И действительно, мы имеем документ, доказывающий, что в походах татар участвовали и какие-то христиане, – это письмо тех же венгерских миссионеров, относящееся к 1241 г. В нем говорится: «И хотя они называются татарами, но при их войске находится много злочестивейших христиан»…[635] Это известие приобретает для нас еще тем бо́льшую важность, что писано со слов бежавших из Руси. Пишущий, передавая о разорении Руси, говорит: «…рассказывали нам беглецы из той страны, преимущественно в Саксонии, что ту страну и укрепления (Киев) они (татары) взяли при помощи тридцати двух машин»[636]. Русские, конечно, могли знать достоверно о пребывании среди татар каких-то христиан, очевидно приставших к ним или покоренных ими. Письмо короля Белы IV к папе Инокентию, писанное в 1254 г., обнаруживает нам, кто были эти пособники татар. Вот что писал король: «Когда государство Венгрии от вторжения татар, как от чумы, большей частью было обращено в пустыню и, как овчарня изгородью, было окружено различными племенами неверных, именно: русскими, бродниками с востока; булгарами и босняками, еретиками с юга…» Далее говорит: «Они (татары) заставили себе платить дань (другие нации), и особенно страны, которые с востока граничат с нашим царством, именно Русь, Куманию, Бродников, Булгарию»…[637]

Из этого письма видно, 1) что христиане, напавшие на Венгрию вместе с татарами, были русские и бродники; 2) что бродники жили где-то на восток от Венгрии в южнорусских степях: 3) что татары уже застали бродников на их местах жительства и подчинили своей власти. Наша летопись вполне согласна с этим письмом в отношении бродников. Она указывает, что последние принимали участие в Калкской битве на стороне татар. Когда Мстислав Киевский и другие два князя окопались на месте после поражения русских ополчений и были окружены татарами, «ту же и Бродници быша старые, и воевода их Плоскыня, и тъй окаянный целовав крест ко князю Мстиславу и обема князема, яко их не избити и пустити их искупе, и сългав окаянный предаст их связав татарам»…[638]

Никоновская летопись еще яснее говорит, что бродники были на стороне татар[639]. Мы встречаем бродников на исторической сцене еще за 76 лет до этого события. Когда в 1147 г. Святослав Ольгович отбивался от притязаний черниговских Давидовичей и Изяслава Киевского, то на помощь в область вятичей «придоша к нему бродничи, и половци придоша к нему мнози, уеве его»[640]. К несчастью, только эти два факта и сообщает нам наша летопись о бродниках, хотя по всему видно, что летописец знал о них гораздо больше. Но и отсюда вытекают важные заключения.

Из письма венгерского короля мы видели, что бродники жили где-то к востоку от Венгрии, в южнорусских степях, теперь на основании летописи мы можем точнее определить их местожительство. Бродники жили в восточной части степи. Это вполне видно из следующих соображений. Мы не находим бродников ни разу действующими в княжествах к западу от Днепра. Далее. Чтобы явиться на помощь Святославу Ольговичу в 1147 г., они не могли пробраться с западной части степей, ибо в таком случае им пришлось бы двигаться сквозь княжества Киевское и Черниговское, ведших борьбу со Святославом и, следовательно, не пропустивших бы их к нему на помощь. Бродники явились вместе с половцами, дядьями Святослава, которые, очевидно, пришли в нему с восточной части степи через курский и новгород-северский уделы. Затем. В 1223 г. мы видим их в соединении с татарами на Калке, т. е. на берегах Азовского моря. Войска русских князей двигались с запада, следовательно, пробраться с берега Черного моря или Дуная бродникам не было возможности: они должны были бы или соединиться с русскими силами, или были бы захвачены ими. Ни того, ни другого мы не видим. Следовательно, татары встретили бродников или где-то в области Дона, или на берегах Азовского моря при его устье. Очевидно, бродники должны были находиться тут же и в 1147 г.

Другие, имеющиеся у нас документы нисколько не противоречат нашему выводу[641]. Они только указывают, что бродники жили где-то в соседстве с половцами. Таково письмо папы Григория к гранскому епископу, писанное в 1227 г., в котором говорится: «мы удостаиваем дать тебе наше полномочие в землях Кумании и Бродинии, соседней с ней, на обращение которых есть надежда, по которому ты имеешь власть проповедовать, крестить» и т. д.[642] В документе 1231 г.: «…Кумании и областях бродников»[643]. Но является вопрос: каким образом Гранской епископии могло поручаться распространение христианства в области бродников, если они жили далеко от ее пределов? Но дело в том, что в Гранской епископии жило действительно много половцев. В силу этого гранскому епископу поручалось специально заведовать миссией у половцев. Он назывался «легатом апостольского престола в областях половецких»[644][645]. Папы знали только, что бродники где-то соседят с половцами, а так как миссия у последних поручалась гранскому епископу, то и бродники были отнесены туда же, отданы в его распоряжение для просветления их истинами католической религии. Но это нисколько не значит, что бродники не были христианами. Мы видели, что Плоскыня целовал крест, стало быть, был православный, ибо русские никогда бы не позволили этого сделать язычнику. Мы имеем факты, что русские водили кочевников «в роту половецкую».