В их сторону выдвинулся небольшой отряд орков, но мы быстро прижали их к земле точным огнем со стены.

Вот из кабины пилота показалась Амавэль и, ловко пройдя по крылу транспорта, стала тушить пожар портативным огнетушителем. В этот момент у меня отлегло от сердца, а на лице против воли расплылась улыбка. Вскинув винтовку, прицелился и подстрелил высунувшегося из траншеи орка. Я не собирался давать им и шанса навредить моей девочке.

Отряд штурмовиков побежал помогать нашему подкреплению перетаскивать вещи. Внушительно ухнул миномёт, удачно попав с первого же выстрела прямо в траншею, где укрывались орки. От мощного взрыва их подбросило в воздух. Остатки вражеского отряда попытались сбежать, но были безжалостно убиты выстрелами в спину.

Еще пару раз мне пришлось немного вмешаться в спасательную миссию, после чего всё пошло как по маслу. Личный состав был успешно эвакуирован, боеприпасы доставлены по назначению. Только вот когда Амавэль спускалась с корпуса подбитого транспорта, ей очень галантно подал руку командир десантников.

У меня от этого зрелища жутко зачесался палец. Так и хотелось поскрести его по курку и отстрелить этому джентльмену его загребущие ручонки. Только огромным усилием воли смог остановить себя и не натворить ничего жуткого. Этот резкий и очень острый приступ ревности меня изрядно озадачил. Я раньше как-то не замечал за собой такого. Видимо, пребывание моего сознания в другом теле влияет на мое поведение больше, чем я думал раньше. Ученые, вообще, думают, что все наши эмоции и чувства – это всего лишь химические реакции, протекающие в нашем мозгу, и в этом плане от души ничего не зависит. По их мнению, нашим поведением правят гормоны и феромоны. Возможно, в чем-то с ними можно согласиться, но, всё-таки, хочется верить, что любовь – это не просто переизбыток тестостерона, а нечто большее.

Пока я размышлял, все благополучно прошли под защиту высоких стен форта. Я тут же стал утешать себя, что вместо отрывания конечностей всегда смогу просто набить своему неожиданному сопернику морду. Пользуясь своим превосходством в силе, конечно же. Однако, и здесь меня ждали трудности, при личном знакомстве оказалось, что тела десантников нисколько не уступали моему. Видимо, они были так же участниками эксперимента, как и я.

– С прибытием, – сухо поприветствовал я их.

– Старший сержант Норд прибыл в ваше распоряжение. В нашем отряде есть два пулемётчика, два снайпера и шесть штурмовиков. Все они в вашем распоряжении, – браво отрапортовал командир десантников.

– Норд? Странное имя, для Эльдара, – подозрительно заметил я.

– Как и ваше, лейтенант Рэд. Я также, как и вы, блуждающая душа. Мой родной мир был уничтожен Зилотом очень давно, – немного с вымученной улыбкой ответил он.

– Смотрю, у вас всех улучшенные тела, – заметил я очевидное.

– Да, магистр Корнелиус, благодаря данным, полученным от вас, смог решить проблему унификации душ. Теперь все, кто достиг звания сержанта, автоматически получают улучшенные тела. Это настоящий прорыв, который может изменить ход этой войны. Для высшего командного состава разработали ещё лучшие тела, так что Магистр рекомендовал вам умереть в бою для получения нового тела, – доверительно сообщил он мне.

– Судя по тому, что нам предстоит, вероятность этого очень высока. Но не будем о грустном. Я очень рад, что наука не стоит на месте и мы, наконец-то, получим преимущество в этой войне.

– Чем могу помочь, командир?

– Размещай своих ребят в подземелье, а потом расставь их на стене, скоро начнется штурм.

– Так точно! – четко отрапортовал он и побежал устраивать своих людей.

Н-да, время моей уникальности уже прошло. От этого становилось немного грустно. Теперь весь сержантский состав будет обладать улучшенными телам, что, однако нужно признать, сильно поднимет нашу боевую мощь. К тому же, Норд сказал, что Корнелиус создал для меня новое тело, ещё лучше прежнего, так что особой причины унывать у меня нет. Но ради его получения умирать, почему-то, совсем не хотелось. Как-то я уже привык к своему телу, можно даже сказать, привязался.

Амавэль, вся перемазанная копотью, как-то потерянно осматривалась вокруг и не знала, куда ей теперь деться и что делать. Так внезапно потеряв свой бот и оказавшись не у дел, она немного растерялась. Понимая в каком, она оказалась положении, поспешил подойти к ней и заговорил.

– Младший лейтенант Амавэль, так как вы теперь застряли с нами, вам придётся помогать раненым. Спуститесь в подвал и поступите в распоряжение сержанта Кальдерона, – довольно официально приказал я ей.

– Но, я могу сражаться и здесь, на стене! – почему-то возмутилась она.

– У тебя только одна жизнь, я не могу ей рисковать, – честно ответил я.

– Ну и что? Для вас это может тоже стать последней жизнью, но вы же все равно рискуете, – продолжала спорить она.

– Это наш долг, как мужчин и защитников, – попытался объяснить я.

– Я не согласна, не хочу видеть, как вы все умираете, – как-то отчаянно сказала она.

– Это приказ, – нажал я.

– Так точно, разрешите исполнять? – скрипнув зубами от злости, спросила она.

– Да, идите, – подтвердил я и даже показал рукой направление. Полная возмущения, эта фифа, виляя бедрами, пошла в нужную сторону. Вот чувствую, ещё наплачусь я здесь с ней. До чего своевольная девица, но такая красивая.

– Присмотри за ней, – попросил я стоящего рядом Кальдерона.

– Конечно, командир, займу её работой, может, перестанет тогда всякие глупости думать, – предложил он.

– Попробуй, но вряд ли что получиться, – разрешил я.

Пока было затишье, решил провести небольшой митинг и произнести речь. Так сказать, для задания мотивации солдатам.

Выбрав подходящую возвышенность в виде лестницы на стену, построил личный состав внизу, всех, кроме тех, кто заступил на пост. Хотя они тоже меня прекрасно слышали, даже если и не могли видеть.

– Сегодня у нас особенная битва. От того сможем ли мы удержать этот форт до прихода основных сил, будет зависеть наш успех на этом фронте, и даже, возможно, это повлияет на всю эту проклятую войну в целом. Но даже не это главное. Главное, что среди нас теперь есть девушка, единственная жизнь которой теперь только в наших руках. Смерть такой красотки – это же будет преступление поистине вселенского масштаба, так что не подведите меня, деритесь, как никогда раньше не дрались. Вырвите эту победу любой ценой и помните, что сегодня вам нужно не умереть, а победить! – толкнул я немного сумбурную, но прочувственную речь.

Суровые с начала речи лица солдат озарили улыбки, и они стали скандировать:

– Рэд, Рэд, бабник Рэд! Рэд, Рэд, бабник Рэд!!! – причем делали это довольно громко и с чувством.

–Странная какая-то реакция, – заметил я громким шепотом стоящему рядом Базу.

– Вот это речь, я аж слезу пустил, – ответил этот, как оказалось, очень сентиментальный громила.