После минета Томми пошел в ванную комнату, а мы остались с Рокси.

– Томми нормальный клиент, только удушье во время секса любит, – предупредила меня подруга, она знала мою историю с Алексом в баре нашего города.

– Говорят, девушки умирают от удушья при такой практике, – с грустью сказала я.

– Да, слышала. Хотя время задержки дыхания от трех до пяти минут является у натренированных девушек распространенным явлением. Я три минуты выдерживаю, но Томми надо предупредить, чтобы с тобой был осторожнее.

Дружеские отношения между программно-контролируемыми рабынями, как правило, запрещены, разговоры сводятся к минимуму, но с женой лучшего друга Сем сделал для меня исключение. При встречах нам была предоставлена возможность говорить друг с другом свободно. Мы и дома обсуждали запрещенные для обычных подчиненных личностей вопросы, делились своим сексуальным опытом.

– Давайте начнем с того момента, где закончили, – прервал наш диалог вошедший Томми.

Рокси попросила его не применять ко мне удушье продолжительное время. Он ничего не ответил, только велел мне облокотиться на спинку кровати.

Я наблюдала, как Томми вновь стал использовать Рокси для минета. Она проделывала оральный половой акт с длительными задержками дыхания. В перерывах между удушьями Рокси жадно хватала воздух, она казалась беспомощной и спокойно выполняла каждое требование Томми. Наконец он отстранился от подруги, заставил меня широко раздвинуть ноги и прогнуться, чтобы хорошо рассмотреть татуировку на моем лобке.

– Это изображение розы Бафомета не на том месте у тебя,– сказал Томми, приказал мне подойти к столу и склониться над ним, после чего стал насиловать меня. Одновременно он душил Рокси, которая расположилась рядом с нами. Я испытывала неловкость, судя по всему, Томми неоднократно душил и насиловал Рокси раньше, но сегодня она решила взять и часть моей работы, касавшейся удушений, на себя.

Впрочем, поразвлекавшись вагинально, Томми велел и мне делать минет с задержкой дыхания. При этом Рокси обязана была лизать его анус.

А потом Томми взял электрошокер и стал применять его к нам обеим попеременно…

– С тобой я не прощаюсь, скоро встретимся на «Самой опасной игре», – сказал помощник губернатора, отпуская меня.

Я ушла, а Рокси осталась. Бедная девочка, она, оказывается, еще более терпелива, чем я.

Когда я шла в гостиницу, у меня начался приступ болезненной рвоты от насилия Томми и травм высоким напряжением, которым мы подверглись. А я жалела Рокси…

Томми имел пристрастие к "Самой опасной игре", которая подразумевала "спортивную охоту на людей". Эта игра служила средством удовлетворения самых диких сексуальных извращений охотников.

Помощник губернатора, по-видимому, был осведомлен о моем участие в подобном мероприятии в детстве и рассматривал меня как хороший экземпляр для выслеживания.

– Я хочу взять ее на охоту в Богемскую рощу, – сказал Томми при встрече Сему.

Тот одобрил такой интерес, ответил, что я «отличная игровая штучка, которую можно использовать в любом положении».

Мое знакомство с игрой произошло по прибытии в охотничий лагерь в окрестностях Нью-Йорка. Сем остался в гостинице, а меня на вертолете доставили на строго охраняемую территорию под названием Богемская роща.

Я сразу обратила внимание на военное ограждение, окружающее внешний периметр территории в несколько десятков гектар. Томми и его компаньон встретили меня. Похоже, они находились в состоянии кайфа от принятых наркотиков и были в предвкушении охоты на человеческую дичь в "Самой опасной игре".

Мужчины ознакомили меня с правилами игры, приказали раздеться, несмотря на холодный декабрьский ветер.

Слезы рекой потекли по моим щекам, когда Томми сказал со скрытым смыслом в духе программирования "Оз":

– Остерегайся львов, тигров и медведей.

Он сделал паузу и добавил:

– Если мы поймаем тебя, будем жестоко насиловать, можем даже убить. Беги так быстро, как только можешь, спрячься так хорошо, чтобы тебя не нашли.

– Есть вопросы? – с вызовом спросил помощник Томми.

– Я не смогу хорошо спрятаться, – сквозь слезы ответила я. – Там забор, который мне не преодолеть.

Томми рассмеялся над моим ощущением "некуда бежать и негде скрыться" и пояснил, что где-то в заборе есть дыра, а мне остается всего лишь найти ее. Даже в таком состоянии я понимала, что никакой дыры нет. Но Томми приставил ружье к моей голове и скомандовал:

– Ты сейчас должна пуститься в "Самую опасную игру". Это моя игра. Ты будешь следовать моим правилам! Пока ты играешь по моим правилам, ты живешь. Будешь возражать, я могу убить тебя прямо здесь. Ты в игре?

– Да, сэр! Я в игре, – вынуждена была ответить, так как другого выбора не осталось.

– Прекрасно. Да начнется игра! Следуй ее правилам. Ты не имеешь права на ошибку! – сказал Томми.

На мне не было ничего, кроме теннисных тапочек. Я бежала через лес так быстро, насколько могла, но не смогла убежать очень далеко и спрятаться. Томми использовал свою охотничью собаку, меня быстро выследили, а когда поймали, помощник губернатора, одетый в теплую куртку, приставил пистолет к моей голове и приказал совокупляться с его собакой. Насладившись зрелищем, «охотники» увели меня в помещение, где я смогла согреться, но надо мной продолжили издеваться.

Я стояла голая в охотничьем домике Томми, а он ходил вокруг и говорил:

– Я могу набить тебя как чучело тигра. А могу вот это запихнуть тебе прямо в глотку надолго, – Томми расстегнул замок на штанах и показал свой большой член. – Что ты предпочитаешь?

Кровь смешалась с грязью на моем теле. Я стояла и от изнеможения, опустошения и боли была не в состоянии думать над вопросом Томми. А он напирал:

– Включай мозги! Говори, что предпочитаешь!

Нет, я не смогла ответить Томми. Слов не было, но все же понимала, что меня здесь не убьют, а вернут Сему.

– Ты не оставила мне выбора, во всяком случае, я сделаю его сам, – сказал Томми.

Мне очень, очень сильно захотелось в туалет. И я выдавила из себя:

– Если не возражаете, пожалуйста, могу я воспользоваться вашим туалетом?

Напарник Томми захохотал, а лицо помощника губернатора покраснело от злости. Он пнул меня, затем прижал спиной к стене, одной рукой придавил грудь, другой схватил за горло и начал душить, пережимая сонную артерию. Глаза мои вылезли из орбит, струя мочи устремилась из письки.

Томми сплюнул, ослабил хватку, прокричал:

– Я убью тебя! Задушу голыми руками! – и опять схватил за горло.

Теряя сознание, я услышала голос помощника:

– Не переборщи! Она чертовски хороша!