Анна покраснела и замерла, держа вилку с куском торта у рта. Её уши слегка покраснели опустились.

— Это моя особенность. Я родилась в измерении, где положение человека в обществе определяется очень жёстко. Моя каста была одной из самых низших: семья ухаживала за скотом… В нашем измерении мы считались ничтожествами, пренебрежительное отношение к нам со стороны более высоких каст являлось нормой. Часто у нас не было денег на самое необходимое, а про то, чтобы купить сладости не могло быть и речи. Пока я росла, мы никогда не могли позволить себе десерты. Когда проявилась магия и меня взяли на учёбу в Академию, решила, что буду есть всё, что пожелаю. Я получаю небольшую стипендию от Дома Лисы и посылаю большую часть домой родителям, стараюсь заработать достаточно, чтобы они могли переехать в другое измерение, где их не будут судить по рождению, — гордо закончила она.

Я сжал её свободную руку своей ладонью и посмотрел в глаза: — Это замечательно, что ты так помогаешь своей семье. Если десерты делают тебя счастливой, ешь все пирожные, какие только захочешь. Ты этого достойна. Она опять покраснела, на этот раз от радости.

Мы помолчали, а потом мой желудок заявил о своих правах. Я отрезал треть куска мяса и положил его на другую тарелку для Фиби. Дракончик ловко соскочила с моего плеча и сразу же принялась уплетать свою порцию, а я посмотрел вокруг в поисках Ангелины.

Моя белочка-хитрюга пряталась за тарелкой Анны, незаметно воруя кусочек торта. Это уже стало традицией. Потом у неё точно будет болеть живот, но я позабочусь о том, чтобы она получила нормальную пищу к ужину. Мы с аппетитом принялись за еду, а я старался не смотреть на быстро исчезающий торт Анны.

Когда трапеза подходила к концу, почувствовал острую боль в руке и схватился за тату, которая засверкала на моей коже. «Студенты и преподаватели, которые видели странный сон о пожаре, пещере и девушке, пожалуйста, проследуйте в главный зал. Директор», — появилось сообщение на моей эмблеме.

Я недоумённо посмотрел на Анну, она тоже уставилась на свою татуировку, потом покачала с сожалением головой: — Мне нужно идти в главный зал.

— И мне тоже, — ответил я удивлённо. Она кивнула, и мы встали из-за стола.

Фиби и Лина почувствовали моё беспокойство и забрались на плечи. Белка издала тихий писк и легонько ударила меня по уху лапкой. Убрав посуду, направились к выходу. Я был рад, что Анна шла со мной. Она была старшекурсницей и знала несколько коротких путей через узкие коридоры до большого центрального зала.

— Эти старые проходы остались с тех времен, когда слугам запрещалось показываться перед студентами. Они есть не во всех зданиях, но там, где имеются, их очень удобно использовать, чтобы срезать путь, — объяснила она. Я кивнул и старался запомнить наш маршрут. Большинство тайных проходов были спрятаны за гобеленами или большими картинами, что не удивляло меня.

— Догадывался, что в таком огромном замке есть секретные туннели, — пробормотал я, и она рассмеялась.

— Они не такие уж и секретные. Почти все лорды строят свои особняки так, чтобы слуги могли свободно ходить, не мелькая перед глазами у хозяев. По туннелям можно судить о том, как они относятся к слугам. Если туннели тесные, неудобные и плохо освещены, значит лордам наплевать на своих людей, — лицо Анны помрачнело. Наверное, она говорила о том, что пережила сама.

Мы вышли из скрытых туннелей, и перед нами открылся величественный вход в главный зал. Двери были такие большие, что через них без проблем мог пройти двадцатиметровый гигант. На створках были вырезаны две гигантские горы с солнцем между ними. Они были гостеприимно распахнуты, в зале слышался приглушённый гул голосов находившихся там людей.

Привычной мебели не было, а вся площадь была занята кроватями, на которых лежали раненые мужчины и женщины, большая часть из них была перевязана бинтами. Я понял, что это выжившие с разбитых дирижаблей и почувствовал себя немного виноватым, что не вспомнил о них раньше. Между кроватями ходила женщина почти трёх метров ростом с дюжиной щупалец за спиной. Кожа её была розового цвета, голова похожа на голову кальмара, а на бесформенном лице оказалось пять чёрных глаз, которые составляли пятиугольник в центре её головы. Рот представлял собой маленькое круглое отверстие со светящимся клювом внутри.

Видимо, это та самая Юлия, которая помогла мне в первые часы пребывания в этом мире и остановила утечку моей маны. Тогда я ещё ничего не понимал и сказал ей что-то нелепое. При случае нужно будет извиниться перед ней.

Директор парил в воздухе у самой дальней стены зала. Вокруг него уже образовалась небольшая толпа, состоящая из студентов и преподавателей. Среди них я заметил Лорена, Алису и Антонину. Там же стоял и Владимир из Дома Медведя. Мне даже стало его немного жаль, он сильно пострадал в битве с Ужасами: его каменная кожа потрескалась, а из трещин сыпалась мелкая чёрная пыль.

Мы присоединились к группе. Пришлось ждать ещё минут пятнадцать, прежде чем Директор обратил на нас своё внимание. Его маска не имела прорезей для глаз, но я чувствовал его внимательный взгляд всем своим телом.

— Нам сообщили из империи Хейспиасу, что в лесу разбился дирижабль. На борту была важная особа с сильной телепатической магией. Она посылает сигналы о помощи через сны. Вы отправитесь на поиски обломков и спасёте эту девушку. Я ожидаю, что все личные разногласия будут отброшены в сторону. Вы должны работать в команде и представлять Академию в меру своих способностей, это ясно? — его голос звучал в моей голове. Мы все молча кивнули. Директор повернулся и жестом подозвал к себе воина в броне.

Воин был огромен, почти в два раза выше меня. За его спиной торчал гигантский меч. На его одежде была изображена такая же эмблема, как и на потерпевшем крушение дирижабле. Но самое странное — это было его лицо: он выглядел как лев с золотой гривой, глаза сверкали голубым светом.

Я ожидал, что он заговорит рыком, но он просто сказал высоким голосом: — Здравствуйте, студенты, я сэр Артур Клеменс, командир имперского флота. Я и мои люди будем вашими проводниками к месту крушения. Наша цель — найти принцессу Викторию Вайс. Никто из вас не имеет права причинить вред или угрожать ей. Её жизнь — наш приоритет.

Я поднял бровь, услышав эти слова. Он думает, что мы просто пешки, и ради этой принцессы нами пожертвуют без раздумий? Не могу поверить! Но тут Директор обратился к рыцарю, и огромный лев заметно занервничал.

— Сэр Артур