– Что за дела, nigga? – ошалело спросил я, кое-как восстанавливая равновесие.

Снова послышалась стрельба, а потом сработала сирена пожарной сигнализации.

– Твою же мать! – выругался Вик, быстро натягивая на себя бронежилет. – Пожар. Кто-то напал на нас.

– Думаешь, диверсанты притащили хвост, dog? – спросил я, хватая с пола автомат.

– Ты не слышал взрыв? – Виктор стал натягивать разгрузку. – Нет, мне кажется, что это кто-то из местных.

– Из местных? – удивился Дэнни, торопливо дергая затвор автомата. – Зачем местным вообще нападать на небоскреб с гражданскими?

– Я видел знакомую машину, когда мы уезжали из того молла, вместе с беженцами, dog, – ответил я, надевая на спину «дей-пак» с самым необходимым. У меня уже вошло в привычку носить его всегда, когда мы покидали ставший нашим домом офис. – Пикап, по-моему, тот же, что преследовал нас возле порта.

– Но зачем местным преследовать нас? – не успокаивался Дэнни. – Не настолько же мы насолили этим парням, чтобы они ринулись в погоню, забыв обо всех своих делах?

Я резко остановился, развернулся и посмотрел на Виктора. Наши глаза – его голубые и мои карие – встретились. Русский пожал плечами и продолжил собираться.

– Я знаю не больше вас, – сказал Вик.

Снаружи шла перестрелка, я подбежал к окну, посмотрел вниз и увидел, как с разных сторон двора ко входу в небоскреб бежали люди. Один из нападавших размахнулся, секунду спустя его срезали очередью, но я все равно заметил всполох огня.

– Они бросают коктейли Молотова, nigga! – возбужденно прокричал я. – Я вниз! Давайте, как будете готовы, присоединяйтесь. Иначе нас заживо сожгут!

Выбежав из офиса, я подскочил к лифту, несколько раз нажал на кнопку вызова и только потом обратил внимание на то, что электронное табло не работало.

Это было вполне логично – пользоваться лифтом во время пожара запрещалось, но я почему-то об этом совсем забыл. Не так уж часто мне приходилось бывать в домах, где были лифты.

В моем блоке в Комптоне таких попросту не было, а потом, когда смог себе позволить, я всегда предпочитал кондоминиумам частные апартаменты.

Рванув влево, я добежал до выхода на лестницу и врезался в дверь всем телом. В нарушение всех правил пожарной безопасности дверь оказалась закрыта, поэтому мне пришлось снова взять короткий разбег и долбануть по створке ногой. На этот раз сработало – дверь распахнулась, а я побежал вниз, перепрыгивая через ступеньки.

Пробежав семь этажей вниз, я снова попытался открыть дверь ударом ноги. Почему-то на первом этаже дверь оказалась крепче, и по ней пришлось врезать целых четыре раза. С автоматом наизготовку я выскочил на первый этаж и тут же закашлялся.

Там был пожар. Из насадок пожаротушительной системы на потолке лились потоки холодной воды, которая практически сразу же превращалась в пар. Но, судя по всему, нападающие были экспертами в изготовлении горючей смеси – она горела и чадила не хуже напалма и при этом не тушилась.

В клубах дыма я увидел двух вооруженных людей, тут же перекрестил их двумя длинными очередями и рванул в ближайшее укрытие. Один бандит упал замертво, второй успел что-то закричать и даже заклинить пальцем спусковой крючок своего автомата, выпустив короткую очередь в потолок, но это не особо помогло ему.

Прижавшись к стене, я сорвал с крепления на плече респиратор и натянул его на лицо. Дышать тут же стало гораздо легче, но глаза по-прежнему слезились от едкого дыма. К тому же уже через пару секунд завеса стала настолько плотной, что я перестал видеть все, что находилось дальше, чем на расстоянии вытянутой руки.

Дверь, которая находилась метрах в трех от меня, отворилась, выпуская человека, объятого пламенем. Вслед за ним из проема появились языки огня. Похоже, горел уже весь этаж и пожаротушительная система не справлялась.

Сделав несколько шагов, человек споткнулся о порог и свалился. Увидев меня, он протянул руку, но я уже ничем не мог ему помочь.

Все, что я смог сделать, это выстрелить ему в голову. После чего аккуратно, левой ладонью, вытер слезы, которые продолжали течь из глаз из-за чертового дыма, и пошел в сторону главного входа в здание.

Жар становился сильнее. Из-за мокрой одежды я чувствовал себя не так плохо, как мог бы, правда, моему зрению это не помогало. Проходя мимо трупов убитых мной ублюдков, я мысленно выругался – соображения Виктора подтвердились: судя по татуировкам и тупым выражениям лиц, напали на нас действительно местные парни из фавел.

В очередной раз свернув, я лицом к лицу столкнулся с одним из бандитов. Он, похоже, почти ничего не понимал и от вида вывалившегося ему навстречу ниггера растерялся.

Я резким движением прижал ублюдка к стене. Парень успел что-то вскрикнуть, но получил удар лбом в область переносицы, потерял сознание и медленно завалился на пол.

Я двинулся дальше по коридору и уже после следующего поворота оказался в главном зале. Судя по крикам на бразильском, десятка на два голосов, бандиты уже успели войти в здание.

Пригнувшись, я осторожно двинулся в сторону стойки ресепшен. За ней без сознания лежал человек в полицейском бронежилете. Или притворялся, что находится без сознания, что было не самой хорошей идеей в данной ситуации – местные ублюдки наверняка не собирались брать пленных.

Один из бразильцев посмотрел в мою сторону, и я замер, медленно протягивая руку к кобуре, в которой по-прежнему находился мой М1911. Единственным моим шансом спастись в тот момент было всадить ублюдку пулю в башку до того, как он всадит пулю в башку мне.

Однако мне повезло: уж слишком плотный и густой дым стоял в помещении. Повернув голову, бандит пошел дальше. Как мне показалось, нападавшие готовились брать здание штурмом.

Я подкрался к полицейскому, наклонился над ним и попытался нащупать пульс. Пульс был, но очень слабый.

Схватив везунчика под мышки, я потащил его назад, в коридор. Местные все еще не замечали меня – уж слишком они были заняты своими делами. Я протащил копа волоком, вынес его на лестничную клетку и кое-как прикрыл за собой дверь.

Полицейский выглядел откровенно плохо. Он был бледным, на его голове была видна огромная кровоточащая ссадина, дышал мужчина часто-часто, будто вот-вот собирался откинуть копыта. Все, что я мог сделать, – это вколоть ему обезболивающее, чтобы мужик не загнулся раньше времени от болевого шока.

Выхватив из нагрудного кармашка шприц-ампулу, я снял колпачок и всадил иглу в ногу копа, прямо сквозь ткань брюк. Везунчик поморщился и открыл глаза.

– Где я? – спросил он.

– Тихо, nigga, – сказал я, прикрыв его рот ладонью. – Ублюдки здесь. Что произошло?

– Эти уроды… – он откашлялся. – Они подогнали машину со взрывчаткой прямо к главному входу. Мы попытались остановить их, но не смогли. Они взорвали ее… – Он опять закашлялся. Я достал тряпицу синего цвета, которую собирался использовать как бандану, и прижал ее ко рту копа. Через полминуты он перестал кашлять и смог наконец продолжить: – Дальше я ничего не помню.