litbaza книги онлайнИсторическая прозаНаталья Гундарева - Наталья Старосельская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 83
Перейти на страницу:

Такой спектакль, как верно угадали режиссер и его актеры, должен был выйти именно сейчас – несколько часов из чужой жизни, где страсти разыгрываются на ниве вечности, освежают, снимают напряжение, заставляют вспомнить, что и мы тоже люди, умеющие любить и страдать... Гундарева играет леди Гамильтон вызывающе, вкусно, раскованно, так поведав нам про любовь, что мы забыли про талоны, заплакали и посмотрели друг на друга просветленными «неэкономическими» глазами».

Замечательное чувство юмора критика, принадлежащего к старшему поколению, фиксирует в приведенной цитате самое, пожалуй, главное: спектакль давал возможность ухода от раздражающей и угнетающей действительности не в красивую сказку, а в размышление о любви и долге, о цене победы, о невероятной хрупкости и такой же невероятной твердости человеческих чувств. Обо всем том, о чем невольно забывалось в повседневных заботах о выживании.

Конечно, вольно или невольно, и критики и зрители вспоминали старый английский фильм, где леди Гамильтон сыграла Вивьен Ли, и пытались сравнить двух актрис. Сравнение было не в пользу Гундаревой, позволявшей себе быть и вульгарной, и чересчур открытой, и существовать в некоторых сценах спектакля на грани быта. Сама актриса так говорила о возможности подобных сравнений: «Когда я играю леди Гамильтон и мне говорят: „Наташа, вот Вивьен Ли...“ – я отвечаю: „Если бы я родилась в Англии, я бы, может быть, иначе играла, но я родилась здесь и играю так...“ И не важно, что в театре я не дотягиваюсь до „английских высот“. Я думаю, что этого и делать-то не нужно. Ведь и они очень по-своему играют Чехова, Островского... А мы играем для наших зрителей, мы принадлежим тем, кто ходит на наши спектакли...»

И тем, кто ходил на эти спектакли, Наталья Гундарева пыталась показать не нежность и потаенные страдания леди Гамильтон, а бурю ее любви, страсти, преданности возлюбленному, ту самую «близость русскому темпераменту», которая для нее, актрисы, была важнее всего не только потому, что она родилась и выросла в этой стране, – а потому, что школа русского психологического театра была для нее превыше всего.

Именно такому театру она поклонялась всю жизнь, говоря: «...Актерское дело для меня больше, чем профессия, это мой способ существования. Самые счастливые мгновения – когда выходишь на сцену и чувствуешь, что владеешь зрительным залом. Я театром по-прежнему очарована, и если говорить о каком-то смысле жизни, то театр – это то, что меня держит в этой жизни, это очень серьезное, ответственное, жизненно необходимое занятие. Это моя любовь...»

Очень подробно рассказывая о спектакле «Виктория?..», В. Я. Дубровский комментировал: «...Режиссер и актриса менее всего видят в Эмме Гамильтон вульгарную девку. Они так выстраивали роль, что Эмма Гамильтон являла собой личность яркую, незаурядную и талантливую. Отрывок из античной драмы в домашнем театре изображала не любительница, развлекающая гостей, а одаренный человек, способный подняться на высоты трагедии. И начинала спектакль не продирающая глаза полуодетая дама, а актриса в развевающемся алом плаще, читающая монолог из Шекспира. И танцует Эмма-Гундарева огненную жигу так, как не снилось этим чопорным гостям. И весть о смерти Нельсона Эмма воспринимает с гордой силой античной героини. Но главный талант Эммы – стремление, желание и способность любить. Для нее это означает очень многое – все...

...Гундарева, первая прочитавшая пьесу и принесшая ее в театр, интуитивно почувствовала в образе Эммы Гамильтон нечто большее, чем предлагал автор: то, что было нужно зрителям в наше бурное и неспокойное время поиска иных ценностей, большее, чем предлагало это самое время.

И А. Гончаров, трезво оценивая сочинение Т. Реттигана, понял устремление актрисы, поддержал его и в союзе с ней осуществил спектакль».

Андрей Александрович Гончаров очень точно подмечал: «Я прихожу на репетицию с единственным намерением – открыть и активизировать человеческую природу актера, приучить его мыслить искренно, а не стереотипами и штампами, втянуть его в активный творческий процесс, добиться его присутствия в образе. Заставить актера отреагировать своим человеческим "я" на обстоятельства пьесы – цель моих поисков, которые продолжаются в течение всего процесса работы над спектаклем, начиная от распределения ролей.

Чтобы быть точным в воплощении того, что он хочет сказать зрительному залу, режиссеру надо найти адекватность в актере. Поиск «двойника», который выразит ваше намерение, ваше стремление, ваши симпатии и привязанности, ваше понимание прекрасного, – дело нелегкое. Распределить роли – значит распределить заразительные качества артистов по отношению к идее спектакля...

Я вижу свою режиссерскую задачу в работе с актером в том, чтобы предельно оставить человека в образе. Я поручил ему роль, потому что усмотрел в нем свойства, благодаря которым он может оказаться ее соавтором, я должен положиться на него...

Соотнести личный темперамент артиста с режиссерским намерением – главное, все остальное вторично. Другого пути у нас просто нет».

Учитывая, что пьесу нашла и принесла в театр сама актриса, можно сделать вывод о том, насколько твердо были усвоены Натальей Гундаревой уроки Гончарова, – она ощутила, что в данной ситуации найдет своего «двойника» в увлекающемся, темпераментном, умном Андрее Александровиче Гончарове. Так и оказалось...

Любопытную историю вспомнил директор Театра им. Вл. Маяковского Михаил Петрович Зайцев: «Мы много ездили на гастроли. Интерес к нашему театру у публики всегда был огромный, поскольку труппа собралась очень сильная. А Наташу как-то по-особому, по-человечески любили. И вот однажды, в Киеве, она играла леди Гамильтон в спектакле „Виктория?..“. Билеты, конечно, уже давно были раскуплены, лишние перед театром буквально вырывали из рук. А в тот день было жарко, Наташа загорала, купалась, и от перегрева у нее прихватило сердце. Врач сказал, что он боится разрешить ей выходить на сцену. Наташа же, конечно, ничего слушать не хотела и настаивала на том, что она будет играть. Тогда врач сказал: „А давайте я спрошу у зрителей. Что они ответят?“ И действительно вышел к публике и объяснил ситуацию. В зрительном зале был словно какой-то взрыв: все закричали, что нельзя рисковать ни в коем случае. Хотя ее, конечно, очень ждали. И когда Наташу проводили до машины, то все букеты, которые были для нее приготовлены, положили ей в машину, заполнив ее настолько, насколько хватило места. Она уезжала, буквально утопая в цветах. А зрители желали ей здоровья, скорейшего выздоровления и еще много всего самого доброго. Вот так ее любили!»

Согласитесь, не так часто это происходит – истории известны случаи, когда актер умирал на сцене во время первого акта, а зрители подходили к кассе с требованием вернуть им деньги за билеты: ведь они так и не увидели финала спектакля!..

Наталья Гундарева вызывала у своих зрителей совсем другую любовь – именно любовь, а не любопытство, потому что зритель не мог не ощущать, какое светлое чувство проливается на него...

Сегодня, когда прошло уже более полутора десятилетий с момента премьеры спектакля, со всей очевидностью проявились для нас прозорливость актрисы, нашедшей пьесу, и режиссера, взявшегося за ее воплощение. Немудрящее сочинение Теренса Реттигана, которое и по жанру, и по характерам, и по самой ситуации, отображенной в нем, принадлежит к разряду «хорошо сделанных пьес», явилось на подмостки на удивление своевременно, слегка опередив тот «бум» исторических и семейных сериалов, что спустя всего несколько лет полностью захватят зрителя, намертво приковав его к телевизионным экранам.

1 ... 51 52 53 54 55 56 57 58 59 ... 83
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?