назад заключил по телефону многомиллионную сделку и даже глазом не повел?

Он теперь стоял перед врачом, как школьник, плохо выучивший урок, краснея и робея. Кто-нибудь ущипните меня скорее!

— Катенька, проводите госпожу Королеву в процедурную.

Миловидная девушка примерно моих лет распахнула передо мной дверь, и мы вместе вышли в просторный, освещенный белым, коридор.

Герман тут же вскочил на ноги и бесшумно проследовал за нами. Артем остался в кабинете, чтобы забрать очередной снимок нашего малыша. Муж уже завел специальный альбом и с необыкновенным трепетом заполнял каждую его страницу.

Я узнала об этом случайно. Застала его за делом, когда спустилась посреди ночи на кухню, чтобы попить воды.

Он был так увлечен своим занятием, что даже не сразу заметил мое появление. Спохватился только, когда я удивленно ахнула, глядя на то, как он старательно клеил снимок первого ультразвукового исследования на форзац пухленькой зеленой книжки.

— Хочу сохранить эти ощущения на всю жизнь, — признался он, улыбаясь. — Каждую секунду нашего ожидания. Чтобы знал, как сильно мы его любим и всегда будем любить…

— Его? — это было единственное, что я смогла из себя выдавить.

Вид Артема, глядящего на снимок с таким неподдельным обожанием, с такой нечеловеческой нежностью, навсегда запечатлелся на моем сердце. В той самой части, куда я так долго никого не впускала…

— Ребенка… малыша, — объяснил, слегка смущаясь. — Мне без разницы, кто у нас будет. Мальчик или девочка. Не важно. Я все равно буду любить его всем сердцем! Так же сильно, как и тебя, Котенок. Ну, — он поднялся и, притянув меня к себе, обнял крепко, — или почти так же….

Я покорно села за стол и протянула руку. У меня уже несколько раз брали кровь на анализы, так что я вполне привыкла к этой процедуре. Мыслями все равно была далеко. Я думала о сестре. Не знаю почему, но именно в этот момент перед глазами, словно из ниоткуда, вырос образ Маши.

Я скучала по ней. Не было и дня, чтобы не вспоминала о близняшке и не переживала за нее. Но сегодня… сегодня все было как-то… не так. Не так, как всегда.

Легкие будто обожгло кипятком, стянула резкой, острой болью. Я начала задыхаться. Схватилась за шею в приступе удушья, попыталась глотнуть побольше воздуха, но не выходило. Я начала задыхаться.

Это чувство мне было уже знакомо.

Лишь однажды мне приходилось переживать нечто подобное.

И было это в тот день, когда Машу сбила машина…

Медсестра тут же подлетела ко мне, начала что-то говорить, но я даже голоса ее не слышала. Уши словно заложило, а перед глазами все заволокло едким дымом. Странный, неизвестно откуда взявшийся туман, слепил глаза, разъедал слизистые.

Я попыталась проморгаться, но стала только хуже. Что-то острое обожгло глаза. В легкие забился противный запах дыма. И только тогда до меня дошло — ОН БЫЛ РЕАЛЬНЫМ!!!

В этот самый момент в коридоре раздался оглушительный вой — это включилась пожарная сигнализация.

Девушки засуетились, схватив меня за руки вывели из процедурной. Где-то вдали слышались чьи-то болезненные стоны, доносился сдавленный плач и эхом звучали крики людей.

— Марина?! — знакомый мужской голос был сродни путеводной звезде. Единственное светлое пятно во всей этой мракобесии. И я тут же бросилась на него. — Ничего не бойтесь! Я выведу вас отсюда.

Герман подхватил меня на руки и, прижав лицом к своей широкой груди. Вдавил в себя, пригибаясь со мной вниз, к остаткам кислорода ближе к полу и бросился сквозь смог и дым. Крепко зажмурившись и зажав уши руками, я беззвучно плакала, умоляя всевышнего лишь об одном — только бы с Артемом ничего не случилось! Только бы он спасся и вышел из этого ада живым…

Я еще не понимала, что именно только что произошло. Не осознавала, что в этот самый момент вершилась история моей жизни. И что все эти люди пострадали из-за меня одной…

Глава 28

— Девушка, с вами все в порядке?

Обеспокоенный женский голос пробивается сквозь полуобморочное состояние, протискивается через резкую боль, что безжалостно разрывала грудную клетку, ломая ребра и выдирая оттуда чужое, незнакомое сердце.

Туман перед глазами развеялся, и Маша с жадностью вдохнула спертый запах переполненного автобуса. Сразу в памяти замелькали картины, прошлое и настоящее навалились на нее, выдергивая из забытья и возвращая к жизни.

Она не для того сбежала из больницы, чтобы вот так легко умереть в замызганном салоне общественного транспорта. Ни за что!

— Ты уже ничем ей не поможешь! Пойми, этот человек ни перед чем не остановится. Он не откажется от нее, — в памяти, как по щелчку, включился и зазвучал дрожащий голос матери.

Она отказывалась ее отпускать, кричала, сыпала пустыми угрозами. Вот только Машу уже ничто не могло остановить. Только не после того, что она случайно узнала…

Гордеев вернулся и уже ни перед чем не остановится, пока не заполучит Марину. Этот старый извращенец положил глаз на ее сестру еще когда той было всего семнадцать. Урод даже заплатил за нее, выкупив все карточные долги их отца. В их день рождения Гордеев напал на Марину и пытался изнасиловать. Именно поэтому сестра сбежала из дома! Именно поэтому отец отвернулся от нее и запретил в их доме всякое упоминание о ней.

Господи! Какой же идиоткой она была! Как не увидела истинных лиц родителей, не поняла, что они за чудовища?!

Маша ненавидела себя за это. За то, что не смогла защитить единственного человека, кто искренне и по-настоящему ее любил. Кто не пожалел собственной жизни, чтобы она, эгоистичная стерва, была счастлива…

Сморгнув остатки наваждения, Маша заставила себя сфокусировать взгляд на незнакомке.

— Да, все хорошо, — заверила женщину и слабо улыбнулась.

Несмотря на ужасную боль в груди и жуткую усталость после длительного перелета, который в ее состоянии был противопоказан, Маша не собиралась сдаваться или останавливаться на полпути.

Отец мертв. Гордеев убил его после того, как тот провалил план с похищением Марины. Изуродованное тело Владимира Куликова нашли на одном из заброшенных складов, где его оставили гнить, как последнюю бездомную собаку.

Жалела ли его Маша?

Вопрос скорее риторический. Она еще не поняла, что чувствует к этому человеку, которого когда-то считала своим героем. Было время, когда она почитала отца. По его наставлениям Маша пошла учиться в экономический, наплевав на мечту стать фотографом. Она каждый день часами сидела в офисе, разбирая дела отца, а потом, когда пришло время, появилась в нужном месте и в нужное время,