Анна только вышла из зала, где началась часть вечера с социальными танцами, и направлялась в дамскую комнату, как вдруг в углу извилистого коридора заметила Ли и девушку с пышным хвостом. Они стояли на почтительном расстоянии друг от друга, даже не соприкасались, но Анну в этой сцене что-то смутило.

Она отстранилась и пристально посмотрела подруге в глаза:

— Это и правда нечто большое, Габи. Огромное. Мы сейчас говорим о твоей дальнейшей жизни.

«Или его», — добавила Анна про себя, будучи не в силах перестать думать о собственном замужестве.

— Но разве не ты рассказывала мне, что знала, что выйдешь за Спенсера уже после третьего свидания?

Ох. Было такое. Кажется, Прошлая Анна подпортила Нынешней Анне весьма весомый довод.

— Или тебе кажется, что мы с Ли не подходим друг другу? — Габи в замешательстве сдвинула брови.

— Нет, я не об этом… — дело действительно было в другом, — я просто не хочу, чтобы ты, погрузившись с головой в эти отношения, потом страдала.

— У тебя так и было — со Спенсером.

— Знаю, — согласилась Анна, и сердце ее превратилось в свинцовый груз. — И посмотри, к чему это все привело, — ответила она на встревоженный взгляд Габи.

— Но это не из-за того, что он тебя не любил.

— Нет, — признала Анна, — не поэтому. Но от этого было ничуть не легче, когда все внезапно закончилось, — она помолчала, чувствуя, что комок в горле не даст продолжить. — Я просто не хочу, чтобы тебе пришлось пройти через что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее это.

Тут Габи слегка поникла, и запал ее несколько иссяк. Одной рукой она притянула Анну к себе и чмокнула в голову:

— Теперь все понятно. Спасибо. Но…

Чуть стиснув подругу в ответных объятиях, Анна отстранилась, чтобы взглянуть на нее:

— Но?..

Лицо Габи приняло решительное выражение.

— Но ты не можешь жить, избегая любовь просто так — на случай непредвиденных проблем.

«Разве?» — задумалась Анна. На тот момент это казалось потрясающей идеей. Способна ли она вообще снова пойти на такое? Однажды она уже заплатила большую цену. Она сознавала, как высоки и оглушительны ставки, а Анна никогда не была игроком.

Но если она это понимала, что вообще тогда она делала с Джереми, зная, что он настроен на серьезные отношения? В прошлую субботу они сходили еще на один «непарадный» ужин и сегодня собирались на третий. Она думала, что готова хотя бы вступить на эту тропу, однако ее истинные чувства по поводу долгосрочных отношений, — чувства, которые она только что изливала своей лучшей подруге, — свидетельствовали об обратном.

Она потерла свой лоб. От всех этих разговоров постепенно начинала болеть голова.

В этот момент телефон Анны зазвонил, и, пользуясь тем, что взгляд Габи снова упал на одно из зеркал и она тут же увлеклась собственным очарованием, Анна вытащила его из кармана. Она улыбнулась и ткнула на возникшую во входящих фотографию, чтобы ее увеличить. Это был снимок Льюиса, мокрого до нитки и облепленного чем-то, напоминающим черный торфяной ил.

Теперь сообщения от Броуди всякий раз вызывали в ней душевный подъем. Что, если бы она смогла помочь и другим найти их собственных «Броуди»? Она вынашивала эту идею последние пару недель, с того самого разговора с мамой, но так и не связалась с прежними друзьями Спенсера, Рисом и Виджеем, желая иметь нечто более конкретное. Что заставит людей регистрироваться? Как защитить их личность и частную жизнь? А вдруг кто-то с помощью приложения решит воспользоваться чужим горем? Надо было все хорошенько обдумать. И это не считая вопроса о том, найдет ли программа своего пользователя.

— Ну же, — прервала Габи размышления Анны, потянув ее за руку, чтобы та встала на ноги, — кончай млеть над сообщениями Джереми и помоги мне отсюда выбраться. Ты права — я бегу впереди паровоза. Мне наверняка стоит подыскать к ужину что-нибудь сексуальное. Это все мама! Мне стукнуло тридцать, и она сокрушается, что я solterona — кажется, это переводится как «старая дева». Все мои сестры замужем, поэтому внимание теперь сосредоточено на мне одной, — она многозначительно посмотрела на Анну, — так что я порой рада тем пяти тысячам миль, которые нас разделяют… Сходим в бутик через дорогу? Я видела в окне синее платье. Думаю, оно подойдет тебе как нельзя лучше!

Анна расшнуровала на Габи корсаж платья, и та проследовала обратно в примерочную. Дожидаясь, пока подруга вновь появится уже в своей одежде, Анна задумалась, почему не объяснила, кто был отправителем сообщения. Она до сих пор не рассказала Габи о Броуди — все собиралась, но постепенно пришла к осознанию, что ей этого не хочется. Это позволяло сохранить тайну их связи. Близость.

Когда они вошли в магазин на другой стороне улицы, Габи направилась прямиком к вешалкам, выхватила коктейльное платье и, подав его Анне со словами «Вот оно!», прихватила еще одно покороче в канареечно-желтом цвете — для себя.

Она не успела даже пикнуть, как Габи схватила ее за руку и повела в направлении примерочной. Когда они вышли из своих кабинок, она улыбнулась Габи:

— Оно отлично на тебе смотрится!

— Как и твое! Только посмотри… — Габи развернула Анну лицом к ростовому зеркалу.

Ох.

Анна впилась глазами в свое отражение. Слои темно-синего шифона драпировались, образуя лиф, а затем волнами струились до колен. Вертикальные ряды блесток скромно посверкивали из-за крошечных складок ткани, придавая ей едва заметное сияние. Она сама себя не узнавала. Она смотрелась так загадочно, так грациозно, точно только что появилась из какой-нибудь сказки. Неужели платье на такое способно? Может, оно действительно стоило своей безумной цены?

Габи так и светилась, довольная собой.

— Ты же сказала, что тебе нужно что-нибудь милое для вечеринки у Терезы.

— Оно не просто милое. От него дух захватывает! Я только не знаю насчет…

— Не думай об этом. Некоторые вещи стоят дороже денег, — она ухмыльнулась. — Разве ты не рада, что я не заставила тебя купить то, в последнем магазине?

Анна улыбнулась:

— Определенно. Не думаю, что мое появление в свадебном платье могло бы сблизить нас со свекровью.

— Хм. Тут ты права.

— Я знаю, Спенсер и подумать бы не мог, что между нами произойдет разлад, но я просто не могу ее видеть, Гэбс. Я просто не могу! — она отвернулась и завозилась с молнией на спинке платья. Ей хотелось сейчас же его снять. Отчего-то оно перестало казаться ей сказочным.

— Что же я сделала? Что я сделала, чтобы она так изменилась?

— Дело ведь, по правде, не в тебе.