Прислуга подхватила свою госпожу и уложила в постель. Моргауза постепенно приходила в себя. Она открыла глаза.

– Позовите короля… Скажите, я умираю…

Служанки испугались пуще прежнего и с криками отчаяния бросились к покоям Конайре. Тот же услышав, женские крики: «Помогите! Госпожа умирает!», приказал выяснить: в чём дело и отчего такой шум?

Королю доложили, что Моргауза при смерти.

– Как при смерти? Неужели ядовитые змеи могут умереть? – удивился Конайре. – Ещё вчера я видел её в добром здравии…

– Повелитель, госпожа Моргауза умоляет вас придти к её смертному одру… – робко сообщил королевский слуга.

– Хорошо… Я навещу её прямо сейчас.

Король нехотя отправился к Моргаузе и дейсвтвительно застал её в не лучшем виде. Женщина была бледна и напугана.

– Что с тобой случилось? – сдержанно поинтересовался король.

Моргауза простёрла к нему руки.

– Повелитель… Молю тебя простить меня за всё…

Конайре встрепенулся.

– За что? Что ты сделала?

– Я любила тебя и родила от нашей связи сына… – едва слышно вымолвила женщина.

Невольно Конайре почувствовал неискренность в словах бывшей наложницы, уж он-то хорошо знал о её коварстве.

– Говори! Что ты хочешь?

– Я умираю… Обещай сделать Ингела своим наследником. Обещай мне и Совету друидов.

– Ингел – мой единственный сын. И почему я должен что-то обещать тебе? – удивился король.

– Так ты передумал? – допытывалась Моргауза.

– Нет. Я уже сказал: Ингел – единственный наследник. Другого пока нет.

– А если он появится?

Король прекрасно понял, к чему клонит Моргауза.

– Ты опасаешься, что леди Тальтиу родит мне сына? Не так ли?

Женщина похолодела от страха, понимая, что её упрямство зашло слишком далеко.

– Да… – наконец призналась она.

Конайре повернулся и направился к двери.

– Я не желаю разговаривать с тобой. И вообще… тебе лучше оставить Тару. Думаю, в Энгусе тебе будет лучше, чем здесь.

У Моргаузы перехватило дыхание. Она медленно сползла со своего ложа и встала на колени.

– Умоляю, повелитель, только не в Энгус! – взмолилась она. – Позволь мне отправиться в Талам-Морк!

– К Ингелу?

– Да… позволь мне…

– Хорошо. Надеюсь, что через два дня я более не увижу тебя в замке.

Как только за Конайре затворилась дверь, Моргауза разрыдалась в голос. Ей было горько и обидно, что её жизнь при королевском дворе закончена и она, как изгой, отправляется в Макгиппикадис к сыну.

* * *

Повозка Моргаузы неспешно двигалась вдоль реки Бойн. Женщина пребывала в удручённом состоянии. Ей казалось, что в сорок лет жизнь закончена. И о чём сожалела более всего – так это о потерянном влиянии при королевском дворе.

После отъезда Фионы в Донинброк, Моргауза стала негласной хозяйкой Тары, король мирился с этим обстоятельством. Теперь же бывшая наложница, уже не молодая, всеми покинутая, отвергнутая ехала в простой повозке в Талам-Морк, дабы окончить свои дни приживалкой у собственного сына.

Моргауза ненавидела Конайре, леди Тальтиу, Фиону, за то, что она была истиной королевой, да и вообще – весь белый свет. Женщине претило бесполезное существование за счёт Ингела, и в её голове начал зарождаться некий план, который позволил бы Ингелу стать королём, а ей, как матери и советчице, занять рядом с сыном подобающее место.

Вдали, на берегу Бойна, показался замок. Четыре огромных башни-броха, стоящих вплотную друг другу, образовывали внутренний двор, где находились замковые постройки, повергли Моргаузу в ужас.

Она чувствовала, как с приближением к Энгусу, внутри неё всё похолодело от страха.

– А ведь я могла оказаться в этом чудовищном месте… – заметила женщина. – Останови повозку! – приказала она вознице. Тот повиновался. Еще две повозки, следовавшие за Моргаузой, со слугами и скарбом, также застыли на месте.

Моргауза, превозмогая страх, вышла из повозки, дабы как можно лучше рассмотреть замок. Она никогда не бывала в здешних местах, и, осмотревшись, решила, что Энгус – действительно зловещее место, недаром короли Тары на протяжении вот уже нескольких веков ссылали в него неугодных жён, наложниц, дочерей и военачальников.

– Попав сюда, не сбежишь… – задумчиво констатировала Моргауза. Она окинула взглядом стены замка, окон не было видно, лишь на приличной высоте от земли виднелись стрельчатые бойницы для лучников. – Энгус непреступен. Его с наскока не возьмёшь. – Рассуждала она, убеждаясь в правильности своего плана.

* * *

Талам-Морк оказался просторным и благоустроенным замком. Моргауза оценила старания сына и его предшественника лэрда Маона, закончившего свои земные дни на жертвенном камне в неметоне Маг-Слехт.

Ингел внимательно выслушал матушку, его охватило негодование:

– Как он смел, так поступить с тобой?! Значит, король не захотел признать меня наследником на Совете друидов?! Стало быть, он рассчитывает на рождение ещё одного бастарда?!

– Если ты помнишь, король всегда считал именно тебя наследником Эргиал. Но времена меняются. Леди Тальтиу околдовала нашего повелителя…

Ингел буквально взвился от слов матери.

– Отчего ты не отравила её? – воскликнул он.

Моргауза застыла на месте, не зная, что ответить. Действительно, её посещали такие мысли…

– Ты прав, Ингел. Я хотела отравить леди Тальтиу, но король сразу бы понял, что это сделала я из мести и зависти. И я бы не стояла сейчас перед тобой, а доживала свой век в Энгусе. Я даже хотела привлечь Эогана, этого старого болвана, дабы он при помощи магии погубил молодую наложницу. – Пояснила Моргауза.

– И что же тебе помешало воплотить свой план?

– Предсказание ватессы. – Признала Моргауза.

Ингел удивился.

– И что же такого она тебе предсказала?

– К леди Тальтиу благоволят боги.

Ингел рассмеялся.

– Ну и что! Это не делает её бессмертной… Впрочем, дело сделано: ты – в Талам-Морке. И что же я имею? Моя мать – изгнана из Тары, я – владею обширными землями и рудниками Макгиппикадиса. Король мечтает о рождении сына от новой наложницы… Неизвестно, что взбредёт ему в голову! А вдруг он лишит меня Макгиппикадиса? Моё положение весьма шатко…

Моргауза была согласна со всеми словами сына.

– Нам не стоит ждать, когда у Конайре появится новый наследник. Многое может случиться, кто знает: родится ли он вообще?

Ингел насторожился.