«Твой отец был хорошим человеком. Очень смелым. Он отважно сражался и пал смертью храбрых на Великой войне».

Подо сказал это про Эсбена, а теперь та же участь постигла и самогó старого воина. Он тоже сражался отважно – и пал смертью храбрых, хоть и не на Великой войне. И всё это, подумал Джаннер, было ради них. Ради Нии и троих детей, которые дожили до рассвета и увидели бескрайнее синее небо.

А потом Джаннер вспомнил про Сокровища Анниеры. Ничего этого бы не случилось, если бы не проклятые драгоценности, которые страстно желали отыскать Наг и его приспешники. Ничего бы не случилось, если бы Подо и Ния не пытались их укрыть. Джаннер почувствовал, что его гнев обратился на мать и деда – о Сокровищах Анниеры те заботились больше, чем о них с Тинком и Лили. Почему было просто не отдать эти побрякушки? Неужели они стоят того, чтобы ради них потерять дом или умереть?

Джаннер почувствовал, как к горлу подступили слёзы, и отвернулся, чтобы Тинк не увидел его плачущим.

Но братишка и сам сидел, уткнувшись лицом в сложенные руки; прислонившись к стене, мальчик сдавленно всхлипывал.

Казалось, они ждали очень долго. Подо хрипло дышал, Ния молилась, а дети оплакивали дедушку.

И вдруг Джаннер услышал шуршание.

На пороге появился Пит. В обтянутой носком руке он держал маленькую кожаную фляжку.

Лили подтолкнула Пита к Ние, на коленях у которой лежала голова Подо. Все собрались вокруг дедушки, и Пит открыл фляжку.

Ния приподняла голову отца, чтобы Пит мог влить ему в рот несколько капель. Но Пит покачал головой и снял с раны Подо самодельную повязку. Рана была глубже и страшнее, чем они думали, и Лили отвернулась.

Пит вылил немного воды на рану и закрыл фляжку.

– Ты уверен, что этого хватит? – спросила Ния, пристально глядя на Пита. – Он еле живой.

– Малышу я дал слишком много. Нам ведь не нужен огромный Подо, правда? – нервно хихикая, спросил Пит. – Мне уж точно не нужен… – Увидев, что никто не смеётся, он посерьёзнел. – Вода очень сильная. Она способна исцелить и не такую рану. – Пит взглянул на свои скрытые носками руки, и на его лице вновь появилась глубокая печаль. Он вздохнул и вытер руки о рубаху, словно этим им можно было придать приличный вид. – Я подожду снаружи, – сказал он. – Не хочу быть первым, кого Подо увидит, когда очнётся. – И он вышел.

– Ох, многое бы я отдал сейчас за миску рагу из кроблика, – произнёс добродушный хриплый голос.

Подо лежал на земле, глядя в глаза дочери и улыбаясь. Дети в восторге бросились к нему, стараясь не задеть рану. Но на животе у старика остался только розоватый шрам.

Подо сел и зевнул – с таким видом, словно вздремнул в своём любимом кресле. Он улыбнулся внукам. Даже глаза у него как будто помолодели. Все Игиби плакали, смеялись и обнимали Подо как после долгой разлуки.

Хорошенько потянувшись, Подо встал и поднял узел. В его походке была юношеская живость.

Перешагивая через кучи пыли и пустые доспехи, Джаннер и Тинк рассказывали деду о событиях минувшей ночи – о пожаре в поместье, о вое гончих и воплях Клыков, о принесённой Питом воде из Первого источника…

Ния с гордостью слушала эту историю, которая могла соперничать с байками старого пирата. При каждом новом повороте событий брови Подо то поднимались, то опускались. Лили ковыляла по туннелю, устроившись у дедушки под рукой. Она просияла, когда они вышли в погреб.

Пит сидел на краю ямы вместе с Малышом. Ни слова не говоря и не глядя на Подо, он бросил вниз верёвку. Первым он вытащил старика, а потом, вновь многозначительно с ним переглянувшись, отошёл, позволив Подо поднять остальных.

47. Старые раны

Малыш радостно тявкнул, когда Лили взобралась ему на спину. Сидя верхом на Малыше, она сияла, как солнечный луч.

Небо, впрочем, начали затягивать тучи. На востоке, над Тёмным морем тьмы, собиралась гроза. Высокая трава на равнине колыхалась волнами.

На янтарном песке лежали многочисленные тела рогатых гончих. Убитые звери валялись по всему полю вокруг поместья Анкльджелли, по большей части рядом с пустыми доспехами, из которых ветер выдувал белые облака праха.

На опушке леса Джаннер заметил шесть мёртвых клыкастых коров ростом с Малыша, а вокруг – кучу оружия и доспехов. Пока Игиби спали в недрах поместья, здесь, видимо, кипела настоящая битва. Но теперь только мухи жужжали вокруг мёртвых тел под лучами утреннего солнца.

Джаннер и Тинк несколько раз сходили в оружейную за мечами, щитами, луками и стрелами. Себе мальчики оставили мечи, которые выбрали накануне. В последний раз бросив взгляд на запасы Оскара, они захлопнули железную дверь и подёргали ручку, чтобы убедиться, что тайник надёжно заперт. Отдав оружие Подо, мальчики поднялись по верёвке.

– Ну что ж, – сказал старик. – Нам предстоит долгий путь к Ледяным прериям. Скоро ящеры узнают о том, что тут произошло. И тогда, уж будьте уверены, за нами в поисках Сокровищ Анниеры погонятся самые разные твари.

Джаннер нахмурился. Ему надоело слушать про сокровища, которые испортили им жизнь. Надоели взрослые с их секретами: хотя он был рад, что дедушка не умер и что все они дожили до утра, негодование в душе мальчика переросло в бурю. Больше он сдерживаться не мог.

– Вы опять твердите про эти необыкновенные сокровища! Все наши беды из-за них, но никто не хочет нам сказать, где они! Мы потеряли дом, друзей… чуть не потеряли тебя, дедушка, – и всё потому, что Нагу Безымянному нужны ваши сокровища. Ты почему-то считаешь, что они ценнее, чем мы, – ведь иначе ты бы не стал с ними возиться, правда? Может, просто возьмём их и бросим в Тёмное море, чтоб больше не мучиться? Мы бежим в Ледяные прерии, на край света, а ты по-прежнему держишь нас в неведении!

Подо терпеливо ждал, когда Джаннер замолчит.

Мальчик набрал в грудь воздуха и выпалил:

– Ну?

К его удивлению, Подо не рассердился. А Ния улыбнулась.

– Послушайся! – воскликнул Тинк, скрестив руки на груди. – В чём дело?

Теперь заулыбался и Подо. Он взглянул на Нию, и оба рассмеялись.

Джаннер совсем растерялся, но взрослые не спешили с ответом.

– Мы всё расскажем вам сегодня, как только найдём безопасное место для ночлега, – сказал Подо, выходя на дорогу. Старик забросил узел за плечо и полной грудью вдохнул солёный воздух. – Вперёд, за старым Подо! – радостно взревел он