Книжку он собирался потом тихонечко вернуть на место, будучи абсолютно уверен, что ему железно подсунули какую-нибудь зевотную тягомотину. Но «Стальная Крыса» какого-то Гаррисона (вроде Анжела его даже упоминала?) ему неожиданно понравилась. Полночи он веселился, читая про авантюры межпланетного жулика, и даже решил, что надо бы запомнить автора. Да и с этой ботаничкой Анжелой надо, пожалуй, еще попытаться наладить контакт. Может, и не полная она зануда, и не всегда такие лекции закатывает, что челюсть от зевоты сводит.

Однако пару месяцев спустя Миша окончательно оставил попытки «наладить контакт». Анжела, когда он к ней обращался, вежливо старалась поддержать разговор, но уже через пару-тройку фраз он переставал понимать, о чем она вообще говорит, и, кроме «ага» и «угу», ничего ответить не мог. Самой Анжеле тоже, видимо, вскоре надоело распинаться в пустоту, и вместо попыток «поддерживать разговор» (какой уж тут разговор, когда один сплошной монолог выходит) она бросала «добрый день» или «привет» и ускользала. Впрочем, Миша совсем не возражал против такого расклада, хотя и сам на себя удивлялся. Кто бы мог подумать, что он будет убегать от красивой (очень и очень красивой, если честно) девчонки, как черт от ладана. Вот как, скажите, с такой внешностью можно вырасти такой занудой?

Хотя, конечно, это только для дряхлых пенсионеров пять лет – тьфу и растереть, а в молодости разница в пять лет – пропасть, но не совсем же он, Миша, зеленый безмозглый пацан?

Разгадать, что это за фигня перед глазами и откуда вообще такое может быть, удалось примерно через год. Зануда Анжела просто была идеально воспитанной дочерью. Отец – в смысле Мишин отчим – создавал из нее какую-то супергерлу, старательно впихивая знания и навыки из всех мыслимых и немыслимых областей. Анжела разбиралась не только в литературе и живописи – это-то Миша выяснил еще с первого разговора. Математика, история, биология, медицина, бухгалтерское дело, римское право, социология, черт бы ее побрал! Для нее не было проблемой оказать первую помощь – Миша убедился в этом, когда ухитрился как-то очень неудачно подвернуть ногу, а Анжела легко и сноровисто вправила вывих, – написать бизнес-план или сделать сальто. Она недурно играла на рояле, назубок знала тонкости этикета, и Миша не удивился бы, если бы обнаружилось, что в ее арсенале еще и навыки снайпера вкупе с черным поясом по какому-нибудь «до».

Возможно, будь Миша постарше, он бы понял, что по-настоящему хорошо Анжела разбирается в экономике и в основах юриспруденции, ну, пожалуй, еще в литературе и музыке. Все остальные же знания и навыки вполне укладываются в формулу «необходимый культурный багаж». Но Миша всю свою, хоть и невеликую пока, жизнь старался не отягощать голову лишними знаниями, поэтому образованность новоявленной сестрицы казалась ему не только неправдоподобной, но почти неприличной. Неприятной – уж точно! Буквально до тошноты. Ведь все, что Анжела делала, она делала – правильно. С ума сойти! Это ж не живой человек, это какой-то андроид (Миша только что прочитал Азимова и был несколько под впечатлением)!

А самое ужасное – Миша при этой мысли ежился, точно ему за шиворот сосульку сунули, – она ведь даже не пытается сопротивляться тому, что отец лепит из нее идеального человека, наоборот, искренне наслаждается своей правильностью! Если, конечно, она вообще способна чем-то наслаждаться, тем более искренне. Да рядом с ней кипяток замерзать должен!

Младшая из сестер – Настя – была совсем другая. Не старалась тоннами поглощать знания, не стремилась куда-то карабкаться, не пыталась быть совершенством. Просто плыла по течению, уверенная: кривая, которую зовут судьбой, куда-нибудь в итоге да выведет, вот тогда и поглядим, а пока можно радоваться жизни, благо денег у отца хватает. А если судьба никуда не выведет, значит, тем более можно ни о чем не задумываться, а просто получать удовольствие.

Настя, впрочем, дома бывала редко, так что Миша с ней почти не сталкивался. Поначалу даже считал, что она и живет где-то на стороне – не то в отдельной квартире, не то у кого-то из приятелей. У нее, конечно, была в доме своя комната, но Мише казалось, что это так, для порядка, а на самом деле Настя в ней даже не ночует. Впрочем, если уж говорить о «на самом деле», то на самом деле Миша об этом даже не задумывался. Хотя и невозможно, конечно, жить с человеком в одном доме – даже если видишь этого человека раз в неделю – и совсем ничего не знать о его привычках. Поэтому что-то он, разумеется, замечал. Но ему было наплевать.

До поры до времени.

Как-то раз мать остановила его в коридоре:

– Отыщи Настю, пожалуйста! Телефон у нее вне зоны доступа, опять, должно быть, зарядить забыла. Передай, что отец хочет с ней поговорить.

– Так, может, она и не дома? – пожал плечами Миша. – Я вообще-то в город собирался. Мне там надо…

Мать покачала головой:

– Найди ее, потом поедешь? Ладно? – Мать просительно потрепала его по плечу. – Она точно должна быть где-то дома. Или в крайнем случае по окрестностям гуляет. Отыщешь?

Миша лениво кивнул и сразу направился в сторону внешнего гаража.

Один гараж, как полагается, примыкал к дому. В саду, почти у границы участка разместился еще один, так называемый внешний – отчим любил машины. Просторный, с несколькими закоулками – не то кладовками, не то запланированными, но так толком и не оборудованными мастерскими.

Дежурная лампочка освещала лишь самую середину. Миша не помнил, где тут еще выключатели, и начал обходить помещение, подсвечивая себе телефоном. Не то чтобы ему действительно так уж хотелось отыскать сестрицу, но, раз уж все равно сюда пришел, надо проверить. Для очистки совести. А матери потом можно сказать, что не нашел.

– Эй, есть тут кто? – крикнул он в темноту, искренне надеясь, что ответит ему только эхо.

В одном из закоулков что-то грохнуло. Миша посветил в сторону звука – в углу кто-то был.

– Ты тут? – довольно глупо спросил он, подходя ближе. Настя, сжавшись в комок, сидела прямо на полу. – Ты чего тут делаешь?

– Отвали, мелкий, – огрызнулась она, пряча правую руку за спину. – Ты-то чего здесь забыл?

– Тебя отец ищет, – буркнул Миша. – Поговорить хочет. Мать меня послала, у тебя телефон вне доступа.

– А! – Настя махнула левой рукой. – Я его утопила. Ну чего вытаращился? В сортир уронила. Да фигня, высохнет – заработает. Проверено. Он у меня неубиваемый. – Она с минуту помолчала. – Слышь, а давай ты скажешь, что меня не нашел? Ну никаких сил нет сейчас в этих терках участвовать, ведь каждый раз одно и то же. Опять будет есть мне мозг на тему «вести себя прилично, учиться, не позорить семью». Тоска!

– Почему бы тебе самой ему не сказать, чтоб отстал? – Мише совершенно не хотелось влезать в чужие разборки. Ну кто ему эта Настя? Ну пусть она не такая зануда, как старшая, и вообще вроде бы на человека похожа, но ему-то что за дело?

– Я, что ли, не говорю? – фыркнула девушка. – Так и долбимся: он мне про хорошее поведение, я ему про отвали. Ну не доходит до него. Это он в бизнесе у-у-умный, а по жизни дурак дураком. – Настя хихикнула, подмигнула и вытащила из-за спины спрятанную руку. В руке, между пальцами которой дымилась длинная тонкая сигарета, была зажата довольно большая плоская фляжка.