Я не ставил под сомнение конкретную цель Мэтта.

Меня заботили сложившиеся у него представления о том, как и почему мы ставим цели и достигаем их.

Я познакомился с одним исследованием о постановке и до­стижении цели. Значительная его часть была посвящена правиль­ному питанию и физическим упражнениям, поскольку а) в до­стижении подобных целей заинтересовано огромное количество людей, б) результаты легко контролировать и в) множество американцев страдают от ожирения или находятся в плохой физической форме, и эта сфера в избытке предоставляет убеди­тельные свидетельства недостатка воли. Я узнал, что есть пять причин, по которым люди не достигают желаемых результатов. Они превратно оценивают: •

время: его нужно гораздо больше, чем они думали. Вре­мени не хватает;

— усилия: все гораздо труднее, чем они ожидали. Резуль­таты не стоят усилий;

— возможность сбоя: они не предполагают, что стрессовая ситуация отвлечет их от соблюдения режима;

— вознаграждение: добившись некоторых улучшений, они не встречают со стороны других той реакции, на кото­рую рассчитывали. Окружающие не спешат выражать восхищение их новой формой;

— сохранение формы: достигнув цели, они забывают о том, как трудно поддерживать форму. Не надеясь сохранить ее на всю оставшуюся жизнь, они постепенно отступают от режима или совершенно отказываются от него.

Все это я изложил Мэтту во время нашей беседы. Я не отгова­ривал его от намерения стать стройнее. (Если это сделает его счастливее, я ничего не имею против.) Я пытался объяснить, что он несколько заблуждается относительно легкости дости­жения цели.

Прийти в хорошую физическую форму — задача, безуслов­но, выполнимая. Очень многие люди успешно ее решают. Но это будет нелегко. Прежде всего, нужно время; его придется выкраивать за счет работы. Усилий, скорее всего, потребует­ся гораздо больше, чем обещают рекламные объявления, руко­водства и тренеры в гимнастических залах. При сверхзагружен­ности Мэтта очень вероятны сбои на работе и дома, способные отвлечь от соблюдения режима. А самое главное, если даже он достигнет намеченного, нет никаких гарантий, что чувство удовлетворения сделает его менее раздражительным. Напро­тив, он может стать еще более тщеславным, самовлюбленным и нетерпимым. И конечно, нет никаких гарантий, что коллег мгновенно приведет в восхищение его новый внешний вид (он может им и не понравиться).

Последний довод заставил Мэтта задуматься. Отношения с коллегами у него и так оставляли желать лучшего. Ему не приходило в голову, что усилия по улучшению внешнего вида и самочувствия могут вызвать у окружающих обратную реак­цию и оттолкнуть их еще больше. Между тем данный вариант представлялся очень вероятным, поскольку подобным поведе­нием Мэтт в очередной раз продемонстрировал бы откровенное равнодушие к коллегам и зацикленность на себе.

Входя в кабинет Мэтта, я никак не предполагал, что мы будем говорить о здоровом образе жизни. Тем не менее бесе­да принесла плоды: ведь причины, по которым мы ошибаемся относительно нашей способности вести здоровый образ жизни, дают о себе знать при постановке любой задачи. Если вы хотите добиться успеха, нужно, еще не приступая к делу, просчитать и сопоставить количество усилий и возможные результаты. Вы должны осознать, что «легко и по-быстрому» вряд ли приведет к чему-то «длительному и существенному». Настоящее дости­жение цели требует массы времени и труда, жертв, упорства, верности делу, которое продолжается многие годы. И даже если вы все выполните, награда может оказаться не столь большой, как вы ожидали.

Такова реальность. Она, конечно, мало похожа на реклам­ные обещания, но лишь следуя ей, можно добиться серьезных перемен.

«А теперь, — сказал я Мэтту, — не поговорить ли нам о том, что думают о вас ваши коллеги?»

Мне уже под шестьдесят. В моем возрасте самая важная об­ратная связь — ежегодные медицинские осмотры. Это в бук­вальном смысле информация о жизни и смерти. Но семь лет я на них не ходил. Избегать врачей семь лет — нелегкое дело, однако я упорствовал, говоря себе: «Вот проведу цикл оздо­ровительной диеты, тогда и пойду. Выполню курс физических упражнений, приобрету хорошую форму, тогда и пойду».

Кого я обманывал? Врачей? Свою семью? Себя?

Были ли у вас похожие отговорки, чтобы не посещать вра­чей? Почти половина руководителей, с которыми я работал, вели себя именно так.

Как насчет визита к дантисту? Откладывали, сколько мог­ли, а за два дня до похода к врачу принялись судорожно отчи­щать зубы зубной нитью?

Отчасти подобное поведение объясняется потребностью до­биться нужного результата: мы хотим пройти осмотр на «отлич­но» и делаем соответствующие приготовления.

Но главная причина — желание спрятаться от правды, да­же той, которая уже известна. Мы понимаем: нужно посетить врача, но не делаем этого, поскольку боимся услышать что-ни­будь неприятное. Мы убеждаем себя: если мы не узнаем пло­хих новостей о наших зубах, значит, плохих новостей вообще не будет.

Точно так же мы ведем себя и в сфере личных отношений. Когда я работаю в крупных торговых компаниях, то всегда устраиваю контрольный тест для продавцов.

— Требует ли ваша компания, чтобы вы узнавали мнение покупателей? — спрашиваю я.

В ответ утвердительный хор.

— И это работает? Помогает вам понять, в чем вы должны стать лучше?

И опять всеобщее «да».

Затем я обращаюсь к мужчинам:

— А дома вы так делаете? Спрашиваете жену, в чем вы мо­жете стать лучше как супруг?

В ответ — молчание.

— Но вы признаете пользу такого поведения?

Вновь всеобщее «да, конечно».

— Я полагаю, ваши жены для вас важнее, чем покупатели?

Все утвердительно кивают.

— Так почему же вы не делаете этого дома?

Я вижу, как вращаются коллективные мыслительные шес­теренки, осознавая правду: все боятся отвечать. Никто не хочет выносить сор из избы. Ведь если скажешь, нужно будет исправ­ляться, а это еще неприятнее.

Подобным же образом мы избегаем правды о наших пове­денческих недостатках. Мы говорим себе: если мы ни у кого не станем просить критических оценок, значит, ни у кого их и не будет.

Порочная логика. От нее нужно избавиться. Несравненно лучше знать правду, чем отвергать ее.

Желание подражать образцам, вытекающее из убеждения, что существует некий идеал совершенства, олицетворяемый людь­ми или организациями, — одна из самых серьезных опасностей на пути к улучшению. Я не хочу сказать, что бенчмаркинг в вашей сфере деятельности совсем не приносит плодов. Речь о другом: он может принести больше вреда, чем пользы, если осуществляется превратным образом. Порой стремление к «со­вершенству» мешает просто становиться «лучше».