— Как вы расстались? — задает вопрос моя девочка. — Только давай честно, Макс. Я успела устать от недомолвок и сюрпризов подобного рода.

— Я переспал с другой и сделал так, чтобы она узнала. Чтобы возненавидела и ушла сама. Я бы сломал. Не смог отпустить. И потерял бы в итоге еще больше. Довольна? Такая правда тебя устраивает?

Молчит.

— Я был у нее первым, Ксюш. Самым первым! Поцелуи, свидания, секс. Я видел, как ее рвет на части от предательства. Она не видела, что творилось со мной. Больше никого не впускал в свою жизнь так глубоко, не подпускал так близко, и меня это устраивало, пока не появилась ты.

— Это жестоко, — севшим голосом отвечает она.

— Знаю. Но иначе она бы не отпустила, не дала брату себя увести.

— Отвези меня домой, — просит малышка.

Киваю и вызываю такси.

Ксю молчит всю дорогу, я нервно курю и жду еще одного вопроса в этот полный откровений вечер. Мы так же молча поднялись в квартиру. Бросил на тумбочку ключи, она скинула туфли и прошла на диван. Прихромал и сел рядом, взял за руку. Девушка попыталась ее выдернуть, но я удержал и поднес к губам, оставляя на нежной коже поцелуй.

— А мне? Мне ты уже успел изменить?

А вот и вопрос.

— Еще нет.

— Еще?! — она широко распахивает глаза.

— Да. Потому что я не знаю, что будет дальше.

— Макс, ты… — ее голос снова дрогнул.

— Ты ведь хотела, чтобы я был честен с тобой. С чего ты решила, что правда будет приятной?

Дернул ее на себя и поцеловал. Вечер откровений закончен! Ксюша сжала губы, сопротивляясь, не пуская меня дальше. Но я настойчиво ласкаю ее языком, слегка оттягиваю зубами, раскрываю. Свободной рукой обнимаю за талию, сажаю на себя и держу уже двумя руками. Провожу вверх-вниз, задирая короткое платье, оголяя бедра. Она сдается и впускает мой язык глубже, но прерывает поцелуй, заглядывает в глаза.

— Я не хочу знать, если вдруг что-то случится. Если ты с кем-то на стороне… Сделай так, чтобы я никогда не узнала.

На секунду прикрываю глаза и снова ее целую. Я не знаю, что на это сказать. Подминаю малышку под себя на диване и тут же стискиваю зубы, оперившись на больное колено. Она гладит меня по лицу и шепчет: «Прости».

Мы поменялись местами. Ксюша устроилась сверху, расстегнула ремень на моих брюках, ширинку… Ее руки мелко дрожат. Губы все еще соленые от слез. Она продолжает просить:

— Пообещай мне, Макс. Я не смогу простить…

— Я постараюсь.

Она кивает.

— Спасибо.

Сама освобождает мой член от одежды, аккуратно опускается сверху, сдвинув свое белье вбок. Закрывает глаза, смахивая с ресниц крупные блестящие капли. Помогаю, приподнимая и опуская ее бедра на себя. Молчаливый, немного нервный секс закончился тем, что малышка просто прижалась ко мне всем телом, так и не получив удовлетворения. Глажу ее по спине и думаю о том, какой все же дебильный вышел вечер.

— Ксюш, — зову свою девочку.

— Что? — еле слышный ответ.

— На завтра все в силе? Мы едем к твоей маме? — захотелось немного ее отвлечь.

— Если хочешь, — безразлично отвечает.

— Хочу.

Мы так и уснули на диване только под утро перебравшись в спальню. У Макса распухло колено, ему бы к врачу, но он что-то сонно проворчал и упал спать дальше. Я устроилась рядом, невесомо погладила его по щеке и, перевернувшись на спину, уставилась в потолок. Вчерашний вечер стал тяжелым для нас обоих. Признание далось ему очень тяжело. Максим буквально выдавливал из себя каждое слово, открываясь передо мной совершенно с другой стороны.

Я и раньше подозревала, что за его холодностью и надменностью скрываются совсем другие эмоции, чувства. Что в нем огромное количество переживаний и страхов, хотя он никогда этого не признает. Он хочет, чтобы его перестали менять, чтобы приняли и любили. Жёсткого, иногда совершенно невыносимого, но настоящего. Я должна попробовать это сделать. Привыкнуть. Принять. Научиться. И научить его говорить. Пока это выходит очень тяжело, но вчерашнее откровение показало, что не все потеряно.

То, что я узнала. Как он поступил с Дашей. Это ужасно! Но я поняла и кое-что еще. Он просто не знал, что делать. Для него это тоже были первые серьезные отношения, несмотря на возраст. Женщины были, отношений нет. И в тот момент, когда он понял, что ничего не выйдет. Что Даша не сможет вынести его вместе с его характером, его желаниями и потребностями, он сделал невероятное усилие, чтобы ее отпустить. Но сделал это в своем духе, через боль.

Что сделать мне, чтобы такого не произошло вновь, но уже в наших отношениях? Принять и выучить его дурацкие правила. И просто любить. Дать ему то, в чем он так нуждается, но никогда не попросит: внимание и простую человеческую заботу. Завтраки по утрам, теплый ужин после работы, страстный секс ночью и разговоры о всякой ерунде. И никогда не давать ему скучать. Мне не нравится, когда гаснут и покрываются льдом его глаза. Мне становится страшно. Не хочу бояться, хочу просто любить.

Сделав для себя выводы и поставив в голове галочку, по возможности контролировать его общение с Дашей, быстро поцеловала спящего мужчину и отправилась в душ. Нужно быстрее смыть с себя вчерашний день и начать приводить в исполнение план по завоеванию ледяного сердца. Приготовить Максиму завтрак.

Постояв под струями теплой воды, вытерлась большим мягким полотенцем, улыбнулась своему отражению в зеркале и, накинув короткий халатик, отправилась на кухню. С тех пор, как я переехала, в его холодильнике и шкафах появились продукты, из которых можно приготовить что-то сложнее омлета или макарон без всего. Потому достала муку, молоко, яйца, замесила немного теста на блинчики и включила радио.

Пока жарила золотистые кружочки и смазывала их сливочным маслом, успела поболтать по телефону с мамой и сказать, что мы обязательно сегодня будем. Заварила свежий кофе, выставила все на поднос и отправилась в спальню, будить своего Зверя.

Вошла и увидела, что эта зараза уже с кем-то разговаривает по телефон. Заметив меня в распахнувшемся халате с подносом в руках, он бросил в трубку: «Перезвоню позже» и расплылся в довольной улыбке.

— Доброе утро, — поставила поднос на тумбу и присела рядом с ним на кровать.

— Еще какое, — в его глазах сияют огоньки.

Солнце из окна отражается, делая темные карие глаза янтарными. Засмотрелась.

— Что-то изменилось или мне кажется? — настороженно спросил Максим.

— Пока не знаю, — пожала плечами и провела пальцем по его губе.

Он тут же поймал его и пошло провел языком.

— Ма-а-акс, — смеюсь. — Щекотно! И вообще!