– Нет-нет, достаточно! – Доктор Любанский, который умудрился добраться до Кристоффа первым, поднял вверх руки. – Нет, оставьте Анри в покое! Вы что, с ума сошли? Довольно!

Возможно, только вмешательство доктора Любан-ского спасло Кристоффа от натиска толпы. У меня перед глазами мелькнуло ошеломленное, испуганное лицо виолончелиста, потом злые физиономии тех, кто его окружал, и затем вся картина скрылась за спинами. Кто-то снова потряс меня за плечо, я обернулся и увидел бородатого человека в переднике (мне вспомнилось, что его зовут Герхард), протягивавшего мне миску с картофельным пюре, из которой поднимался пар.

– Не желаете ли приступить к ланчу, мистер Райдер? – спросил он. – Простите, что немного задержался. Нам пришлось снова загружать чан.

– Вы очень добры, – отозвался я, – но мне, правда же, пора. Меня ждет малыш. – Затем, отведя его в сторонку, где было потише, я попросил: – Не могли бы вы провести меня в переднее помещение? – Я только-только сообразил, что это кафе и то, другое, где я оставил Бориса, являются, на самом деле, частями единого комплекса; все же заведение в целом принадлежит к числу тех, которые обслуживают разные категории клиентов, для чего в нем имеются изолированные один от другого залы, выходящие на разные улицы.

Мой отказ от ланча явно разочаровал бородача, но тот быстро пришел в себя и проговорил: – Разумеется, мистер Райдер. Прошу сюда.

Я последовал за ним в передний конец зала и за стойку. Там бородач отпер небольшую дверцу и сделал мне знак войти. В дверях я бросил последний взгляд на публику и увидел, что пухлолицый взгромоздился на стол и размахивает голубой папкой Кристоффа. Злобные восклицания перебивались теперь раскатами смеха, а голос доктора Любанского моляще повторял: «Нет, хватит с него! Пожалуйста, пожалуйста! Довольно!»

Я вошел в просторную кухню, сплошь отделанную белым кафелем. Сильно пахло уксусом. Я поймал взгляд крупной женщины, которая склонялась над шипящей плитой, но бородач уже достиг дальнего конца кухни и открывал другую дверь.

– Сюда, сэр, – проговорил он, пропуская меня вперед.

Дверь была на удивление высокой и узкой. Чтобы протиснуться в нее, мне даже пришлось повернуться боком. Более того, внутри была полная темнота, и я даже подумал, не чулан ли это для швабр. Однако бородач повторил приглашающий жест и произнес:

– Пожалуйста, мистер Райдер, будьте осторожны на ступенях.

Только тут я разглядел, что непосредственно у порога находятся три ступеньки: похоже было, что они сколочены из деревянных ящиков. Пробравшись внутрь, я аккуратно, шаг за шагом, их одолел. Оказавшись на верхней ступени, я обнаружил впереди небольшой светящийся прямоугольник. Я прошел два шага в том направлении и остановился перед застекленным окошком, которое смотрело в комнату, наполненную солнечным светом. Я видел столики и стулья: это был зал, где я расстался с Борисом. На месте была и пухленькая официанта (окошко было расположено за ее стойкой), и Борис, который сидел в своем углу и с кислым видом глазел по сторонам. Он уже покончил с пудингом и теперь рассеянно водил вилкой по скатерти. Других посетителей в кафе не бьшо, если не считать молоденькой пары у окна.

Я почувствовал толчок в бок и заметил бородача, который протиснулся следом за мной и теперь, согнувшись в темноте, звенел ключами. Через мгновение перегородка распахнулась – и я вошел в кафе.

Официантка обернулась ко мне и просияла улыбкой. Потом она крикнула Борису.

– Посмотри, кто пришел!

Борис скорчил недовольную гримасу.

– Где ты был? – утомленно спросил он. – Мне уже надоело ждать.

– Ради Бога, прости, Борис! – отозвался я. И спросил, обращаясь к официантке: – Он хорошо себя вел?

– Он просто душка. Рассказывал мне о том, где вы прежде жили. В микрорайоне у искусственного озера.

– А, ну да. У искусственного озера. Да, туда мы сейчас и направляемся.

– Но тебя так долго не было! – протянул Борис. – Уже слишком поздно!

– Мне очень жаль, Борис. Не волнуйся, у нас еще полно времени. Старая квартира ведь никуда не убежит? Но ты прав, нам нужно отправляться прямо сейчас. Мне только бы выяснить… – Я снова обернулся к официантке, которая начала что-то рассказывать бородачу. – Простите, не можете ли вы сказать, как побыстрее добраться до искусственного озера?

– До искусственного озера? – Официантка указала в окно. – Вон тот автобус. Он довезет вас прямо туда.

Я проследил за ее жестом и увидел за тентами автобус, стоявший на обочине оживленной дороги против окна.

– Он стоит уже довольно долго, – пояснила официантка, – так что вам лучше поторопиться. Он может отойти в любой момент.

Я поблагодарил ее и, знаком подозвав Бориса, вышел из кафе на солнечный свет.

Мы вскочили в автобус, когда шофер уже заводил мотор. Покупая у него билеты, я заметил, что салон заполнен, и озабоченно спросил:

– Надеюсь, мне и мальчику достанутся места рядом?

– Не беспокойтесь. Они добрые люди. Положитесь на меня.

Сказав это, водитель обернулся и гаркнул что-то через плечо. В автобусе царило необычное веселое оживление, но, услышав голос водителя, все примолкли. В следующий же миг пассажиры повскакивали с мест и принялись, размахивая руками, обсуждать, куда нас лучше посадить. Какая-то крупная женщина высунулась в центральный проход и закричала: «Сюда! Садитесь сюда!» Но из другого конца салона раздался возглас: «Если вы с ребенком, лучше идите сюда – здесь его не укачает. А я пересяду к мистеру Хартману». Другие пассажиры тоже обсуждали, как устроить нас поудобней.

– Видите, все они – добрые люди, – весело заметил водитель. – О приезжих всегда заботятся в первую очередь. Ну ладно, располагайтесь – и в путь!

Мы с Борисом поспешили к двум пассажирам, которые стояли в проходе и указывали нам места. Я пропустил Бориса к окну и сел, после чего автобус сразу тронулся.

Почти сразу же кто-то хлопнул меня по плечу. С заднего сиденья мне протягивали пакет со сладостями.

– Мальчику, наверное, понравится, – произнес мужской голос.

– Спасибо, – сказал я. И повторил громче, чтобы слышали все в автобусе: – Спасибо. Большое спасибо всем. Вы все очень любезны.

– Смотри! – Борис возбужденно схватил меня за рукав. – Мы выезжаем на Северное шоссе.

Прежде чем я успел ответить, рядом со мной в проходе показалась женщина средних лет. Схватившись, чтобы не упасть, за подголовник моего кресла, она вложила мне в руку кусок кекса в бумажной салфетке.

– Это от джентльмена, который сидит сзади, – пояснила она. – Он это не доел и хотел бы угостить молодого человека.

Я с благодарностью принял угощение и еще раз сказал «спасибо» всем, кто находился в автобусе. Когда женщина удалилась, я услышал чуть поодаль голос: