– Не хочу портить вам удовольствие, – снисходительно бросила Кира, – но этот план вам ничего не даст. Неужели вы были настолько невнимательны, когда в прошлый раз пытались добыть секрет долголетия? Я была готова на все, чтобы спасти жизнь брата, помните? Но я не могла разблокировать воспоминания о местонахождении флэшки. Дело не в том, что я не хочу. Я не могу. Ни о чем не говорит? Я установила барьеры так, чтобы никто и ничто не могло заставить меня выдать тайну. Неважно, чему вы угрожаете – мне, моему брату или целой вселенной. Накачайте меня заново наркотиками правды, и я повторю еще раз: чем страшнее угрозы, тем недоступнее информация.

Сэм посмотрел на нее.

– Нет, моя дорогая, – невозмутимо сказал он. – Я не забыл. Моя стратегия учитывает этот факт. Но я всегда считал, что вы отыщете способ вскрыть свою маленькую мозговую камеру, если будете… должным образом мотивированы… Вот я и обеспечиваю вас нужной мотивацией, – после паузы добавил он.

Кира покачала головой.

– Я создала отказоустойчивую систему и не могу ее обмануть. Не могу! Если меня вынудят вспоминать, система сработает и запрет меня. Даже если разгоню свой разум, я не смогу это отменить. Я заперла метафорические ворота и замуровала замочную скважину.

– Ну что ж, тогда вам представится возможность протестировать эту систему, – не сдавался Сэм. – Вы расскажете мне секрет, – насмешливо произнес он. – Не сомневайтесь. Я верю, что желание помешать моему плану стерилизации поможет вам сломать барьер в памяти. Но если я ошибаюсь, в конце концов вы все равно мне расскажете, и по доброй воле.

– Если вы в это верите, значит, вы еще безумнее, чем я думала, – вызывающе отрезала Кира.

– Мимо цели, – холодно сказал Сэм. – Я буду держать вас в заложниках, пока вы не убедитесь, что весь вид стерилен, сколько бы времени это ни заняло. И в этот день вы поймете – выживание человечества зависит только от вас. Несмотря на всю ненависть ко мне, вы из кожи вылезете, чтобы сделать последнее поколение рода человеческого бессмертным.

Он развел руками.

– Никакого принуждения. Никаких угроз. Вы от всего сердца, по собственной воле захотите поделиться своим секретом. И в этот день вы запросите у своей памяти нужную информацию, и никакие отказоустойчивые системы не сработают.

Кира пришла в ужас, осознав, что он почти наверняка говорит правду.

Сэм улыбнулся:

– Вам не придется беспокоиться о перенаселенности. Я уберу все ваши основания скрывать тайну и избавлю вас от любых видов принуждения. Моя дорогая, можете меня не благодарить.

Кира рванулась к нему, пылая ненавистью, – и едва не выдернула руки из суставов: путы, глубоко врезавшись в кожу, удержали женщину на месте.

– Слушайте, я же на вашей стороне, – сказал Сэм, невинно разводя руками. – Я вовсе не хочу это делать. Правда. Оно не стоит таких хлопот. Я бы предпочел снабдить террористов водяным аэрозолем, а не активным вирусом. Вам нужно всего лишь открыть мне тайну и согласиться продолжать работу над бессмертием. Найти способ разблокировать свой мозг до истечения срока.

Он пожал плечами:

– А если нет, мне просто придется подождать.

Киру подташнивало.

– И все это ради нескольких лишних лет жизни?

Сэм усмехнулся и покачал головой.

– Чертовски больше, чем несколько. И мы оба это знаем. Правильно используя ваши капсулы и располагая лишними семьюдесятью годами жизни, я абсолютно уверен, что смогу заставить вас, специалистов в нанотехнологиях и всех прочих воплотить в жизнь вашу программу бессмертия. А ваш препарат купит мне достаточно времени, чтобы я дожил до дня, когда бессмертие станет реальностью.

На несколько секунд в комнате повисло молчание. Кира с ненавистью смотрела на Сэма.

– Мне нужна полная информация о вирусном конструкте, – наконец произнесла она, – и методе атаки яйцеклеток. Я даже не попытаюсь отпереть память, пока не буду уверена, что вы не блефуете.

Она нахмурилась и мрачно добавила:

– Хотя вряд ли от этих попыток будет хоть какой-то толк.

– Вижу, вы уже пытаетесь выиграть время, – одобрительно заметил Сэм. – Но это справедливое требование. Если говорить о сроках, все уже готово и ждало только вашего захвата. Но теперь, когда вы у меня в руках, мне нужно позаботиться о некоторых мелочах, так что у вас есть три дня. Если они пройдут, а вы все еще не расскажете мне ничего полезного, я начну рассылать флаконы. Как только они отправятся в путь, даже я не смогу вернуть их назад, а выловить террористические ячейки, разбросанные по всему миру, просто невозможно. В этот день я выпущу все из рук.

Взгляд Киры метался по комнате, она отчаянно пыталась найти какой-то выход.

– Дорогая моя, я практически вижу, как в глубине вашего гениального ума вертятся шестеренки. Рассчитываете меня перехитрить? Сбежать и остановить меня? Ну, я очень уважаю ваши способности. И пусть это кажется невозможным, готов допустить, что с вас станется.

Сэм сделал паузу.

– И тут мы подходим к небольшой операции, проведенной на вашем черепе, – ухмыльнувшись, сказал он.

Дэш обратил свое внимание на последние сорок восемь часов собственной жизни. Да, он пьет из пожарного шланга, но сейчас у него есть шанс во всем разобраться. Анализ Киры верен в своих пределах, но женщина была слишком недальновидной. Если разом удвоить продолжительность человеческой жизни, это приведет к катастрофе. Но похоронить открытие и уйти – не лучший вариант. Вовсе не требуется жертвовать будущим следующих поколений. Чтобы поглотить прирост населения, нужно просто расширить территориальные границы человечества – освоить космос.

Если человечество сможет распространяться в бесконечность, методику Киры можно раскрывать под заслуженные фанфары, не заботясь о проблемах для вида. И речь идет не о нынешних жалких попытках космических путешествий, ориентированных на постепенные улучшения, а о революционных прорывах в технологиях, поставив цель достичь дешевых межзвездных путешествий. Одним прыжком преодолеть несколько следующих поколений космических технологий. Антиматерия. «Червоточины». Двигатель Алькубьерре. Тахионные двигатели.

Задача потребует оптимизации мозга лучших физиков планеты, возможно даже, до второго уровня. Вот почему Кира не смогла найти это решение. Она слишком привыкла работать и думать в одиночку, пока не решила довериться Дэшу ради собственного выживания. И она слишком уверилась, что ее терапия улучшения разума развращает и не может быть открыта людям.

Но все не обязательно должно быть именно так. Можно найти способ оценить добросовестность и целостность человека в состоянии улучшенного интеллекта. Да, препарат приводит к безжалостности и мании величия, но когда мозг вернется в исходное состояние, человек вновь обретет свою мораль и этику.