В годы республики был завоёван ряд демократических свобод — свобода печати, право на ассоциации, право на забастовки, право на развод, секуляризация образования и т.д., но в то же время страна оказалась втянутой в тяжелый экономический и финансовый кризис. Резко увеличился национальный долг (в особенности Великобритании), рост цен, нехватка товаров, безработица привели к многочисленным протестам и манифестациям. Рабочий класс, который теперь требовал прав, которых столь долго его лишали, оказался первой и главной жертвой экономического кризиса. Хотя с 1914 по 1922 г. средняя зарплата увеличилась в 7 раз, цены на наиболее важные продукты возросли в среднем в 12 раз. Происходила непрерывная девальвация эскудо, и правительство потеряло всякую надежду остановить эту спираль. Многие министры финансов пытались сбалансировать бюджет. В то время это была как бы навязчивая идея, однако ежегодно бюджетный дефицит составлял 5 млн. ф. ст. Это означало, что через несколько лет бюджетный дефицит грозил превысить размер бюджета. Сменилось 44 республиканских правительства, и в народе стали говорить, что пытаться сбалансировать национальный бюджет — то же самое, что «пытаться выпрямить тень ветвистого дерева». Даже в правительственных кругах признавали, что «страна больна» и что необходимо сделать свободу и демократию «жертвенным ягненком». К 1923 г. финансовый кризис достиг пика. Расходы военного времени еще не были оплачены. Дело в том, что расходы экспедиционных войск Португалии во Франции, в Мозамбике и Анголе, действовавших против немцев, были оплачены Англией. Долг Португалии Лондону составил 80 млн. ф. ст. Учитывая девальвацию эскудо после войны, долг к 1924 г. составил 8 млрд. эскудо. Новый заём был предоставлен на этот раз под 13% годовых. В социальном плане ситуацию в стране можно было охарактеризовать португальской поговоркой: «Когда в доме нет хлеба, все ссорятся, и никто не прав».

В 1925 г. президентом был избран Бернардину Машаду. Но ему было 70 лет, и он был слишком стар и слабоволен, чтобы справиться с ситуацией. В мае 1926 г. власть захватил генерал Гомиш де Кошта, опиравшийся на реакционное офицерство и помещичьи слои и пользовавшийся поддержкой со стороны Испании и Италии (в обеих этих странах к этому времени была военная диктатура). Генерал ликвидировал демократическое правительство, разогнал парламент. Гомиш де Кошта взял себе посты военного министра и министра заморских территорий, премьер-министром сделал Мендиша Кабесадаша, а на пост министра финансов решил пригласить молодого и многообещающего экономиста из Коимбры А. Салазара. Несколько офицеров были отправлены к нему в Санта-Комба, чтобы уговорить принять это предложение. В это время Салазар находился с больной матерью, здоровье которой быстро ухудшалось. Ей оставалось жить только несколько месяцев — в ноябре 1926 г. она умерла. Офицеры тем не менее настаивали, чтобы Салазар немедленно отправился в Лиссабон и принял портфель министра. Сомнения Салазара разрешила его больная мать. «Не беспокойся обо мне, сынок, — сказала она. — Раз они приехали за тобой, значит, ты им нужен. Соглашайся. Интересы страны выше наших интересов. В остальном положись на Бога».

На следующий день Салазар прибыл в Лиссабон. Корреспонденты на вокзале увидели высокого худощавого человека с большими ушами, густыми волосами, в тёмном костюме и с часами в нагрудном кармане жилета. Он отказался отвечать на их вопросы. Встретившись с членами правительства, он выдвинул несколько условий для занятия поста министра: полный контроль над всеми расходами, жёсткое сокращение государственных расходов, участие во всех решениях, касающихся финансовых проблем. Правительство отказалось принять эти условия. Тогда Салазар спросил, когда отправляется следующий поезд в Коимбру. Через два часа он уже ехал в этом поезде.

7 июля 1926 г. Гомиш де Кошта был свергнут, и власть захватил другой реакционный генерал — Кармона, связанный с национальным банковским капиталом. Он был другом испанского диктатора Примо де Риверы.

Салазар хорошо понимал, что рано или поздно его вновь позовут в правительство. 28 марта 1927 г. Салазар выступил со своей знаменитой речью о «двух экономиках». В ней он, в частности, утверждал, что существуют две экономики: сторонники одной считают успех главной целью человеческой деятельности, а сторонники другой учат презирать богатство и отождествляют нищету с добродетелью. По мнению Салазара, обе эти позиции ошибочны. Не производство портило людей, а ошибки и отсутствие баланса в потреблении. Решение проблемы — это создание богатства путем упорной работы, регулирование потребления нормами человеческой морали, физическое и интеллектуальное развитие и сбережения.

Этими рассуждениями об экономности, бережливости, самоконтроле и упорной работе Салазар заложил основы своей будущей политики мобилизации всех ресурсов страны на достижение поставленных им задач. Он призвал сосредоточить усилия страны на строительстве дорог, открытии новых рабочих мест и на ликвидации бюджетного дефицита.

25 марта 1928 г. новым президентом республики был утвержден Кармона. Правительство вспомнило о Салазаре. Он произвёл сильное впечатление на министров, когда встретился с ними в 1926 г., и хотя в то время его условия показались неприемлемыми, после зрелого размышления они пришли к выводу, что необходимо снова пригласить его в правительство. Этому решению способствовало и то, что статьи Салазара к этому времени были у всех на устах и широко обсуждались в прессе.

В Коимбру был направлен Дуарти Пашеку, тогдашний министр общественных работ. Салазар попросил одну ночь на раздумья, которую провёл в молитвах и размышлениях. Позже он рассказал французской журналистке: «Я колебался всю ночь. Я не знал, следует ли принять сделанное мне предложение. Меня ужасно удручала мысль о том, что надо будет покинуть университет. Я хорошо знал дистанцию между человеком науки и человеком практики. И потом я боялся… естественно, я боялся. Я учитывал возможность провала. Представляете себе, если бы я потерпел фиаско в наведении порядка в финансах, что подумали бы обо мне мои студенты?»

В конце концов Салазар решил принять предложение. Он прибыл в Лиссабон 27 апреля 1928 г. как раз накануне своего тридцатидевятилетия и начал работать в правительстве. На этот раз он выдвинул следующие условия: 1. Все министерства и ведомства должны ограничивать свои расходы теми ассигнованиями, которые выделяются им министерством финансов; 2. Любая мера правительства, касающаяся государственных доходов и расходов, должна предварительно обсуждаться и согласовываться с министерством финансов.

Фактически это означало, что Салазар получил диктаторские права, в том числе отдавать приказы каждому департаменту, сколько денег и на что он может потратить. Он демонстрировал пример умеренности и бережливости во всём, одеваясь в более чем скромную одежду, работая при свечах и используя перьевую ручку, хотя уже существовали авторучки.

Жесткие меры Салазара, направленные на резкое сокращение государственных расходов, принесли свои плоды. За один год он не только ликвидировал бюджетный дефицит в 3 млн. ф. ст., но и добился превышения доходов над расходами в 16 000 ф. ст. За 11 лет, предшествующих его назначению министром финансов, бюджетный дефицит составил 2 574 000 конто. С 1928 по 1939 г. он сумел добиться превышения доходов над расходами на общую сумму в 1 963 000 конто, или 20 млн. ф. ст. Эти деньги были израсходованы на перевооружение армии, общественные работы, социальную помощь, коммуникации, порты, строительство ГЭС и образование. Среди его приоритетов одно из первых мест занимала армия. В 1928/29 финансовом году расходы на оборону составили 23,42% бюджета (а в Англии только 10,63%). Будучи врагом демократических и парламентских институтов, Салазар уже в то время вынашивал планы захвата высшей власти в стране без каких бы то ни было выборов. А для этого ему требовалась поддержка армии и репрессивного аппарата. Его тактика состояла в том, чтобы «сделать счастливой архаическую и обнищавшую военную касту» и, опираясь на взаимопонимание с ней, взять в свои руки и удержать власть. Эти мечты Салазара становились всё более реальными по мере того, как росло общественное доверие к нему. Этому способствовало совершённое им «финансовое и экономическое чудо». В то время как за 17 лет до 1927 г. внешний долг Португалии вырос с 692 000 до 7 449 000 конто, в результате политики Салазара к 1934 г. он практически исчез. Резко увеличились золотые и валютные запасы. Утекшие за границу капиталы начали возвращаться. Уменьшилась нужда в иностранных займах, а следовательно, и нужда в иностранной валюте, чтобы оплачивать долги. Салазар коренным образом реорганизовал налоговую и банковскую системы. Когда в стране были накоплены значительные запасы золота, Португалия вновь вернулась в 1931 г. к золотому стандарту и с 1939 г. курс обмена стабилизировался на отметке 110 эскудо за 1 ф. ст.