Он без аппетита съел бутерброды, которые мать прислала ему наверх, позвал своего слугу. Быть может, если он расспросит его поподробнее, то сможет узнать что-нибудь полезное, что-нибудь, что поможет вернуть камень. Вдруг слуга упомянет какую-нибудь подробность, которая ускользнула от его внимания. Трев все-таки не переставал надеяться, что камень украл какой-то незнакомец, а не Темперанс.

Но слуга уже рассказал ему все, что знал. Он не встретил никого подозрительного среди прислуги, и не было никаких других гостей, кроме них.

Трев как раз одевался для визита на Лиденхолл-стрит, когда лакей принес ему записку, запечатанную внушительной гербовой печатью. Она сообщала, что лорд Хартвуд требует его немедленного присутствия. В конце была приписка, гласившая, что если капитан Тревельян не даст удовлетворительного отчета о том, что произошло между ним и Темперанс, то должен готовиться к встрече с его сиятельством на дуэли.

Трев не мог пренебречь вызовом, сформулированным таким образом. Фэншо придется подождать, пока он не нанесет визит лорду Хартвуду. Трев не боялся, что его светлость исполнит свою угрозу. Но когда он прибыл в резиденцию Хартвудов и предстал перед его светлостью и его супругой, ему потребовалось все самообладание, чтобы не развернуться и не направиться к двери.

Там его ждали не только лорд и леди Хартвуд, но и Темперанс. Она скромно сидела в гостиной, одетая в бледно-пастельное платье из тех, что любят носить невинные девственницы.

Он в который раз подивился ее умению казаться тем, чем она не является. Глаза ее ввалились, словно она спала прошлой ночью не лучше, чем он, а когда увидела его, в них заблестели слезы. Но он не позволил себе попасться на ее очередную уловку. Она украла камень, и это была ее цель с самого начала. Но даже при этом, после всего, что произошло, ее власть над ним была такой сильной, что он ощутил, как тоска сжимает сердце при виде ее. Он едва сдержался, чтобы не кинуться к ее ногам и умолять дать объяснение, которое позволило бы ему по-прежнему любить ее.

Эта его слабость, эта зависимость от нее вызывала у него отвращение. Из-за нее он теперь не сможет заниматься делом своей жизни. Не умеет он направлять все свои чувства и эмоции на службу хозяевам. Работай она на департамент, он бы не усомнился, что камень уже на пути в Индию.

— Садитесь, капитан Тревельян, — сказал лорд Хартвуд. Это был приказ. — А теперь расскажите все как есть. Я вверил эту женщину вашим заботам, и вот она вернулась ко мне и поведала о том, что ее чуть не изнасиловали.

Трев оцепенел. Много ли она рассказала лорду Хартвуду? Неужели поделилась с ним самыми интимными подробностями их отношений, исказив их, чтобы выставить его в дурном свете? Вероятно. Сэр Чарлз давно научил его, что секрет сочинения правдоподобной лжи состоит в том, чтобы держаться как можно ближе к истине. Но что бы Темперанс ни рассказала своим благородным защитникам, она лжет, и ей это так не пройдет.

Он повернулся к ней и потребовал ответа:

— Где камень, Темперанс?

— Какой камень? — Даже сейчас она блестяще изображала невинность.

Но больше его не одурачить.

— Камень Вадхи, который ты украла у сэра Хамфри, чтобы отдать Ткачу.

Он повернулся к лорду Хартвуду:

— Знаете ли вы, что она украла камень, который представляет огромную ценность для правительства его величества, и что за ее голову назначена награда? Или она забыла упомянуть об этом?

— Я этого не знал. — Лорд Хартвуд пригвоздил Темперанс суровым взглядом. — Какое непростительное упущение. Почему ты не рассказала мне об этом?

Выражение полного замешательства на ее лице было изображено просто виртуозно.

— Я ничего не крала, — прошептала она. — Трев, я же говорила тебе, что отказалась участвовать в махинациях Ткача.

Как ей удается изображать такую невинность? Он с трудом поборол гнев.

— Ты сказала мне это, когда я увидел, как ты сожгла записку от Снейка. Но ты просишь слишком много, если хочешь, чтобы я поверил, что ты на самом деле сказала мне правду.

Он снова повернулся к лорду Хартвуду:

— Я должен объяснить обстоятельства дела, ваша светлость. Я был послан тайным департаментом, чтобы забрать драгоценный камень. Если его немедленно не вернуть законному владельцу в Индии, это спровоцирует войну. Меня предупредили, что человек, которого называют Ткачом, послал своего агента, чтобы украсть этот камень. Мне сказали, что Темперанс — тот самый агент. Но, к своему стыду, я поддался страсти и позволил чувствам взять верх над разумом. Даже когда я обнаружил явное доказательство того, что она работает на Ткача, я закрыл на это глаза и предпочел поверить ее лжи.

— Это ты солгал, — возмутилась Темперанс. — Не отрицай. Ты сказал мне, что мы едем к набобу для того, чтобы ты перевел для него какой-то древний текст. Но это была неправда. Ты сказал, что мистер Фэншо — человек, который предложил тебе помочь ему с манускриптом. Однако это не так, ведь нет? Он тот, кто отправил тебя на это секретное задание, как и сказал мне сэр Хамфри. Ты солгал мне о том, когда уезжаешь в Индию. Ты слишком много врал мне, чтобы я поверила еще хоть одному твоему слову.

Как умно она попыталась свалить всю вину на него. И как умело до сих пор еще играет на его чувствах. То, как она смотрела сейчас, готовая вот-вот расплакаться, все еще вызывало в нем желание успокоить ее. Но она украла камень, и он не должен забывать об этом.

Вмешался лорд Хартвуд.

— Капитан, вы предложили ее сэру Хамфри из-за того, что узнали, будто она работает на вашего врага?

Трев непроизвольно положил руку на рукоять сабли.

— Я предложил ее сэру Хамфри? Я бы никогда не сделал такого. Ей-богу. Да я бы отдал свою жизнь, чтобы защитить ее. Я предложил ей выйти за меня замуж, или об этом она тоже забыла упомянуть?

Выражение лица лорда Хартвуда сделалось еще более растерянным.

— Замуж? Нет, она не сказала об этом.

— Это была уловка, — запротестовала Темперанс. — Он сделал предложение только для того, чтобы удержать меня рядом с собой и отвезти к сэру Хамфри. Набоб рассказал мне, что он заключил сделку с этим Фэншо: они предлагают меня в качестве подарка в обмен на этот проклятый камень. Капитан Тревельян на самом деле вовсе не собирался жениться на мне.

— Позволю себе не согласиться, — прорычал Трев. — Ваша светлость может судить о серьезности моих намерений вот по этому. — Он сунул руку под мундир и вытащил письмо, которое нашел по приезду в доме матери. — Это письмо от отца Темперанс в ответ на мою просьбу руки его дочери. Мне нужно было получить его одобрение, чтобы мы могли пожениться, поскольку она несовершеннолетняя. Стал бы я обращаться к нему, если бы мое предложение было всего лишь стратегией?

Выражение боли, промелькнувшее на лице Темперанс, когда он вытащил письмо, застигло его врасплох. Боль была такой неприкрытой, что он легко мог бы поверить, будто это что-то для нее значило. Он запретил себе верить. О да, она непревзойденная мастерица изображать сильные чувства, но больше он на эту удочку не попадется. Посмотрите только, куда это его привело. Кроме того, она выбросила его кольцо.