– Находчиво, – говорит Кел. – Однако на этом не обогатишься.

– Нет, но вы понимаете, что я имею в виду. Ничего левого он не делал.

– Вы при этом не говорите, что и никогда не стал бы, – обращает ее внимание Кел.

Каролайн вновь принимается возиться с упаковкой, обертывает овцу ловкими быстрыми пальцами. Кел ждет.

– Ходили слухи, – наконец произносит Каролайн, – после того, как Брендан уехал. – Руки торопятся, голос напрягается. Говорить об этом ей не нравится. – Люди болтали, будто он меня изнасиловал и сбежал, потому что я собиралась насчет этого в Гарду.

– И это неправда?

– Неправда. Брендан пальцем меня не трогал против моей воли. Этот слух я быстренько пресекла, как узнала о нем. Но возникла прорва других, с которыми я уже ничего поделать не могла. Что он сбежал, потому что избил свою мать. Или что его застукали за тем, как он подглядывает к женщинам в окна. Наверное, худшие мне даже и не пересказывали.

Резким движением отрывает кусок клейкой ленты от бобины.

– Вот как Брендану было в Арднакелти всю его жизнь. Раз он из такой семьи, люди всегда думали о нем худшее, есть на то причина или нет. Даже мои родители – а они не такие, – даже они были в ужасе, когда я начала с ним встречаться, правда, сказали, что голова на плечах у меня имеется, а значит, если я в нем что-то нахожу, оно там, наверное, есть. Но им не нравилось. Даже когда видели, как хорошо он со мной обходится, все равно возражали. – Поглядывает на Кела. Мотает головой, и в этом жесте виден гнев. – Я просто хочу сказать: не верьте всему, что люди несут вам о Брендане. В основном это фуфло сплошное.

– Тогда вы мне скажите, – говорит Кел, – пошел бы он на что-то криминальное или нет?

– Я вам объясню, кто такой Брендан, – отвечает Каролайн. Руки ее замерли, игрушечная овца напрочь забыта. – У него орава мелких братьев и сестер, так? Обычно, когда люди с кем-то встречаются, на остальных внимания не обращают. А вот Брендан другой – даже когда мы только-только начали, когда с ума сходили друг по дружке, он такой: “Сегодня не могу встретиться, Трей в футбол играет” или “Мэв поссорилась с любимой подружкой, надо побыть дома, подбодрить ее”. Родители у них вообще не такие, с детьми возился Брендан. Не в смысле, что ему это геморрой был. Ему типа нравилось.

– Вроде хороший человек, – говорит Кел. – Но хорошие люди нарушают закон – иногда. Вы не ответили мне, нарушил бы Брендан или нет.

Каролайн вновь берется за оберточную бумагу. Помолчав, говорит:

– Надеюсь, нет. – Лицо у нее устало грустнеет. Кел ждет. Она вроде начинает фразу, но осекается. Произносит другое: – Я просто хочу знать, что с ним все нормально.

Кел произносит бережно:

– Я не слыхал, что плохо.

– Ну да. – Каролайн быстро переводит дух. На Кела больше не смотрит. – Ага. Я б сказала, у него все шик.

– Знаете что, – говорит Кел, – попрошу миз Редди, если от Брендана будут вести, чтоб она вам сообщила.

– Спасибо, – учтиво отзывается Каролайн, отматывая от катушки зеленую ленточку. Разговор окончен. – Было б здорово.

Овцу она обвязывает нарядно – зеленые завитки и кудри ленточек. Кел, благодаря ее за помощь, оставляет секунду на тот случай, если она решит сказать еще что-то, но Каролайн одаряет его лучезарной безличной улыбкой и просит передать его племяннице поздравления с днем рождения.

На свежем воздухе, вдали от захламленной тесноты и слащавых баллад, кажется просторно и свободно, покойно. На главной площади семьи при полном параде и старушки в платках выходят из церкви, высится ее шпиль, ветер гонит по синему небу ошметки облаков.

Кел надеялся, что Брендан, может, выложил Каролайн свои грандиозные планы по добыче денег. У пацанов рот не закрывается, когда они пытаются произвести впечатление на девушек. Каролайн не из тех, кого можно впечатлить противозаконными затеями, но Брендан слишком юн, слишком поспешен и слишком отчаян, а потому, наверное, этого не замечал. Но Кел доверяет Каролайн. Что б там ни назревало, Брендан держал это при себе.

Однако ж не с пустыми руками Кел вышел из лавки. Самоубийство вычеркиваем – ну или будем так считать. Не потому что Каролайн уверена, будто Брендан не из таких, а потому что Каролайн – Кел видит в ней покамест лучшего свидетеля из всех, с кем успел потолковать, – утверждает, что Брендану очень важно держать слово. Брендан сказал, что к дню рождения раздобудет Трею велосипед, а Фергалу вернет сто дубов – деньги, которые ему были б ни к чему, если б он собирался влезть на горку и там повеситься. Если Брендан намеревался куда-то уехать, намеревался он и вернуться.

И Каролайн полагает, что ничего плохого с головой у Брендана не происходило. Кел этому рад. Если Брендана спугнули, если он сбежал, если прячется в горах, получается, у него имелись причины, существовавшие вне ума. А значит, попутно он должен оставить осязаемый след.

Может, у Каролайн есть догадки, чем Брендан занимался, и она не хочет это обсуждать – во всяком случае, не с пришлым и не с бывшим легавым. Вместе с тем Кел, возможно, не единственный, кого предостерегли.

Больших надежд на то, что полицейский участок окажется открыт в воскресенье, Кел не питает, но гарда О’Малли за своим столом, читает газету и ест здоровенный кусок шоколадного торта, зажав его в руке.

– Ох батюшки, офицер Хупер, – говорит он, сияя и пытаясь сообразить, вставать ли. – Руку подать не могу, видите… – показывает липкие пальцы. – Моему пацаненку сегодня восемь, и уж такой торт моя хозяйка забабахала, мы до девятилетия его доедать будем.

– Не беда, – улыбаясь, говорит Кел. – Отличный торт, судя по виду.

– Ой, роскошный. Она у меня все кондитерские телепрограммы смотрит. Знай я, что вы зайдете, принес бы и вам кусок.

– На будущий год заскочу, – заверяет его Кел. – Зашел сообщить, что ружье-то я получил. Спасибо вам большущее за помощь.

– Никаких хлопот вообще, – говорит О’Малли, расслабляясь в кресле и облизывая глазурь с большого пальца. – Уже опробовали?

– Стрелял по жестянкам пока, глазомер восстанавливаю. Хорошее ружье. У меня на земле кролики водятся, собираюсь настрелять себе чуток.

– Коварная они мелюзга, – сообщает О’Малли с меланхолической многозначительностью. – Удачи вам.

– Ну, – говорит Кел, – на выбор еще есть целое дерево грачей, они у меня на лужайке хулиганят. Может, подскажете – как они в пищу?

Вид у О’Малли изумленный, но гарда из вежливости осмысляет вопрос.

– Сам я грачей не йил ни разу, – отвечает. – Но отец говаривал, что его мать готовила грачиное рагу, когда больше есть нечего было, он тогда сам был мальчонкой. С картошкой типа и с чуточкой лука. Думаю, в интернете рецепт найдется уж всяко, там же вообще все есть.

– Стоит попробовать, – говорит Кел. Не собирается он стрелять по своим грачам. У него подозрение, что выжившие станут ему заклятыми врагами.