Долгое время Борис безмолвствовал. Потом внезапно выпрямился и сурово проговорил:

– Убирайтесь прочь! Все до единого. – С этими словами он отбежал в сторону и снова начал выполнять приемы каратэ.

Я растерянно стоял, прислонившись к стенке, смотрел вдаль и прислушивался к яростному бормотанию мальчика. Вглядевшись пристальней, я понял, что он разыгрывает новейший вариант воображаемых приключений, которые занимали его фантазию последние недели. Сегодня мы приблизились к месту выдуманных им событий, поэтому Борису, естественно, захотелось повторить свою игру именно здесь. Ведь по его сценарию как раз в этом переходе, прямо у старой квартиры, он с дедом должен был сражаться с большой шайкой уличных хулиганов.

Наблюдая с расстояния в несколько ярдов энергичные движения мальчика, я предположил, что события приближаются к тому моменту, когда они с дедом встанут плечом к плечу в ожидании новой схватки. Вокруг них уже будут громоздиться горы бесчувственных тел, но самые упорные из бандитов начнут перегруппировываться для повторной атаки. Борис с дедушкой будут бестрепетно ждать бок о бок, а негодяи – хулиганы – прятаться в тени и шепотом совещаться. И в этом, как и во всех других сценариях, Борис несколько старше, чем на самом деле. Он не взрослый (это слишком бы отдалило события, а кроме того, сколько же будет тогда дедушке?), но достаточно большой, чтобы свершать те подвиги, которые ему воображаются.

Борис и Густав дадут хулиганам достаточно времени, чтобы подготовиться к нападению. Когда же оно начнется, слаженная команда из деда и внука с серьезной, едва ли не грустной сосредоточенностью разбросает врагов, которые кинутся на них со всех сторон. В итоге атака как будто захлебнется – ан нет: из темноты выскочит еще один противник, сжимая в руке устрашающий клинок. Но Густав, который окажется к нему ближе, мигом тюкнет его в затылок – и битва наконец завершится.

Борис с дедушкой будут молча созерцать валяющиеся там и сям тела. Затем Густав, еще раз обведя всю сцену глазом знатока, кивнет, и дед с внуком отвернутся, как работники, выполнившие неприятный труд, но довольные результатом. Они поднимутся по лесенке к дверям старой квартиры, бросят прощальный взгляд на поверженных хулиганов (иные из них уже начнут со стоном отползать в сторону) и вступят в дом.

– Теперь все в порядке, – объявит Густав в дверях. – Они ушли.

В прихожую боязливо войдем мы с Софи. Шагнув из-за спины деда, Борис добавит:

– Но это еще не совсем конец. Они нападут снова – наверное, еще до утра.

Услышав такую оценку, столь очевидную для деда с внуком, что они даже не станут ее обсуждать, мы с Софи сникнем.

– Нет, я этого не выдержу! – воскликнет Софи и зайдется в рыданиях. Я привлеку ее к себе, стараясь успокоить, но на лице у меня будет написан страх. Это драматическое зрелище не вызовет у Бориса и Густава ни тени усмешки. Густав ободряюще похлопает меня по плечу и скажет:

– Не бойся. Мы с Борисом останемся здесь. Эта их попытка будет последней.

– Верно, – подтвердит Борис. – Еще одна схватка: на большее их не хватит. – И он спросит Густава: – Дедушка, может быть, мне стоит поговорить с ними еще раз? Дам им последнюю возможность образумиться.

– Они не послушают, – возразит Густав, мрачно мотая головой. – Но ты прав. Нужно дать им последний шанс.

Мы с Софи, проливая слезы и испуганно прижимаясь друг к другу, скроемся в глубине квартиры. Борис и Густав обменяются взглядом, устало вздохнут, отопрут переднюю дверь и снова выйдут на улицу.

В галерее будет темно, тихо и пусто.

– Нам не помешает отдохнуть, – скажет Густав. – Поспи первым, Борис. Если они заявятся, я тебя разбужу.

Борис кивнет, усядется на верхнюю ступеньку лестницы, опершись спиной о дверь, и тут же погрузится в сон.

Позже, почувствовав прикосновение к своей руке, он мгновенно пробудится и вскочит на ноги. Он обнаружит, что дед уже обозревает толпу хулиганов, собирающуюся внизу в галерее. Их окажется больше, чем прежде, поскольку поражение заставило их обойти все городские притоны и призвать на помощь всех своих сообщников. Они сойдутся, одетые в потертую кожу, армейские куртки, грубые ремни, с металлическими прутьями и велосипедными цепями в руках, но только без огнестрельного оружия – это им запрещается законами чести. Борис и Густав медленно спустятся по ступеням и остановятся, наверное, на второй или третьей. Затем Борис по знаку деда заговорит громким голосом, будя эхо среди бетонных столбов:

– Мы схватывались с вами уже не раз. Теперь, вижу, вас собралось еще больше прежнего. Но каждый знает в глубине души, что победы вам не видать. И на этот раз мы с дедушкой не можем обещать, что никто не будет покалечен. Эта драка не имеет смысла. У всех вас в свое время был дом. Матери и отцы. Возможно, братья и сестры. Я хочу, чтобы вы верно поняли происходящее. Вы держите нашу квартиру в осаде, заставляя мою мать постоянно проливать слезы. Нервы у нее всегда на взводе, и оттого она то и дело напускается на меня по пустякам. По той же причине отцу приходится надолго уезжать из дома, и это не нравится матери. А всему виной вы, потому что вы терроризируете нашу семью.

Быть может, вы привыкли так развлекаться: в ваших семьях не сложилась жизнь – и вы не знаете ничего лучшего. Потому я и пытаюсь объяснить, что происходит, к чему ведут ваши необдуманные поступки. Может кончиться тем, что однажды папа вообще не вернется домой. Или нам придется выехать из этой квартиры. Потому я и привел сюда дедушку, оторвав его от важной работы в крупном отеле. Мы не можем позволить вам продолжать в том же духе. Вот каковы наши цели. Теперь, когда вы все узнали, у вас есть возможность одуматься и отправиться восвояси. Если вы решите иначе, нам с дедушкой ничего не останется, как снова бросить вам вызов. Мы постараемся не покалечить вас, а только оглушить, но драка будет большая, и при всем нашем искусстве мы не можем обещать, что дело обойдется без серьезных ушибов и даже сломанных костей. Так что у вас есть шанс убраться подобру-поздорову.

Густав в знак одобрения улыбнется краем рта, и дед с внуком вновь примутся изучать тупые лица толпы. Хулиганы обменяются неуверенными взглядами; их заставит заколебаться скорее страх, чем разум. Однако их предводители – угрюмые жуткие личности – поднимут воинственный вой, который распространится по рядам. Толпа хлынет вперед. Борис и его дед проворно займут позицию спина к спине; точно согласовывая свои движения, они прибегнут к особой, самостоятельно изобретенной технике – смеси каратэ и других боевых искусств. Уличные хулиганы кинутся на них со всех сторон – лишь затем, чтобы тут же, ухнув от удивления и испуга, кувырком полететь прочь, и вскоре земля вновь покроется бесчувственными телами. Несколько мгновений Борис и Густав будут стоять в настороженном ожидании, а хулиганы начнут шевелиться: некоторые застонут, другие же затрясут головой, пытаясь определить, куда их занесло. И тут Густав шагнет вперед со словами:

– А теперь ступайте, и на том покончим. И чтоб ноги вашей не было больше у этой квартиры. Люди жили здесь счастливо, пока вы не начали их терроризировать. Если вы явитесь снова, нам с внуком ничего не останется, как перебить вам кости.