К нему склонился подбежавший полицейский – забрызганный кровью с головы до ног.

– Эль капитано… все наши погибли… мы остались одни. Вы нашли Художника?

– Нет, – покачал головой Михаил. – К сожалению, он ушёл…

– Далеко?

– Очень, – подтвердил Мигель и взглянул в лицо капрала глазами, полными безумия.

…В следующую секунду его охватил приступ неудержимого хриплого смеха.

(Город Кошмаров, одинокий дом на тёмной аллее)

…Экран включается. Не совсем, а как бы постепенно, с нечётким изображением, таким операторы обычно показывают ночную съёмку. На сером фоне видно сидящего человека, привязанного к стулу, – руки заведены назад. Время от времени он сильно дёргается, но связали его на совесть. Камера фокусируется сзади, показывая крупным планом ссадины на запястьях: пленник долго и тщетно старался освободиться. Напротив него другой человек, развалившийся в вальяжной позе, с бокалом вина. По крайней мере кажется, что это вино. Они разговаривают друг с другом – в полной темноте. Зрители недоумевают, перешёптываются. Мужик с двадцатого ряда машет рукой, уходит в буфет за пивом. Собеседники говорят так тихо, что их не слышно. Зал не успевает возмутиться – на экране появляются субтитры.

– Стало быть, именно так ты здесь и оказался?

– Ну да. Теперь я тебе всё рассказал. Не утаил даже малости.

– Очень интересная новость. Значит, ты – демон инкской мифологии?

– Давай-ка лучше уточним – царь демонов.

– О, это несомненно меняет дело. А может, ты попросту сумасшедший?

– Тогда и ты тоже. Или у вас считается нормальным делом оказаться в порнофильме, затем в российском кино и после этого загреметь в хоррор-муви?

– Ладно, допустим, ты реально подземный монстр, без памяти влюбившийся в Мэри Пикфорд и использовавший магические способности, чтобы проникнуть в мир фильмов. Тогда стоит ли бежать отсюда любой ценой? Разве ты не осуществил мечту?

– (вздох) Да, я так думал. Но это в вашем мире я был могущественным демоном, способным свергать государей, использовать чужие тела и возглавлять армии призраков. Во вселенной кино моя магия иссякла, едва я здесь оказался. Я стал совершенно обычным человеком, и Мэри Пикфорд… точнее, Сара Кру из «Маленькой принцессы», отвергла меня. – Голос чуть повышается, в нём ощущается ярость. – Представляешь, она даже не захотела со мной разговаривать, и я ничего не смог поделать. Со временем мне представилась возможность метнуться ещё в несколько фильмов с ней, но, увы, всё то же самое – никакой реакции. Рамки кино того времени строго ограничены, и я должен быть совершенно определённым героем, чтобы Пикфорд мной увлеклась, – нищим, но благородным юношей с горящим взором. Увы, я не соответствовал стандарту, даже мой «костюм» из Алехандро не подействовал. Да это и не главная проблема. Героиня Пикфорд не знала иных отношений между мужчиной и женщиной, кроме лёгких поцелуев, – в кино 1917 года не могло быть и намёка на секс. Моя настойчивость привела к тому, что я стал считаться сугубо плохим персонажем, а в немом кино быть им – хуже не бывает, потому что ты сразу негодяй негодяйский и рожа вконец мерзкая. Ну, как твои соотечественники в современном голливудском кино.

– (вздрогнув) Да уж.

– В общем, у нас ничего не вышло. Полностью разочаровавшись, я захотел вернуться, однако… выяснилось, что я попросту не знаю, как это сделать. Ведь сверхъестественных способностей у меня больше нет, отныне я простой человек, а не всемогущий подземный демон. Правда, уже тогда в кино существовали персонажи, при наличии особых артефактов перемещавшие из ленты в ленту. Понятия не имею, откуда они взялись… хотя следовало задуматься: почти в каждом фильме есть одни и те же спецы по магии, словно копии самих себя. Я перемещался. За восемьдесят лет где я только не был. И в «Касабланке». И в «Волге-Волге». И в «Весёлых ребятах». И во «Вторжении похитителей тел». И в бондиане. И в вампирских сагах типа «Сумерек».

– Сочувствую.

– Да ладно. Это я ещё про индийские фильмы не сказал.

– Там наверняка тяжело, но зато всегда весело.

– Верно, с танцами у них всё ништяк. Короче, стало ясно: я не вернусь. Смогу лишь мотаться из фильма в фильм. Шли десятилетия. Помимо испанского я выучил русский, французский, английский и хинди. Я пил вино с Депардье и Ришаром, отбивался из пулемёта со Шварценеггером, переспал с Ким Кэттролл из «Секса в большом городе».

– Правда?

– Ну да, она же проблядь.

– Так и чем тебе тут плохо?

– Я устал за столько лет. Этот мир ненастоящий, ты-то ведь понимаешь? Кривое зеркало. У вас раньше были фильмы про колхозников, которые выполняют и перевыполняют план, вроде «Кубанских казаков», а сейчас сериалы про фабричных девушек и олигархов – один хрен, к жизни это никакого отношения не имеет. Меня достали боевики, где у полицейских не заканчиваются патроны в пистолетах, а сюжет шит белыми нитками. Сопливые мелодрамы со страдающими матерями-одиночками. Замучили упадочные школьницы, крутящие любовь с вампирами-вегетарианцами, и невзрачные секретарши, под плёткой миллионера обращающиеся в злоебучих развратниц. Обрыдли летающие супергерои и бурундуки в мультфильмах про Чипа и Дейла, где зверёк спасает мир в свитере, в плаще, шляпе, но без штанов. Я хочу домой.

– Это всё ещё не объясняет, зачем ты меня оглушил и связал.

– А, тут просто. Я уже рассказал тебе: должны сойтись три человека, дабы проникнуть на Землю из мира кино. Но умолчал о главном. Именно Жанна связывает нас, без неё мы не выберемся, иначе ты обречён скитаться здесь, как и я… вечно. Используя эту девушку в качестве «открывашки» портала между фильмами, мы добьёмся лишь того, что ты уже видел, – перемещения из кино в кино. Я хотел убедить тебя: выхода нет. Мы вернёмся в нашу реальность, только если принесём Жанну в жертву.

(Долгая, чрезмерно длинная пауза.)

– Что?! (Ожесточённые попытки освободиться.)

– Вот-вот. Именно поэтому я тебя и связал – причём качественно закрепив узлы. Ты начнёшь разыгрывать из себя рыцаря, трепыхаться, стараясь изобразить благородство, – а оно, извини, мне на фиг не надо. И я ещё не закончил. Мы должны не просто совершить жертвоприношение. А после казни – да, я принёс ритуальный нож съесть её сердце.

– (потрясённое молчание) Слушай, ты больной.

– (раздражённо) Ага, а ты-то у нас прям доктор. Знаешь, я вычислил Жанну давно, – она полукровка. Окопался на окраине Секс-Сити и долгое время ждал, пока не появится третий. В мир кино чрезвычайно редко проваливаются осознанно, как я, – по большей части это случайность. Я не знал, повезёт ли мне. Ты попал в порно по моему зову: между нами установилась связь. Я чувствовал тебя, где бы ты ни был.

– (в ужасе) Что ты несёшь?!