– Привет, Люля! – крикнул Тузик. – Глянь сюда! Я веселый Дед Мороз, я подарки вам принес!

– А я – Снегурочка! – донесся незнакомый голос из-под капота. Человек, возившийся в моторе, сделал шаг в сторону и распрямился.

– А где Люля? – растерянно проговорил Тузик.

– Где-где? В Караганде! – отозвался незнакомец. В руке у него появился пистолет.

– Подстава! – выдохнул Кирпич, метнувшись в сторону, но пистолет в руке незнакомца коротко дернулся, выдохнул огнем, Кирпич споткнулся, его ноги подогнулись, и он упал на траву.

– Что же это?! – вскрикнул Тузик, пятясь и переводя взгляд с черного пистолета в руке незнакомца на Блоху. – Блоха, ты что…

– Ничего личного, – ответила она, отступая в сторону. – Это только бизнес, извини…

Раздался сухой, негромкий выстрел, и Тузик рухнул на спину, уставившись в небо широко открытыми удивленными глазами.

Над краем обрыва показался Козырь.

– Что происходит? – крикнул он, выдергивая что-то из-за пазухи.

– Со мною вот что происходит… – насмешливо проговорил человек с пистолетом, плавно вскидывая оружие.

Но прежде чем он успел нажать на спуск, за его спиной коротко грохнуло. Незнакомец пошатнулся, выронил пистолет, сделал шаг вперед и рухнул лицом в землю.

Блоха стояла чуть позади с дымящимся пистолетом в руках. Ствол пистолета был направлен на Козыря.

– Ну, что же ты? – проговорил тот, обжигая ее взглядом. – Стреляй! Чего ты ждешь?

– Ты неправильно понял, Козырек! – ответила она севшим от волнения голосом. – Ты неправильно понял!

– Да все я понял правильно! – Козырь сплюнул, шагнул вперед. – Ты просто ни с кем не хочешь делиться. Так доведи дело до конца. Шлепни меня – и все деньги твои!

– Ты неправильно понял!! – выкрикнула она резко, на грани истерики. – Мне не нужны все эти деньги! Я готова делиться! Но я не хочу сдохнуть из-за чьей-то глупости! Ты сам говорил: если хоть слово просочится наружу – мы все покойники. А как ты думаешь, долго Люля смог бы не пить? А долго Тузик смог бы держать рот на замке? Ты сам знаешь, какое он трепло! Да и Кирпич… он, конечно, получше тех двоих, но тоже недолго выдержал бы, начал бы тратить деньги… Нет, Козырь, только мы двое, только ты и я! У нас с тобой хватит воли и выдержки, мы спрячем эти деньги в надежное место и заляжем на дно, пока все не затихнет, пока все не забудут об этих деньгах! Если понадобится, мы будем ждать несколько лет!

– Нет никакого «мы»! – процедил Козырь, оглядывая заваленный трупами склон. – Неужели ты думаешь, что после всего этого я смогу тебе верить? Я буду каждую секунду ждать от тебя какой-нибудь пакости…

– Зря ты так, Козырек… – Теперь голос Блохи звучал жалобно и даже просительно. – Ты всегда очень много для меня значил… гораздо больше, чем все они…

– Что же ты держишь меня на мушке? – В голосе Козыря прозвучала насмешка. – Боишься? Что же – мы так и будем жить, держа друг друга на прицеле?

– Я не хочу, чтобы ты в сердцах сделал какую– нибудь глупость! – ответила Блоха, медленно опуская пистолет. – Пойми, Козырек, мы нужны друг другу, мы просто не выживем поодиночке…

– Я понимаю, я тебе сейчас действительно нужен – тебе одной не унести ящик с деньгами да и от трупов не отделаться… Кстати, где Люля?

– Здесь, неподалеку… – Блоха махнула рукой в сторону прибрежных кустов. – Он вчера подогнал сюда вторую машину. А сам задремал в машине… и не проснулся. Одну из машин нам придется здесь разбить и сжечь вместе с трупами.

– Я гляжу, ты все продумала и предусмотрела. А кто этот лопух с пистолетом? – Козырь ткнул носком ботинка мертвого незнакомца. – Через его контакты нас могут вычислить…

– Никто нас не вычислит. Он – бандит-одиночка, гастролер из Воркуты, я с ним столкнулась совершенно случайно, когда он грабил магазин. Предложила большое дело, он и согласился. Ему очень срочно нужны были деньги…

– Не знаю, не знаю… – Козырь с сомнением разглядывал мертвеца. – Подключить к делу первого встречного…

– Короче, ты со мной или против меня? – Блоха снова вскинула пистолет. – Ты видел, долго раздумывать я не стану… мне терять нечего…

– Значит, у меня нет выбора. Но имей в виду – спиной ко мне лучше не поворачивайся!

– Значит, со мной! Тогда быстро работаем, пока нас здесь никто не застукал.

Они сели в машину, доехали до кустов, где была спрятана вторая. На водительском месте, уткнувшись лицом в руль, сидел Люля. Лицо его было того отвратительного розового цвета, по которому безошибочно определяют людей, отравленных выхлопными газами.

Козырь переложил труп на заднее сиденье. Они снова подъехали к берегу, затащили в машину всех мертвецов. Козырь включил зажигание, на нейтрали подкатил машину к берегу и столкнул с обрыва.

Темная вода с жадным плеском расступилась, поглотила набитый трупами автомобиль и сомкнулась над ним.

Козырь с Блохой поставили во вторую машину ящик с деньгами и поехали в сторону города.

Всю дорогу в их машине царило напряженное молчание.

Расставшись с Козырем, Блоха в тот же день отправилась в клинику пластической хирургии.

Она записалась на операцию задолго, за несколько месяцев до рокового дня, и сегодня ее уже ждала операционная. Денег хватило – покойный Серый платил своим людям хорошо, а тратить ей почти ничего не приходилось.

Блоха спешила в клинику. Она боялась, что какая– нибудь случайность помешает ее планам, боялась неожиданно встретить на улице кого-нибудь из знакомых. Тогда версия о ее смерти во время пожара развалится, как карточный домик. Поэтому она пришла в клинику в темных очках, обернув голову платком. Там это никого не удивило – большинство клиенток обладало реальными или воображаемыми дефектами внешности, поэтому они тщательно скрывали лица от посторонних.

Так что фактически единственным, кто видел ее лицо до операции, был доктор Светлов, хирург, который должен был создать ей новую внешность.

Блоха уже два или три раза видела доктора, он показался ей незначительным, малоинтересным человеком. Немолодой, медлительный, с мешками под глазами, с большими тяжелыми руками в сетке выпуклых вен…

Но когда он появился в операционной, она словно увидела его другими глазами. Да это и в самом деле был другой человек – решительный, сильный, твердый – и в то же время по-отечески заботливый. Кроме того, ему очень шел крахмальный халат и круглая белая шапочка. Доктор Светлов излучал силу и уверенность, от него исходило именно то, что называют модным словом «харизма». А глаза… глубокие, выразительные, с широкой радужкой цвета осеннего неба… Встретившись с ним взглядом, Блоха почувствовала странное головокружение.

Впрочем, возможно, это начинал действовать наркоз.

Она считала, едва заметно шевеля губами, – один, два, три, четыре…