В силу «великих» «воинских талантов» Троцкого, Тухачевского и прочих военных троцкистов эта война стала для РСФСР неудачной. В результате от России по Рижскому договору 1921 года между РСФСР, УССР и Польшей были отторгнуты Западная Украина и Западная Белоруссия – то, что сегодня «россиянские», польские и прочие «демократы» называют «восточными областями Польши», или «восточными кресами».

А ведь даже Антанта числила эти земли за Россией, введя понятие «линия Ке́рзона». Так была условно названа линия, рекомендованная 8 декабря 1919 года Верховным советом союзных держав в качестве восточной границы Польши. При выработке рекомендаций союзники исходили из того, что в воссоздаваемую в Версале новую Польшу необходимо включить лишь этнографически польские области.

Причина такого разумного решения отыскивалась не в любви Антанты к русским и тем более к советским русским, а в том, что на территории России ещё имелись организованные антисоветские русские в виде войск Колчака и Деникина. Чтобы не дразнить их, союзники вынуждены были подойти к проблеме государственного размежевания «по совести».

Весной 1920 года началась (собственно, скорее, продолжилась) советско-польская война. К лету 1920 года она развивалась для нас успешно: Красная Армия продвигалась вглубь Польши. И 12 июля 1920 года министр иностранных дел Великобритании Керзон направил правительству РСФСР ноту с предложением заключить с Польшей перемирие и отвести войска на этнически обоснованную линию, позднее названную «линией Керзона».

В ноте говорилось:

«Линия эта приблизительно проходит так: Гродно – Яловка – Немиров – Брест-Литовск – Дорогуск – Устилуг – восточнее Грубешува через Крылов, далее западнее Равы-Русской, восточнее Перемышля до Карпат».

Желающие могут проследить эту линию на карте, но сразу скажу, что «линия Керзона» после Второй мировой войны стала примерной границей между СССР и Польшей. А в 1920 году Тухачевский в своём безрассудном походе на Варшаву зарвался, к тому же поляков стала срочно спасать Антанта. Произошло «чудо на Висле»: красные войска были отброшены далеко назад, и о «линии Керзона» «забыли».

По Рижскому договору в состав Польши перешли Брест, Владимир-Волынский, Луцк, Ровно, Гродно, Пинск, Молодечно, Барановичи… В результате в 1923 году территория Польши составляла 388,6 тыс. км2.

К 1938 году она составляла те же 388,6 тыс. км2, хотя к концу этого года несколько увеличилась за счёт аннексии Польшей чешского Тешинского округа, захваченного Польшей «под шумок» аннексии Германией Судетской области Чехии по Мюнхенскому договору.

А осенью 1939 года Польша вновь перестала существовать: хватило двадцати лет «самостоятельного» государственного бытия, чтобы Польское государство, которое умные люди сравнивали с пороховым заводом, полным сумасшедших, полностью сгнило и развалилось под первыми же ударами Германии.

Советский Союз в 1939 году фактически бескровно – по договору с Германией – вернул в свой состав исконно русские западно-украинские и западно-белорусские земли.

До воссоединения 1939 года и присоединения в 1945 году Закарпатской Украины площадь Украинской ССР составляла 445,3 тыс. км2.

После 1945 года она увеличилась до 577 тыс. км2, из которых на долю Закарпатья приходилось примерно 20 тыс. км2. (В скобках замечу, что к 1991 году территория УССР составляла 603,4 тысячи км2, прежде всего, за счёт передачи Крыма из состава РСФСР в состав УССР в 1954 году).

То есть прирост территории УССР за счёт западно-украинских земель составил примерно 112 тыс. км2. Суммарная площадь возвращённых западно-белорусских областей составляла примерно 90 тыс. км2.

Проведя несложные вычисления, устанавливаем, что площадь чисто польских областей Польши в 30-е годы ХХ века можно было оценивать примерно в 186 тысяч квадратных километров.

А в 1947 году площадь вновь возникшей на карте мира Польши равнялась примерно 312 тысячам квадратных километров.

ЗА СЧЁТ чего же Польша, «блестяще» доказавшая в 1939 году свою неспособность к защите суверенитета, увеличила после Второй мировой войны территорию государства на добрую треть и даже больше?

Для того, чтобы объяснить это беспрецедентное в истории мира приращение национальной территории, придётся к фактам и цифрам прибавить ряд пространных цитат. Так сказать, избранные места из переписки если не с друзьями, то, во всяком случае, с союзниками.

Впрочем, перед этим надо вспомнить основные «польские» события 1944 года, обусловившие события 1945 года.

В ночь с 31 декабря 1943 года на 1 января 1944 года была образована Крайова Рада Народова во главе с коммунистами (их называли «пэпээровцы» по аббревиатуре ППР, означавшей по-польски «Польская рабочая партия»).

21 июля 1944 года Крайова Рада Народова образовала временный орган центральной исполнительной власти – Польский комитет национального освобождения, а 26 июля 1944 года было заключено соглашение между Советским правительством и ПКНО.

1 августа 1944 года началось Варшавское восстание, провокационно инициированное из Лондона, Москвой по объективным причинам не поддержанное и немцами жестоко подавленное.

А 31 декабря 1944 года в Люблине Крайова Рада Народова преобразовала ПКНО во Временное правительство Польской республики. И с момента образования Люблинского правительства «польский» вопрос приобрёл для Сталина, с одной стороны, Рузвельта и особенно Черчилля – с другой, особую и обоюдную остроту.

В западных биографиях Черчилля сообщается, что «отказ»-де Сталина «прийти на помощь Варшаве» привёл Черчилля в ярость. Ещё бы: это полностью срывало планы Черчилля! А планы были просты: держать Польшу, как и ранее, на антисоветском и антирусском «поводке».

В тех же биографиях утверждалось, что восстание в Варшаве началось в 1944 году тогда, когда Красная Армия находилась-де на расстоянии орудийного выстрела от польской столицы. При этом умалчивалось, что между Красной Армией и Варшавой была Висла, не говоря уже об усталости советских войск. Впрочем, с историей Варшавского восстания мы уже знакомы.

А далее западные биографы заявляли, что Сталин якобы хладнокровно допустил уничтожение восставших варшавян для того, чтобы потом «навязать» полякам «Люблинский комитет». Не Люблинское правительство, а именно «комитет», потому что англичане признавали только Лондонское польское «правительство».

Оно ведь сидело в Лондоне.

Уничтожение восставших немцами было обусловлено не коварством Сталина, а хладнокровно-подлой «польской» политикой Черчилля. Ему хотелось навязать – вот уж тут без кавычек – полякам свой лондонский паноптикум, однако Черчилль и К° обломали зубы о жёсткую позицию Сталина.

Интересное свидетельство отыскивается в книге английского политика и публициста Алана Кэмпбелл-Джонсона «Сэр Антони Иден», изданной в 1955 году. Кэмпбелл-Джонсон пишет, что 15 марта 1943 года на обеде с участием Идена и Рузвельта Иден сообщил американскому президенту, что генерал Сикорский и его лондонское правительство «настаивают на своих притязаниях»: речь шла о возврате в Польшу «восточных крессов». А обуславливались эти «притязания» убеждением поляков в том, что «Россия и Германия будут истощены войной, и Польша может оказаться самым сильным государством в Восточной и Средней Европе».