– Уверен? – спросил Картер.

– Абсолютно!

Повеселев, Говард стал показывать гостям раскоп. Дамы изумлялись размаху работ, а граф молчал. Через полчаса он прервал Картера на полуслове:

– Думаю, вы нашли немало удивительных вещей. Не терпится на них поскорее взглянуть!

Картер подвел их к огромной, свежевырытой яме, вокруг которой Гургар уже расставил охрану.

– Сейчас мы сможем совершить открытие вместе! – провозгласил он. – В глубине ямы есть тайник. Желаете ли вы спуститься первым, ваше сиятельство, и собственноручно извлечь клад?

– Нет уж, я сама туда спущусь! – воскликнула леди Альмина, к изумлению всех присутствующих. – Не зря же я сюда приехала! Мы столько денег тратим на раскопки, что я имею право лично найти клад!

И она бесстрашно устремилась вниз по склону. Картер смущенно поспешил следом, желая ей помочь, но супруга графа Карнарвона уже достигла цели.

– Чем рыть? – поинтересовалась она.

– Руками…

Леди Альмина сунула руку в песок и нащупала… сосуд. Она вытащила его и с радостным возгласом потрясла им над головой. Ее возбуждение передалось всем окружающим.

– Смотрите, алебастровая ваза! Какая красота!

Картер взял у нее сосуд. Тем временем леди Альмина снова извлекла из песка древнюю вещицу. В тайнике оказалось тринадцать сосудов с именами Рамсеса II и его сына Мернепта.

Судьба смилостивилась над Картером. Эти сосуды стали самыми ценными предметами, найденными в Долине с тех пор, как граф Карнарвон оплачивал раскопки.

Лако не мог сосредоточиться на чтении иероглифов. Его одолевали думы. В начале апреля Лига наций позволила Великобритании оккупировать Палестину. Англичане укрепили свои позиции на Ближнем Востоке. Так они скоро и до Управления доберутся!

К несчастью, самым знаменитым археологом являлся именно англичанин, этот неугомонный Говард Картер! Опять он был в центре событий – нашел в Долине тринадцать алебастровых сосудов, сфотографировал их, описал и присвоил честь открытия графу Карнарвону.

Лако считал своим священным долгом защищать интересы родной Франции. Настало время переходить в атаку.

– Его сиятельство лорд Карнарвон! – объявил секретарь.

– Пригласите. – Лако встал навстречу графу. – Благодарю, что вы откликнулись на мое приглашение, ваше сиятельство!

– Знакомство с вами для меня честь, месье Пьер! Ведь вы – влиятельнейший человек в стране.

– Что вы, я просто чиновник, который занимается охраной памятников истории и культуры.

Подали кофе.

– Ваша находка наделала много шума! – продолжал Лако.

– Вещи действительно прелестные.

– Я слышал, будто это настоящие шедевры?

– Вот зарисовки Картера, взгляните!

Лако похвалил мастерство художника и красоту древних сосудов, а затем воскликнул:

– Да-да, молва не обманула, чудесная находка, но такая неприятность!

– В каком смысле?

– Все древности принадлежат Египту!

– Договор между мной и Управлением гласит, что они мои, поскольку оплачиваю раскопки я!

– Текст договора можно трактовать по-разному. К тому же я ввел в действие ряд новых правил.

– Закон не имеет обратной силы, месье Пьер!

– Конечно, я бы не хотел с вами судиться, но…

С этим человеком шутить не стоит, решил граф. Этот элегантный, обходительный француз с благородным лицом, вкрадчивым голосом и почтенной сединой оказался на удивление двуличным.

– Значит ли это, что вы готовы заключить сделку? – холодно поинтересовался граф.

– Я так не люблю торговаться. Сосуды следовало бы просто разделить!

– По какому принципу?

– Семь – музею, шесть – вам! Выберите себе те, что вам больше понравятся. Они украсят вашу коллекцию. И научная этика будет соблюдена!

– Надеюсь, месье Лако, что отныне наши отношения будут мирными?

– А как же, ваше сиятельство!

* * *

Граф провел лето в Хайклере. Он набирался сил. Жена и дочь часто вспоминали о поездке и намеревались будущей зимой снова отправиться в Египет. Прогуливаясь со Сьюзи, граф размышлял о судьбе этой удивительной страны. Ее развитие шло в верном направлении. Определив новые границы расчлененной Турции, Лозанский мирный договор окончательно избавил Египет от притязаний Османской империи. Несмотря на вспыхнувшие местами мятежи, общество постепенно развивалось. Открытие банка позволило египтянам вновь класть деньги под проценты. Формировался средний класс, представители которого жаждали насладиться плодами экономической экспансии. Конечно, египтяне по-прежнему стремились к независимости, но уже не так настойчиво, и вскоре в обстановке всеобщего процветания могли и вовсе о ней забыть.

– Вы замечтались, отец?

– Ты очень наблюдательна, Эва.

– Мне нравится, когда вы меня так называете!

– Так звали одну древнюю искусительницу.

– Пообещайте, что зимой мы снова поедем в Египет!

– Я уже дал тебе слово и не нарушу его.

– В Египте так красиво! А Долина… Как я вас понимаю!

– Я очень рад, что ты разделяешь мою любовь к этой стране.

– Думаете, мистер Картер найдет ту гробницу, о которой мечтает?

– Главное, что он сам так считает!

* * *

Настала осень, и зной спал. Картер поехал в Каир на встречу с Артуром Лукасом, директором египетского государственного департамента химии. Он уже передал ему на анализ пробы содержимого найденных в долине сосудов. Лукас слыл поклонником прекрасного и увлеченно изобретал средства для сохранения и реставрации древностей. У него было продолговатое лицо с щеточкой усов и густыми черными бровями. Держался он строго и носил накрахмаленные воротнички.

Он изучил древние остатки, не торопясь и с явным наслаждением.

– Что же было в сосудах? – спросил Картер.

– Кварц, известняк, минеральная смола, камедь и сульфат натрия.

– А растительное масло? – поинтересовался Говард, ведь надписи на сосудах гласили, что там содержатся священные масла.

– Тоже. А как ваши раскопки?

– Если понадобится, я перелопачу всю Долину!

– Я всегда к вашим услугам. Если потребуется химик, обращайтесь.

* * *

Зимой рабочие под руководством Гургара открыли очередной сезон раскопок. Картер ежедневно посещал долину, подбадривая людей и вселяя в них уверенность в успехе. Расчистив остатки лачуг древних каменотесов, они стали копать в ложбине у гробницы Тутмеса III, убрали строительный мусор, оставшийся от раскопок Дэвиса, и подобрались к уровню Долины эпохи XVIII династии. Именно тогда здесь и основали царский некрополь.