из самых ярких эпизодов Северной войны. Шведский король Карл XII оказался не в состоянии ни помешать выходу русских из Гродно, ни повести их преследование, хотя для этого сил он имел вполне достаточно. Когда шведские саперы навели мост через Неман (при сильном ледоходе он потеряли времени целую неделю) и армия короля перешла на противоположный берег, то стало ясно, что время для ведения преследования ими окончательно упущено: русские войска уже подходили к Бресту.

Шведы все же затеяли преследование русских войск, так удачно вырвавшихся из Гродненской «западни». Но когда преследователи оказались в труднопроходимой болотистой местности, то остановились после первого же дневного перехода. Путь им преградили не только болота, но и разлившаяся река Припять.

Тогда Карл XII повернул армию в другую сторону. Она вышла из Пинских болот, опустошила этот и без того бедный край тогда, когда русская армия в главных силах остановилась на отдых в окрестностях пограничного города Киев. Шведский король дал своему воинству отдых на Волыни, в районе городов Луцк – Дубно.

Вскоре монарх-полководец занялся преследованием короля Августа II Саксонского, которого вместе со своим генералитетом считал в идущей войне главным врагом Швеции и организатором против нее Северного союза. Карл XII все еще не видел в петровской армии самую большую для себя опасность: он жил воспоминаниями торжества «первой Нарвы». В августе 1706 года шведы двинулись в Саксонию и вскоре овладели там главными городами курфюрства – Лейпцигом и столичным Дрезденом.

Чтобы обезопасить свой тыл, Карл XII оставил в Речи Посполитой 7-тысячный корпус генерала А.А. Мардефельда и 20-тысячную армию польской шляхты, сторонников короля Станислава I (Станислава Лещинского). Такой противник для петровской армии угрозы не представлял, и появиться у российских границ он не мог.

Царь Петр I не мог не порадоваться такой большой и поучительной удаче в исполнении своего сподвижника князя Аникиты Ивановича. Он писал Г.И. Головкину, которому в скором времени предстояло стать государственным канцлером и президентом Коллегии иностранных дел: «…Воистинно ныне уже весело жить по уведомлению сего».

Государь с запозданием понял, что на наемного фельдмаршала барона Г.Б. Огильви полагаться больше нельзя, и в сентябре 1707 года отправил его в отставку, тем самым уволив с русской службы. Такое решение порадовало и Репнина, и Меншикова: бездарность личности наемника таила в себе на идущей войне опасность, что они прекрасно понимали и в том переубедить царя не смогли.

…В 1707 году генерал от пехоты князь А.И. Репнин командовал войсками правого (северного) фланга русской армии, располагавшимися в Вильно (Вильнюса), Ковно (Каунаса), Гродно и Меречи, то есть на территории современной Литвы и Гродненской области Белоруссии. В июне того года царь посылал его к Быхову, который осаждали полки генерала Боура. Туда же спешил отряд генерала Аларта. Но Репнин не успел подойти – город взяли до его прибытия.

Репнину ставилась задача подготовить вверенные ему полки к новой военной кампании, собрать для них провиант и фураж. Часть собранного он должен был отправить в Минск, куда подходили войска генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева. С собой продовольствия они везли мало, надеясь на местные ресурсы.

Такое построение частей русской армии случайным назвать было никак нельзя. В тот год усиленно охранялись все возможные направления, по которым могла двинуться на Россию главная королевская армия, отдохнувшая и набравшаяся сил в побежденной Саксонии, пополнившая там свои ряды наемниками, в том числе и саксонцами. Карл XII стал высказываться за Московский поход, считая ситуацию в войне благоприятной для осуществления такого стратегического замысла.

Петр I и его окружение, командование русской армии понимали, что в войне близится день генеральной баталии с главными силами Швеции. Государь в письмах наставлял князя Аникиту Ивановича, к которому благоволил еще с юности:

«…Ныне мы получили подлинную ведомость, что шведы из Саксонии тронулись, а хотя подлинно еще не знаем, что сюда или еще в Шлезии останутся, однако ж таким лукавцам, как дьяволу, верить нельзя.

А ежели подлинно выдут, то сам можешь ведать, что генеральной баталии далеко от рубежа быть невозможно ради многих случаев; то для Орша – наиудобнейшее место, тут надлежит на все войско сбирать провиант (тако ж несколько в Минске).

И того ради ныне немедленно сие учини…»

Репнин, который рассылал по округе для разведки и сбора информации конные разъезды, со своей стороны, сообщал Петру I о всех известных ему перемещениях шведских войск. Делал он это оперативно, имея разведданные вполне достоверные и от самых разных лиц. Царь писал А.Д. Меншикову из Станислава 5 сентября:

«Я сего часу получил письмо от князя Репнина, в котором пишет, что Левенгаупт еще в Курляндии и будто конечно пойдет далее, о чем из его письма можешь сам выразуметь (чего я не чаю)».

Петр I постоянно напоминал своим военачальникам о необходимости отслеживать действия неприятеля, «не так для моей езды» (он постоянно передвигался тогда на театре войны с места на место), «как я для генерала князя Репнина, понеже сами можете знать, какая в октябре погода бывает около Курляндии. И ежели в сем месяце не пойдет, то, чаю, лучше до зимы отложить ради великих грязей».

В октябре Аникита Иванович снова получил царские «пункты» – указания о передвижениях его полков, сборе провианта и фуража. Репнин знал, что государь ситуацией владеет вполне и «пустых» приказов не отдает, думая о ходе военных действий за своих военачальников. И за него тоже. Да и потом царские указы исполнялись неукоснительно, иначе можно было попасть в опалу.

В той стратегической ситуации инициативой владел король Карл XII. Его соперник не знал замыслов шведского монарха, кроме того, что после военного разгрома Дании, Саксонии и августовских поляков боевые действия грозили российским границам. То есть речь шла о вражеском нашествии на Россию, что за два года до Полтавы становилось реальностью.

В конце декабря 1707 года шведская армия неспешно начала движение на Гродно и Новогрудок, задержавшись там на три месяца, занимаясь реквизицией продовольствия. Иначе говоря, шведы привычно «объедали» одну область за другой, где пребывала их армия. Русские войска (в том числе дивизия Репнина) предусмотрительно оставили район Гродно. Они снялись с зимних квартир и отступили от линии реки Западная Двина. Зима и весна 1708 года проходила для воюющих сторон в постоянном маневрировании.

Русская армия заняла новую позицию. Ее левым флангом командовал А.Д. Меншиков, правым – сам Петр I. Когда армия отошла за реку Уллу, Репнин с полками своей дивизии в середине марта остановился в районе Чашники – Копысь – Орша. Стоянка здесь длилась три месяца, так