Ладно, достаточно копаться в себе. Нужно съездить купить новый телефон, позвонить домой и….

Мои мысли прервал стук в дверь.

— Войдите!

На пороге появилась одна из горничных. Ника, кажется.

— Руслан Николаевич, может, вам что-нибудь нужно?

— Я вроде не просил ничего, — удивился.

— Да, вот я и подумала, может вы проголодались? Я вам принесла завтрак, — мило улыбнувшись, девушка завезла в номер тележку с подносом.

— Благодарю, в этом не было необходимости, — отвернувшись, я подошел к столу, забирая нужные мне документы, — Лучше занимайтесь своими прямыми обязанностями и…, - почувствовал прикосновение, обернулся.

— Это как мать вашу понимать? — прикрикнул на девушку, которая стояла передо мной, с расстегнутой кофтой.

— Руслан Николаевич, хотите, я помогу вам снять напряжение? Я же вижу, как вы измотаны, — она потянулась ко мне губами. Попытался схватить ее за руки, но нахалка, извернувшись, запрыгнула на стол, поманив меня пальцем. Я же, как истукан стоял и смотрел на девушку. Нет, это было не возбуждение, а злость. Какого черта она себе позволяет?

— Застегнулась, и быстро вышла из моего номера, — грозно рявкнул, но на нее это не произвело никакого впечатления.

— Да ладно вам. Никто не узнает, если вы об этом, — снисходительно улыбнулась, — Поверьте, я умею держать язык за зубами.

Возможно раньше, я бы согласился без раздумья. Но сейчас понимал — мне это не нужно. Зрелище вызывало только отвращение. Очередная девка готовая за деньги продать себя. Разве такая сможет стать любящей и верной женой, матерью? Да, кажется, в голове что-то переклинило. И только я собрался выставить пигалицу, как услышал шум открывающейся двери. Первая мысль — Медведев, снова разыгравший спектакль, с участием моей сотрудницы, что бы очернить меня и выставить в неподобающем свете. Но обернувшись, увидел Ариадну, которая смотрела на представшую перед ней картинку со скучающим видом.

— Ника, у тебя есть десять секунд, что бы слезть со стола и прикрыться, — приказала жена. Да-да, именно приказала! В ее голосе легко улавливались властные нотки, и меньше всего Ариадна походила сейчас на милую девушку, какой я привык ее видеть. Колючки, которыми она кидалась в меня обычно — в счет. Сейчас, передо мной была уверенная в себе, молодая женщина, дальнейшие действия которой для меня пока оставались загадкой.

— Ариадна, это…

— Девять, — начала отсчет жена, выглядывая в коридор, — Если мои дети увидят тебя в таком виде — я тебе все лицо расцарапаю, и волосы повыдергиваю, — на лице появилась улыбка. Говорить Ариадна продолжала спокойно, но я слышал угрозу. А ее слова — мои дети. Черт, я видел, что она говорит то, что чувствует. Нет разделения мой сын — ее племянница. Она любит обоих одинаково. Так же как и я.

Голоса детей приближались, и глаза Ариадны сверкнули.

— Ника….

Девушка быстро застегнула кофту, и в эту минуту вбежали два хвостика.

— Папа!

— Дядя Руслан!

Закричали в один голос и бросились ко мне, чуть не сбив с ног горничную.

— Уйди отсюда! — шикнула на нее Ариадна. Девушка бросила на меня короткий взгляд. Неужели думала, что я ее остановлю? Еще чего не хватало. Как только нежеланная гостья покинула комнату, Ариадна продолжила:

— Даня, Женя, поиграйте пока в спальне, нам нужно поговорить, — дети закивали. Оставшись наедине, я понял, что сильно соскучился по жене.

— Вот значит, чем ты занимаешься, вместо того, что бы проводить время с сыном, — медленно начала приближаться ко мне.

— Ариадна, это не…

— То, что я подумала? — закончила за меня, — Не успел придумать ничего по оригинальнее?

Черт, банально, не спорю, но ведь, правда. Только я хотел что-то сказать, как мою щеку обожгла пощечина. Ауч! А у женушки сильная рука.

— Гад ты, Меркулов! Как тебе не стыдно? Ты же обещал, что не будет баб! И что в итоге? Вместо того, что бы ночевать дома, ты тут развлекаешься с этой…., - Ариадна запнулась, видимо подбирая слово, — Гадиной!

На моем лице расплылась улыбка. Несмотря на ярость, моя жена верна себе. Я — гад, Ника — гадина. Без фантазии и просто? Да. Но это была бы не Ариадна, используй она слова погрубее. Все-таки она старается казаться другой, а ведь на самом деле милая и нежная девочка. Моя девочка.

— Что, даже ничего не скажешь в свое оправдание? — не унималась Ариадна. А я не мог ничего сказать. По той простой причине, что сделал для себя открытие — она ревнует! И не только ревнует, девушке больно от сцены, которую она застала. Как бы не пыталась скрыть жена, но глаза были стеклянные, от застывших слез. Сердце замерло. Не хочу, что бы она плакала из-за меня. Плевать на все, что она там себе придумала до этого. Реакция сейчас — настоящая. Значит, ей не плевать на меня.

— Иди ко мне, — протянул руку.

— Совсем крыша поехала? — заупрямилась, — Ты лапал эту девку, а сейчас лезешь ко мне? Нет, Меркулов, ты просто…, - закончить не дай, просто закрыв рот поцелуем. Маленькие кулачки тут же начали бить меня в грудь, а я наслаждался этой невинной близостью. Никогда ранее не испытывал таких чувств. Ариадна — моя слабость и моя сила. Почувствовав, что она сдалась, я заглянул ей в глаза.

— У меня ничего не было с этой Никой, слышишь? Я помню, что тебе обещал.

— То есть дело только в обещании? — не сдержала всхлипа. Глупенькая!

— А тебе есть до этого дело? — мне так хотелось услышать от нее заветные слова. Не «я тебя люблю». Может, жена не уверена в своих чувствах, или они не настолько сильны. Хотя бы — «ты мне нужен». Ведь нет уже смысла отрицать очевидное. Но молчание затянулось.

— Ариадна, что за внутренняя борьба у тебя идет? Или я выдаю желаемое за действительное? Ответь мне! Скажи все прямо, как есть! — терпение мое было на исходе. Неопределенность — самое паршивое, что может быть.

— Я не могу, — еле слышно прошептала она, — Не могу тебе всего объяснить. По крайне мере сейчас. Думала, что получится не думать о тебе. И когда ты был дома — получалось. Почти. А последние несколько дней…Рус, я с ума сходила, не зная, где ты и с кем.

Большего мне не нужно было. Самое важное — я услышал. Сердце сделало кульбит и забилось в бешеном ритме.

— Дай нам шанс. Ну, или пол шанса. Не шарахайся от меня. Позволь быть рядом. Не как другу. Хочу трогать тебя, целовать, засыпать с тобой, — по ее коже пробежали мурашки, — Черт, я не умею говорить, не привык просить. Ты первая, кого чуть ли не умоляю, — усмехнулся, — Что скажешь?

— Почему Ника была в таком виде? — спросила Ариадна, и я не сдержал тяжелый вздох.

— Сам не знаю. Может опять проделки тестя? Пришла, сказала, что принесла завтра, а потом, ты сама видела. Ариадна, я не собирался с ней спать. И уж точно ее не звал. Даже если бы ты не пришла — выгнал бы. Ну что, мир?