— Тебе известно, как я отношусь к этому, па.

— Да, известно. И мне это нравится не больше, чем тебе. Но Роуз Уоррен уговорила меня согласиться на ее предложение, точнее, это сделала твоя ма, приняв сторону Роуз. Теперь это дело чести.

Сколько раз он слышал это? Но никому здесь не предстояло стать жертвенным бараном, только ему. И хотя Хантер сетовал, что все решили за него, когда он был слишком мал, чтобы сказать свое слово, у него никогда не было причин категорически отказаться — до сих пор. Собственно, у него пока еще нет этой причины, но Хантер надеялся, что будет.

Он вздохнул.

— Мы возвращаем им бычков, которые забредают на наши пастбища, — напомнил он отцу. — Они поступают так же. Почти пятнадцать лет здесь царит мир, не считая драк между Коулом и Роем, Джоном и Сэмом и перебранок по этому поводу. Мир, па. Нам незачем сочетаться браком, чтобы так продолжалось и дальше. Мы уже заключили соглашение с Фрэнком. Ты же не дед, который даже не разговаривал с ними.

— Я не верю, что Фрэнк будет выполнять простую договоренность. Она должна быть закреплена кровными узами. Его жена знала это. Вот почему она выложила на стол эту карту.

— У тебя четыре сына. Из них подойдет любой.

— Ну, Роуз выбрала тебя. Мы сошлись на том, что это должен быть ты — как старший.

— Так измените этот пункт.

— Мы уже обсуждали это раньше, Хантер. Мне казалось, что мы обо всем договорились. Вначале ты познакомишься с ней, а потом решишь, нужна она тебе или нет. А тем временем держи руки подальше от прислуги. Я не для того воспитывал тебя, чтобы ты заводил шашни с девицей, которая уже обручена.

Это был хороший ход, и Хантер поднял руки, признавая поражение. Точнее, попытался поднять и чуть не уронил поросенка.

— Ладно, — буркнул он и спустился с крыльца, двинувшись вокруг дома к служебным постройкам.

Ему следовало пойти в другом направлении. Когда он проходил мимо отца, тот перегнулся через перила и сказал:

— Может, дочка Уорренов сама не захочет выходить за тебя. Такая мысль не приходила тебе в голову? Вполне возможно, ты напрасно заводишь себя. Подожди, пока она приедет и все выяснится.

Хантер не стал отвечать, продолжив путь. Он не любил спорить с отцом. И знал, что в конечном итоге выбор будет за ним. Закери ясно дал это понять. Хантеру не следовало пытаться уладить это дело еще до встречи с дочерью Фрэнка. Просто было бы так славно жить в мире, не имея ограничений по времени и не опасаясь, что соседи схватятся за оружие, когда Хантер наконец покончит с этой проклятой помолвкой.

Вернувшись в дом, он не нашел Дженнифер на кухне. Ему хватило бы одного взгляда на нее, чтобы раздражение исчезло. И оно исчезло, когда он вошел в столовую и обнаружил, что она только что поставила жаркое на стол, за которым уже сидели члены его семейства. Она прошла мимо, направляясь на кухню. Под взглядом Закери, с выгнутой бровью наблюдавшего за сыном, Хантер сумел удержаться, чтобы не проводить ее глазами, и уселся за стол.

Поэтому он удивился, когда отец сказал, поднявшись, чтобы разрезать жаркое:

— Сходи за ней. Судя по запахам, она сегодня неплохо поработала. Пусть ест вместе с нами, как это делал Эд. Она могла бы научить вас, парни, как вести себя за столом, а то вы уже начали забывать хорошие манеры с тех пор, как слегла ваша ма.

Это была уступка со стороны отца по отношению к старшему сыну. Хантер кивнул, направившись на кухню. Дженнифер стояла у раковины, спиной к нему.

Услышав шаги, она оглянулась.

— Я забыла сказать, чтобы вы оставили немного для остальных. Я не хотела портить вид, отрезав кусок.

Он усмехнулся.

— Выходит, эта записка «не трогать» была для самой себя?

— Нет, просто… — Она рассмеялась.

Хантер словно прирос к месту, завороженный ее искренним весельем. Неужели он никогда не слышал, как она смеется? Если слышал, то определенно это никогда не действовало на него так, как сейчас. Как это ей удается быть еще красивее, чем обычно?

Он снова обрел голос.

— Вы просто искритесь, когда смеетесь. Вспыхиваете как свечка. Нахмурьтесь, Рыжик, чтобы я снова мог двигаться.

Она снова рассмеялась, очевидно, подумав, что Хантер шутит, и повернулась к раковине.

— Идите поешьте, пока еда не остыла.

— В таком случае вам придется вернуться в столовую. Идемте, Рыжик. Па не желает есть, пока вы не сядете за стол.

Дженни повернулась и даже сделала несколько шагов, но затем помедлила.

— Наемным работникам не полагается есть за одним столом с хозяевами. Разве горничные едят с вами?

— Нет, но вы не горничная. И потом, Старый Эд ел с нами, как и Диган. Кроме того, па считает, что вы могли бы поучить нас хорошим манерам. Так что не спорьте.

Хантер вернулся в столовую, оставив выбор за ней. Он просто не решался коснуться ее сейчас, даже ее руки, не доверяя самому себе. Но спустя минуту Дженни вошла, ничуть не смущенная, как можно было бы ожидать от большинства слуг, приглашенных к хозяйскому обеду. Она держалась так, словно все здесь принадлежит ей. Хантер не удивился. Если подумать, то в ней нет ни одной раболепной жилки и никогда не было. Дженнифер Флеминг знает себе цену.

Она остановилась за спинкой пустого стула на противоположной от Хантера стороне стола. Но не коснулась его. Урок номер один. Хантер с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться. Еще хуже стало, когда Коул, Диган и даже Джон начали вставать, чтобы помочь ей сесть. Но Коул оказался самым проворным и выдвинул для нее стул.

Дженнифер одарила его ослепительной улыбкой, приведя Коула в такое смущение, что тот вспыхнул. Закери все еще резал жаркое так старательно, что у Хантера возникло подозрение, что он опасается расстроить кухарку, испортив внешний вид блюда.

Они начали передавать отцу свои тарелки.

— Не все сразу, — проворчал он.

Последовало несколько нервных смешков и покашливание, пока Дженнифер не предложила тему разговора, чтобы они расслабились в ее присутствии. В своем модном платье и с чопорной позой она совсем не походила на прислугу и вызывала нервозность, словно они принимали за своим столом какую то богатую даму. Ни один из них просто не привык к этому! Даже отец.

— Вы не могли бы рассказать мне немного больше о Нэшарте? Миссис Каллахан говорила, что когда вы приехали сюда, города еще не было. Кажется, здесь было только торговое представительство?

Ей ответил Закери:

— Да. Причем в течение долгого времени.

— Но разве выгодно заниматься скотоводством при таком расстоянии до рынков?

— Вообще то это не было решающим фактором, поскольку мы сознавали, что понадобятся годы, чтобы вырастить стадо. С собой мы пригнали только сто голов, да и то четверть потеряли в пути.