Сказав что-то на местном диалекте, Инико усмехнулся.

– Да, многие проекты уже запущены, – ответил ему Лаа, нахмурившись.

– Значит, вы часто сюда приезжаете, – перевела стрелки Кларенс. – А где вы живете?

– В Калифорнии. Но родился здесь.

– Ого! – Этот милый юноша не переставал ее удивлять.

– Я учился в Беркли, потом устроился в международную компанию. По стечению обстоятельств именно эта компания приобрела права на разработку нефти в Гвинее, и мне предложили поучаствовать в строительстве комплексов, тем более что я хорошо знаю остров. Да и с семьей смогу видеться, да, Инико? – Он хлопнул мужчину по плечу.

– Так вы родственники? – удивилась Кларенс. Они были совсем не похожи.

– Разве Инико не сказал, что едет в аэропорт встречать брата?

– Нет, не сказал. Он вообще ничего не сказал.

– Ну, он в своем репертуаре… А какие у вас дальнейшие планы? Вы уже осмотрели город?

– Нет еще. В понедельник поеду в университет… – Она вдруг захотела, чтобы Лаа предложил ей план, но тут же прогнала эту мысль. Парень только что прилетел и, наверное, устал. – Сегодня я погуляю сама по городу.

– Ты не забыл, у нас сегодня семейные посиделки, – заметил Инико, как будто предупреждая брата.

– Не думаю, что это надолго, – возразил Лаа и зевнул. – Извините.

Кларенс взглянула в окно и узнала улицу, на которой был ее отель. Инико остановил машину у дверей, но даже не шевельнулся на своем месте. Вместо него выскочил Лаа и открыл дверцу.

– Кларенс… вы не против, если я поеду с вами в университет в понедельник? – предложил он. – У меня там друзья на техническом факультете, будет повод навестить.

Для порядка она поразмыслила несколько секунд и ответила:

– Конечно! Встретимся в десять у собора? Или мне подождать вас здесь? Впрочем, не знаю, может быть, я сменю отель, – вспомнила она о своих поисках накануне.

– Возле собора вполне удобно.

– Тогда до понедельника!

Лаа протянул на прощание руку, и Кларенс тепло ответила на пожатие. Она была рада знакомству. Потом она осознала, что так и не попрощалась с Инико. В конце концов, он оказал ей услугу, подвез до города и отеля. Она повернулась к внедорожнику, но мужчина смотрел прямо перед собой. Кларенс едва сдержала улыбку. Надо же, бука какой.

После обеда и короткого отдыха Кларенс почувствовала силы прогуляться до кафедрального собора, ажурного здания в неоготическим стиле, с сорокаметровыми башнями-близнецами по бокам. И снова она ощутила, что на нее все пялятся. Ей стало не по себе, и она в который раз пожалела, что не упросила Даниэлу или кого-то из друзей поехать с ней.

Укрытие нашлось внутри собора – там было немноголюдно и очень красиво: изящные бледно-желтые колонны, будто бы высвобождаясь из черного мраморного основания, взлетали к высокому арочному своду. Она подошла к алтарю и не смогла оторвать глаз Черной Мадонны. Вечерний свет, пробивавшийся сквозь витражные окна, освещал грустный лик. Почему ее такой изобразили? Кларенс задумалась и покачала головой.

Вернувшись в отель, девушка легла на кровать и уставилась в потолок. Чем заняться до понедельника? Включила телевизор, но сигнала не было. Позвонила на ресепшн и услышала, что из-за дождя что-то случилось с антенной, у них такое бывает.

«Да что с тобой? Приехала в новую страну и не знаешь, чем заняться?!» – укорил внутренний голос, но Кларенс боялась выходить одна, тем более скоро стемнеет. Визит в Сампаку тоже оказался не таким уж продуктивным. С одной стороны, она ничего не смогла осмотреть из-за дождя, с другой, подсказки Хулии теперь казались совершенно бессмысленными. Придется дождаться встречи с Лаа и вытянуть из него информацию о его детстве. По счастью, он не Инико, разговорить которого – проще найти на острове снег. Если Инико родился или жил в Сампаке, то и Лаа, скорее всего, тоже. Это уже что-то.

Поразмышляв, чем заняться, Кларенс набрала номер Томаса. Она намерена была посетить одно важное для нее место, так что план на завтра сложился сам собой.

Они приехали на окраину.

– Мне здесь совсем не нравится, сеньорита, – сообщил Томас, бросая нервные взгляды в сторону старого кладбища. – Я вас лучше тут подожду.

– Томас, не обращайся ко мне на «вы», ладно? Мы с тобой одного возраста.

– Хорошо. Но к могилам я не пойду.

– Ладно, не ходи. Но только попробуй уехать!

Добравшись до ворот, Кларенс поежилась. Место действительно было мрачным. Она обернулась и бросила взгляд на Томаса, но тот потряс головой.

– Вам помочь? – раздался мужской голос, как будто с того света, и сердце ухнуло в пятки.

Кларенс с опаской покосилась и увидела низенького дружелюбного старичка, совершенно седого и почти без зубов. Ох, и надо же было так испугаться!

– Я смотритель кладбища, – сказал он. – Вы что-то хотели?

– Да, наверное…

Она рассказала, что ее дед умер в пятидесятых и похоронен здесь; если могила еще существует, ей бы хотелось поклониться.

– В пятидесятых? Тогда это в старой части кладбища, – кивнул смотритель. – Могу отвести, туда мало кто ходит.

Кладбище было совсем уж неухоженным – видимо, местные жители и впрямь не любили навещать умерших родственников. Часть могил заросла, другая часть – провалилась. Старичок объяснил, что из-за высокой смертности раньше было принято хоронить покойников без соблюдения каких-либо норм, поэтому здесь так неприглядно.

– Но сейчас стало лучше, заросли немного почистили, а еще пару лет назад существовал риск натолкнуться тут на удава, – «успокоил» он.

Могил стало меньше, некоторые из них окружали оградки, и самое главное – здесь росли прекрасные деревья, кора которых напоминала слоновью шкуру. Судя по высоте и обхвату, им было не меньше века.

– Ох, какие сейбы! – воскликнула Кларенс.

– У нас это священные деревья, – пустился в объяснения старик. – Им не страшны никакие ураганы. И никто не смеет их трогать, срубить сейбу – большой грех. Если ваш дед похоронен здесь, ему повезло.

У Кларенс по спине пробежал холодок. Захотелось сбежать, но умиротворение места успокоило ее страхи. Она начала читать имена на сохранившихся надгробиях и крестах, и наконец подошла к могиле, прятавшейся в тени двух сейб и какого-то еще незнакомого ей деревца.

– «Антон Рабалтуэ. Пасолобино, 1898 – Сампака, 1955», – прочитала она вслух, и у нее перехватило дыхание. Как странно было увидеть название родной деревни в таком месте! Тысячи и тысячи километров разделяли начало и конец жизненного пути ее деда.

Кларенс вытерла слезы и наклонилась, чтобы убрать почти засохший букет, который кто-то положил в изножие каменного креста. Кто сюда может приходить? Она нахмурилась и обратилась к смотрителю: