– Спасибо. – Настроение у меня значительно улучшилось. – Значит, есть методики ускоренного развития, так получается?

– Использовать сатори для этого – все равно что стрелять по воробьям из пушки, – презрительно скривился Выгорский и с видимым удовольствием закинул в рот конфету, а я сделал себе заметку по поводу вкусов тренера. – Мало того что опасно, есть шанс стать энергетическим наркоманом, но и прирост в скорости развития совершенно не критичный. Главное в состоянии созерцания – это возможность осознать что-то, получить какие-то знания или опыт. То, что называют озарением. И именно это делает сатори мощнейшим инструментом не только для энергета, но для любого человека. К сожалению, достигнуть такого состояния весьма непросто даже после многих лет медитативных практик.

– А переизбыток энергии после занятий не может быть следствием такого озарения? – пришла мне в голову мысль.

– Именно, – подтвердил мою догадку тренер. – Войдя в сатори, ты доводишь методику до совершенства, начиная поглощать гораздо больше энергии. И, с одной стороны, это реально способствует развитию. С другой – есть опасность перегореть. Энергия, она же тоже где-то должна храниться, правильно?

– Китайцы считали, что в даньтяне, – кивнул я. – Но, как я понимаю, у энергетов его роль выполняет тонкое энергетическое тело.

– Чья емкость не бесконечна, – закончил за меня Михалыч. – Это как в спорте. Если будешь переть буром и не соблюдать режим тренировок и отдыха, просто надорвешься, и все. Везде нужен разумный и взвешенный подход.

– Понятно. – Я действительно немного разобрался. – Тогда положусь на ваш опыт. И вы не пожалеете. Скажу честно, служить меня не тянет. Характер не тот, чтобы безропотно слушаться старших по званию, но и на гражданке можно служить своей стране.

– Ну-ну, – насмешливо протянул тренер. – Знаем мы таких служивых.

– Слова пусты, – отмахнулся я, ничуть не обидевшись. – За меня скажут дела. Пробьете тему с биткоинами – убедитесь. А там я найду еще чем удивить.

– Ладно, вали отсюда, удивлятор, – хмыкнул Выгорский, но по глазам было видно, что мое заявление ему понравилось. – Стой! На вот методичку новую возьми. По старой больше не занимайся, принесешь ее на следующей тренировке. И завтра чтобы в семь утра был здесь. Охрану я предупрежу. Настя с тобой работать начнет. Все, свободен!

Не удивляясь, я забрал очередную брошюру со штампом «Секретно», убрал ее за пазуху и вышел из кабинета. Тут же рядом оказался провожатый, просверливший меня внимательным взглядом, будто зная, что мне дал тренер. А может, и действительно был в курсе, ведь наверняка хождение таких документов должно учитываться. Но все-таки охранник ничего мне не сказал, а лишь проводил к выходу и скрылся в подсобке. Я тоже не стал настаивать на общении. И, вдохнув полной грудью, отправился восвояси.

Точнее, в ближайший сквер. Надо было обдумать свалившиеся на мою голову проблемы. Хотя это, конечно, как посмотреть. Вполне может быть, что это не беда, а, наоборот, настоящая удача. И я не про само сатори как таковое. Возможность входить в состояние озарения – это однозначно плюс, особенно если меня научат им управлять. Но вот повышенное внимание конторы глубокого бурения уже вещь не вполне однозначная. Несущая в себе как положительные, так и отрицательные стороны.

Например, теперь Галкину-старшему будет гораздо сложнее меня достать, когда за спиной маячит суровый призрак товарищей в кожанках. Или строгих костюмах, если говорить о современности. С другой стороны, кто знает, какую цену запросят эти товарищи за свою помощь. Да, тащить на стол вивисектора меня пока никто не собирается. Но ключевое слово здесь – пока. Что будет дальше, никто не знает.

Но и дергаться смысла не имеет. Мой план стать полезным, чтобы вред от моего устранения был больше, чем возможная прибыль, никуда не делся. И ту же крипту я так и так собирался сдать, правда, не Выгорскому, а Илье Демидовичу. Но, возможно, получилось даже лучше. Что-то подсказывает мне, что у тренера связей и возможностей больше. Значит, и выхлоп будет выше. И пусть даже я с него ничего не получу, это разницы не имеет.

Я не врал Михалычу про причины, по которым сам не сунулся к крипте. Хотя, по идее, можно было сделать закладку, а через пару лет свалить в Штаты уже миллионером. Дать пару интервью про ужасы режима, обличить партию, обозвать товарища Сталина людоедом, ну и так далее. Схема отработана сотнями диссидентов и перебежчиков, только мне с ними не по пути. Пусть Союз несовершенен, пусть мне многое кажется странным и непонятным, но все это перевешивают лица людей. Не безнадежные загнанных в кредитную кабалу рабов или надменные офисного планктона, почему-то считающего себя элитой страны, а обычных людей, уверенных в завтрашнем дне. Даже моя мама, тяжело работающая в заводской столовой, и то была уверена в том, что мы с ней будем кушать и куда я пойду учиться или работать после школы.

Не знаю, может, мне именно этого всегда и не хватало. Я вырос на рассказах о том, как хорошо было в СССР, и пусть делил их на десять, все равно получался какой-то рай на земле. При этом уже в зрелом возрасте я много читал о том времени, да и сам неплохо жил, имея достаток, свою фирму, дом, дорогую машину и прочее. И понимал, что большинство благ такого уровня жителям Страны Советов были недоступны. И тем не менее всегда мечтал оказаться там, где все были равны. Но не буду греха таить, эта версия Союза – с кооперативами, частным предпринимательством и Маленковым – нравится мне гораздо больше. Как минимум потому, что здесь я могу реализовать свои знания и умения по полной и получить за это достойное вознаграждение.

Махнув рукой и решив оставить все как есть, я поднялся с лавки и собрался идти домой. Уже наступил вечер, а ел я последний раз в кафе с Ванькой Шиловым. Так что желудок начинал протестовать, тем более что я заметил, что жрать начал гораздо больше. Видимо, организму требовалось больше энергии. Можно было бы и по дороге перекусить, но деньги, полученные от директора Дома пионеров уже почти заканчивались, новых в обозримом будущем не предвиделось, да и советский фастфуд оставлял желать лучшего. Никаких тебе хот-догов или гамбургеров. Максимум пирожки. Тоже неплохо, но кто знает, что там внутри и сколько они лежат. Ну, не вызывали у меня доверия дородные тетки в халатах, когда-то бывших белыми, и с сумками-термосами, которые явно старше меня. Лучше уж дома пожую, тем более мама готовила шикарно.

Предвкушая вкусный ужин,