или поздно придется уступить место человеку новому, свежему, молодому, динамичному. Нельзя держаться за место до тех пор, пока начнут говорить: «Кто бы подсказал этой старухе, что ей пора уходить?»

Наступит момент, когда свой шанс должен будет получить более молодой человек. Но если бы я сказала об этом с самого начала, все рассуждали бы так: «Мэгги уйдет перед четвертыми выборами, а кто придет, неизвестно». Так вот, я хочу, чтобы это было известно: приду я!

Я надеюсь работать, работать и работать.

Это все из ее интервью перед третьими выборами или сразу после них. Тэтчер была как никогда в себе уверена, она просто не желала замечать, что мир вокруг изменился, что ее крайне авторитарный стиль правления не принимают даже в партии, что пока еще все держится на былом авторитете, но это не вечно.

Патриотический запал времен Фолклендской войны несколько спал, сменившись недовольством от проводимой правительством Тэтчер экономической политики. Последней каплей стало введение «подушного налога».

Однопартийцы и оппозиция предупреждали, что ни к чему хорошему эта инициатива не приведет, но Мэгги закусила удила, опустила забрало и теперь размахивала мечом реформ, не видя, что творится вокруг. Она не желала считаться ни с однопартийцами, ни с парламентом, ни с народом Британии.

Результат для Тэтчер оказался плачевным.

Бездушный подушный налог

У столь уважаемого Тэтчер американского экономиста Милтона Фридмана есть интересное замечание: «Решение проблемы правительством обычно хуже самой проблемы».

Иногда кажется, что Фридман писал о Тэтчер...

Маргарет Тэтчер терпеть не могла местные органы самоуправления, вероятно, потому, что они постоянно требовали денег.

Запутанная территориальная система налогообложения позволяла местным органам перекладывать расходы на казну (75 % расходов оплачивались казной и только 25 % за счет местных налогов). Это не было виной местных органов самоуправления, просто налог исчислялся исходя из застроенной площади или площади землевладений. В результате разных нестыковок половина налогоплательщиков вообще ничего не платила в местные бюджеты, а из оставшихся еще половина пользовалась разными льготами. В местных бюджетах денег не хватало, приходилось постоянно поднимать ставку налога либо просить средства у государства. Если первое вызывало недовольство у граждан, то второе - у правительства.

Мало того, избирательные округа, вносившие в казну минимум, а тратившие много (это в основном бедные районы), были вотчиной лейбористов. Лейбористы добивались улучшения условий жизни в этих округах за счет правительственных субсидий, обращая все в свою пользу.

Тэтчер решила навести порядок. Как обычно твердой рукой и никого не слушая. Идея была в замене земельного налога подушным, то есть Маргарет предложила ввести «районный налог» по единой ставке для каждого гражданина в данной местности. Конечно, возможны льготы, но не полная отмена (платить должны все!). Средства направлять на местные нужды.

Причем верная своей привычке все делать быстро и решительно, Тэтчер настаивала на немедленном введении этой системы, не желая ничего обсуждать, ей казалось, что система идеальна.

Убежденная в своей правоте, а потому непреклонная (когда это бывало иначе?), премьер-министр сумела привлечь на свою сторону наследственных лордов (им был выгоден новый налог), которые активно занялись агитацией, и выиграла в парламенте с достаточно большим перевесом. Это придало Тэтчер сил в борьбе с недовольными даже в собственной партии.

Что не так?

На первый взгляд справедливо, ведь каждый взрослый гражданин должен платить налог в том месте, где проживает, независимо от того, насколько он состоятелен.

На деле получилось нечто приведшее к бунту налогоплательщиков с массовыми выступлениями и настоящими погромами в Лондоне.

Дело в том, что проживающий в роскошных апартаментах аристократ теперь платил меньше, чем большая семья, ютящаяся в убогой квартирке в том же районе. Так не бывает - чтобы апартаменты соседствовали с тесными квартирами? В больших городах вроде Лондона бывает, в мегаполисах даже в элитных районах немало задворок с ветхим жильем, во всяком случае, так было в 80-е, когда недвижимость еще не была вся выкуплена нуворишами. Не лучше дела за городом. Какой-нибудь богач с 1500 гектарами земли отныне платил 300 фунтов вместо вчерашних 6000, а пенсионеры из старенького домика, который они с трудом строили всю жизнь, 500 фунтов - совершенно неподъемную для них сумму.

Газеты разыскивали подобные истории и щедро делились ими с читателями. Королева, которая раньше платила за свои имения в Балморале и Сандригеме больше 27 тысяч фунтов стерлингов в год, теперь не платила вообще ничего, а рабочая семья Паркеров из Уэльса - на 1200 фунтов в год больше, чем раньше. «Все на защиту Паркеров!»

Бунт разрастался. Огромная демонстрация из многих десятков тысяч человек с боем прошлась по улицам Лондона, громя все на своем пути, грабя магазины, поджигая машины, разбивая стекла витрин и окон. Пострадали более 40 полицейских, 131 протестант был ранен. Лондон не видел такого со времен Великой депрессии.

Не желая нести ответственность за действия своего лидера, подали в отставку советники Тэтчер из нескольких важных округов. Отмежевались от нее даже однопартийцы.

Маргарет все было нипочем, она заявила:

- Все испытывающие чувство неудовлетворенности - это просто люди, которые не могут смириться с тем, что они простые, рядовые члены парламента, вот кто они такие...

Тэтчер объявила «районный налог» флагманом своей реформы. На едкое замечание одного из умных людей, что флагман способен утянуть на дно весь флот, только отмахнулась. Она больше не слушала никого.

От введения нового налога сильно пострадал средний класс - ее собственная опора, ее электорат. И все равно Тэтчер не сдавалась (леди ведь не сворачивают с избранного пути).

Проблемы начались, когда люди просто не стали платить новый налог. Поступление в казну уже в следующем месяце сократилось наполовину! А в Лондоне не смогли собрать даже 42 %.

Налог пришлось отменить, но дело было сделано. Ни страна, ни даже консерваторы больше не желали видеть во главе Железную леди, все устали от металла в голосе, металла в поведении, металла в принятии решений вопреки даже здравому смыслу. Иногда и человечности хочется.

Эта чертова баба разрушит партию изнутри!

Известен то ли случай, весьма похожий на анекдот, то ли анекдот, метко описывающий возможный случай.

Министрам правительства часто приходилось обедать в резиденции на Даунинг-стрит, чтобы не терять времени. В очередной раз, заказывая блюдо, Тэтчер коротко бросила:

- Стейк!

Желая уточнить гарнир, официант наклонился ближе к премьер-министру:

- А овощи?

В ответ услышал:

- Овощи будут то же самое.

В мгновенно установившейся тишине Маргарет обвела недоуменным взглядом «овощи» и продолжила работать с бумагами.