимностью, светясь от счастья, что она находится на руках у мамы.

«Интересно, а по тебе Катрина соскучилась? Полюбит ли она тебя так же сильно, как родного отца? Ты помнишь, что она плакала, когда ты забирал ее у Валеры? Она забыла тебя за этот день, отвыкла от тебя!

Может, ей было бы лучше с ним, с родным отцом? Так же, как Диане — с ее бывшим мужем? Может, надо оставить в покое Диану и Катрину? Они же жили с Валерой прекрасно до того момента, как появился ты…» — Я ненавидел свой внутренний голос. В первую очередь за то, что он всегда говорил правду. Голос разума, что уж там кривить душой…

Диана прижалась губами к пушистой детской макушке и неожиданно обернулась, словно почувствовала мое присутствие. Но я успел отступить на шаг назад и моя фигура скрылась в темноте коридора.

«Но я сделал Диану счастливой!» — Упрямо ответил я сам себе, зная, что это — правда. Тоже — правда. Ведь Диана никогда не скрывала своих чувств, они читались на ее лице, когда она оборачивалась на мой зов и улыбалась. Ее улыбка, как и любовь к мне, освещала лицо изнутри миллионом лампочек, и у меня иногда перехватывало дыхание от такой непреложной безусловной любви, которую я никак не заслужил.

Я не безупречен, слишком «взрывоопасен», часто порчу настроение Диане, но… я знал, что стоит мне умолкнуть и открыть объятия, как слезы моментально высыхают на ее длинных черных ресницах. Диана никогда не держала на меня обиды. И я иногда, в такие моменты, осознаю, насколько мне все-таки повезло.

Меня любит такая удивительная женщина, у меня есть прекрасная дочь. И плевать на Валеру. Уже через пятнадцать минут после того, как я забрал Катрину, она просилась ко мне на ручки и улыбалась так, словно и не плакала до этого. Катрина — всего лишь маленький ребенок, она вырастет и поймет, что лучше иметь не родного отца, который любит ее, чем терпеть холодность и безразличие того, «настоящего» отца.

«Но ведь Диана права. Ты — не родной. И неважно, как сильно ты будешь любить Катрину, ты так и останешься для нее вторым номером после Валеры. Год за годом она будет расти и отдаляться от тебя. И однажды, когда вы поссоритесь из-за мелочи, она, так же, как ее мама, бросит тебе в лицо: «ты мне не родной отец», и что ты почувствуешь при этом? Не проще уйти сразу, не допуская этого? Так будет проще, ты же знаешь…», — Я поморщился, не желая слушать этот чертов голос разума. Я никогда не был трусом в реальной жизни, зато в отношениях всегда бежал от ответственности. Поэтому и тогда, шесть лет назад, я послушал внутренний голос, и оставил Диану. Оставил, прикрываясь тем, что я — беглый преступник, без роду и племени. И что так ей будет лучше. А откуда я знал, как в действительности будет лучше?

Я просто струсил, не оставив Диане шест лет назад даже права выбора. Все решил за нее. И пожинал плоды… бежал от близости изо дня в день. Не влюблялся, жил воспоминаниями. А теперь я получил второй шанс, использовал его, обрел жену и дочку, и? Собираюсь отказаться от них по своей воле? Из-за собственной трусости? Нет, так нельзя!

Но заставить замолчать этот голос я не мог. Слишком силен был страх внутри меня. Больше всего на свете я боялся сейчас не за себя, а за Диану и Катрину. Того, что подставляю их под удар Гюрзы. Того, что Гюрза догадается, что я заманиваю ее в ловушку и нанесет ответный удар по моей семье. А еще, я не хотел признаваться себе в том, что я боюсь просто не вернуться с задания, того, что я «погибну при исполнении…»

А мне есть что терять. Теперь. Есть к кому возвращаться.

Моника выполнила свою часть уговора. И Катрина освобождена, она у Дианы, под охраной, которую мне выделило руководство на время выполнения мной задания. Теперь я должен выполнить свою часть, и неважно, насколько велики риски. Да, только дурак не боится смерти. А я никогда не считал себя ни героем, ни дураком.

Вечер «с семьёй» прошел сумбурно. При первой возможности я затащил брата в детскую, чтобы поговорить. В детской сейчас не было никого — Диана ушла в спальню жены моего брата, чтобы спокойно провести время с дочкой. А Маша сейчас вертелась на кухне. В детской было полутемно и тихо. Только ночник освещал небольшую комнату.

— Ты, наверное, был в шоке, когда я свалился вот так, с ребенком на руках, без предуп… Ай! — Я споткнулся о деревянного зайчика на входе. Зайчика я не уничтожил, конечно, но босой ноге сделалось весьма неприятно. Макс рассмеялся.

— Мой маленький брат в своем репертуаре. Ты, главное, не сядь и не раздави велосипед Маши, как однажды сделал. Обиды было…

— Я же купил тогда новый! — Обиделся я и сел на компьютерное кресло, которое опасно скрипнуло. Макс вздохнул.

— Ну, рассказывай, братишка, во что ты уже вляпался?

— Я женился. — Начал я с приятных новостей. Брат тепло улыбнулся:

— Поздравляю. А ребенок твой?..

— Ты слишком плохо обо мне думаешь. — Поморщился я. — Думаешь, я бы смог сделать ребенка и бросить его после рождения?

— Ну, разные бывают ситуации. — Дипломатично ответил Макс. — Бывает, женщина не всегда признается в том, что она беременна от тебя, и ты мог быть не в курсе…

— Это не мой случай. — Вздохнул я. — И длинная история. Помнишь Диану? Мы встречались с ней еще до того, как я уехал в Прагу.

— И пропал без вести? Помню, конечно. Жаль, что ты в студенчестве слишком стеснялся демонстрировать свои чувства и так и не познакомил меня и родителей с ней. Но сходил с ума по девчонке ты знатно…

— Да. Ты прав. Безумие так и не прошло. Это та самая Диана. Мы встретились на свадьбе друзей и поженились. А Катрина — ее ребенок от бывшего мужа.