Оппонент, дыхнув в нашу сторону коньячными парами, отвернулся и затих.

Встречавший нас в аэропорту администратор СКА Лев Аронов погнал машину каким-то непривычным маршрутом. Черная «Волга» проскочила ночные улицы спящего города, вырвалась на загородное шоссе и домчала нас до Азовского моря, в город Азов. Утром нас пригласили на фешенебельный катер и вывезли в море. Там же нас и кормили. Сойти на берег мы не могли: нас оберегали от возможных контактов с «неверными». Тогда же нам пояснили, что в аэропорту и на железнодорожном вокзале ведется тщательное наблюдение за всеми подозреваемыми, прибывающими из Ташкента.

И вот на переполненном стадионе началась игра. К перерыву хозяева поля были впереди на два мяча — 2:0. На 56-й минуте Малофеев забил первый ответный гол. Ему бы следовало поторопиться и забить еще. Тогда спектакль прошел бы без накладок. Но произошло непредвиденное: подавая угловой удар, минчанин Юргелевич, сам того не желая, так мудрено закрутил мяч, что тот, никого не задев, влетел в сетку. 2:2! Казалось, то, что нужно. Но такой поворот событий не стыковался с заранее подготовленным сценарием. Почти не стесняясь нас, арбитров, несколько заговорщиков без «отрыва от основного производства» провели необходимую корректировку плана. На 80-й минуте ростовчане вновь были впереди, а через пару минут Малофеев стал членом клуба лучших бомбардиров! 3:3!

Армейцы Ростова остались в высшей лиге. Распрощались с нею горняки «Шахтера» и хлопкоробы «Пахтакора». Но пострадали не только они. Значительно более чувствительный удар был нанесен Правде и Чести. Ведь на наших глазах в присутствии десятков тысяч людей свершилось предательство футбола. И самым ужасным было то, что все происшедшее уже никого не удивляло. Мы все погрузились в пучину лжи.

После бала

История непримиримого соперничества российских и украинских клубов, повторяю, насчитывала не один десяток лет. Яркие примеры разгула самого неприкрытого цинизма и глумления высокопоставленных чиновников над футболом и по сей день хранит память многих людей моего поколения, проживших в футболе большую часть своей жизни.

Замечу попутно, что если спортсмены стремились все же придерживаться принятых в спорте этических норм поведения, то чиновники творили все, мягко говоря, своеобразно. О многих деталях, свидетельствовавших о разгуле чиновничьего беспредела, мне привелось узнать, когда я был действующим арбитром.

Завершался сезон 1972 года. Отчаянная борьба за выживание в первой лиге развернулась среди нескольких команд.

Российские деятели были весьма озабочены судьбой свердловского «Уралмаша», еще недавно выступавшего в высшей лиге, а теперь оказавшегося на самом дне турнирной таблицы. Неменьшие тревоги одолевали украинских функционеров: вылет во вторую лигу грозил харьковскому «Металлисту». Судьба конкурентов должна была решиться в последнем туре. Уральцам предстоял выезд в Караганду, а харьковчанам — в Нальчик. И карагандинскому «Шахтеру», и нальчикскому «Автомобилисту» очки были не очень нужны: по крайней мере судьбу этих команд они не определяли. Оба клуба утвердились в середине таблицы и никаких неудобств не испытывали.

Сложившуюся ситуацию и решили использовать руководители российского футбола для спасения «гиганта отечественного машиностроения». Большой столичный босс (не называю его фамилию лишь по одной причине: его давно нет в живых) позвонил в Алма-Ату и без особых усилий достиг консенсуса с ответственным работником отдела футбола Спорткомитета Казахстана Михаилом Черданцевым. Карагандинцам предписывалось сдать игру уральцам, а взамен обещалось вернуть долг в двойном размере (т. е. четыре очка) в следующем сезоне. Рассказываю об этом с уверенностью, ибо случайно присутствовал при том «историческом» разговоре. Тем временем в Караганду был срочно командирован московский арбитр Николай Шумунов, слывший неподражаемым умельцем «творить» нужные начальству результаты матчей. Правда, в Караганде его талант остался невостребованным. Казахстанцы не подвели «старших братьев» и преподнесли им вожделенные два очка — 2:1 в пользу «Уралмаша».

Восхищенные своим «подвигом» триумфаторы, как водится, отправились в ресторан. Когда бал победителей в Караганде подходил к концу, в Нальчике еще только начала разворачиваться подлинная драма.

По планам заговорщиков, Нальчик должен был при всех раскладах отстоять интересы России и отобрать два очка у главного конкурента «Уралмаша» — харьковского «Металлиста». Для исполнения этого замысла в Кабардино-Балкарию была заброшена целая диверсионная группа. Судейскую бригаду возглавлял ни в чем не уступавший Шумунову в мастерстве «сплава» ленинградский арбитр Константин Смирнов. Для присмотра за судьями и общего руководства «операцией» в Нальчик прибыл ответственный сотрудник Управления футбола Спорткомитета РСФСР подполковник запаса Константин Демченко. Казалось бы, все было спланировано и предусмотрено. Не были, однако, учтены контрмеры, которые начали предпринимать не менее проницательные харьковчане. Они, как и следовало ожидать, без дела тоже не сидели. За два дня до игры в Нальчике десантировалась группа харьковских «контрразведчиков», возглавляемых известным в прошлом футболистом, ставшим председателем харьковского Спорткомитета, Виталием Зубом. Его переговоры с местными «полевыми командирами», проходившие в строго конфиденциальной обстановке, при полном взаимопонимании и обоюдном согласии, завершились вполне успешно. Словом, когда карагандинский бал окончился, из Нальчика пришла ошеломляющая весть: местные ребята без особых хлопот сплавили украинским хлопцам два очка («Металлист» победил — 1:0) и первыми поздравили их с успешным завершением сезона. Физиономии участников карагандинской попойки не уступали выражению лиц героев финальной сцены гоголевского «Ревизора».

Дружбы народов надежный оплот...

Разгул договорного футбола далеко не всегда ограничивался территориальными или республиканскими интересами. Периодически какие-то обстоятельства могли способствовать возникновению «интимных» отношений между, казалось бы, далекими друг от друга командами.

Сезон 1974 года был последним в моей судейской карьере: согласно действовавшему тогда регламенту, я в силу достигнутого возраста терял право реферировать игры команд мастеров. Свой последний матч мне довелось проводить поздней осенью в Кутаиси. Местное «Торпедо» играло с симферопольской «Таврией». Перед началом матча в судейскую комнату зашли тренеры и капитаны команд, кутаисские арбитры Карло Хурцидзе, Зураб Тодадзе, Тамаз Абутидзе. Мне преподнесли мяч с автографами игроков, тренеров, судей. Приятная, хотя и немного грустная церемония расставания с любимым делом. Однако подошло время выходить на поле...

Для соперников это была последняя игра сезона, уже мало что решавшая. Когда мы уходили на перерыв, на табло светились нули.

Но едва матч возобновился, как совершенно неожиданно, без видимых причин в своей штрафной площади упал защитник «Таврии» и, как заправский вратарь, схватил мяч руками. Назначенный мною пенальти никто не оспаривал, и Джамал Херхадзе открыл счет. Прошло еще две минуты, и мяч снова навестил ворота крымчан. А когда до конца игры оставалось минут пятнадцать, Климов сильно пробил в сторону ворот, которые защищал Габелия. Мяч летел почти в руки вратарю. Однако голкипер повел себя крайне странно, бросившись и сторону... от него. Счет стал 2:1.