Рэй покачал головой. Чен начал поиски именно с этого.

— Девочка серьезно вкалывает. По много часов.

— Вы знаете про эту ее фирму, которая убирает в офисах?

Мужчина помедлил, словно колеблясь, отвечать или нет.

— Ну, иногда она мне кое-что рассказывала. Например, что по вечерам она работает в центре, в разных местах, но каждое утро ей приходится таскаться аж в Ред-Хук, чтобы все подготовить.

— Ред-Хук? — Промышленный район Бруклина, или Пристань.

— Ну да, там их компания держит свои машины. На Манхэттене трудно найти стоянку для здоровенных передвижных шредеров. Если вам нужна большая парковка, Ред-Хук — то, что надо.

Этот вариант никогда не приходил Рэю в голову. Возможно, имело смысл над ним подумать. Он подхватил сумку.

— У вас нет адреса?

— Нету. Но, черт побери, вы там поездите по округе. Обязательно наткнетесь на их машины.

Что и говорить, в Нью-Йорке тьма отличных заведений, где можно поесть: стейк-хаусы; банкетные залы, где демонстрируют свое искусство знаменитые повара, места, куда приходят себя показать и на других посмотреть — как в ресторане «У Майкла»: «Вот Генри Киссинджер! А вон Пенелопа Крус!»; тесные уголки в богемных районах, где столики заказывают заранее; полно заведений итальянско-китайско-французско-вьетнамско-индийских, новейших, универсальных, и прочее в том же духе: таверны, клубы, харчевни, салуны, бистро, кафе, суши-бары; кофейни при универмагах; кофейни при книжных магазинах, полные гениев и меланхоликов; винные погребки, буфеты, пиццерии, эспрессо-бары, фастфудовские точки, рыбные рестораны, чайные; заведения, где подают тайскую лапшу; еда на все вкусы — и не забудьте про Устричный бар, где уже десятки лет усердно заправляются бизнесмены, прежде чем сесть на поезд и отправиться домой; обязательно попробуйте их суп из морепродуктов «Новая Англия». Не стоит забывать, более того — стоит даже специально упомянуть «Праймбургер», располагающийся на северной стороне Пятьдесят первой улицы, рядом с Пятой авеню. Не сказать чтобы заведение высшего класса, но и не какая-нибудь низкопробная забегаловка: настоящая старомодная манхэттенская закусочная. Гамбургеры здесь подают с 1938 года. Последняя реконструкция проводилась в 1965 году. Вы входите, и справа от вас тянется длинная стойка, а слева стоят столики на одного с вращающимися пепельницами — когда-то они казались футуристическими, а в глубине — несколько столиков побольше, за которыми всегда полно народу. Запеченный тунец, бостонский сливочный торт. Мороженое-желе со взбитыми сливками. Сливовый сок, если, конечно, хотите. Все официанты — пожилые, в белых пиджаках и галстуках-бабочках, у каждого на пиджаке вышито имя. Блюда в меню не такие уж дорогие. Стандартный бургер — 4.25. Вы не ослышались: четыре доллара двадцать пять, в центре Манхэттена. У седовласых бизнесменов это излюбленное место; иные из них — богачи, о которых мир забыл уже двадцать-тридцать лет назад. Но они остались на плаву. Безразличные к забвению, они ежедневно к восьми утра приходят в свои маленькие кабинеты, совершают немногочисленные телефонные звонки, смотрят на дисплей, показывающий цену на свиные грудки, нефтяные фьючерсы либо выдающий доклад об урожае зерновых в Бразилии. Они не ушли на покой, просто теперь они работают по облегченному графику. Больше ничем не руководят, никаких высоких должностей, никакого нервного напряжения. Сделав немного денег, садятся на ранний поезд и возвращаются домой. Люди привычки, они не только ежедневно принимают пищу в одно и то же время, но и едят всегда одно и то же, вот почему официанты в «Праймбургере» понимающе хмыкают, когда они приходят, садятся за столик и привычно бормочут заказ, который никогда не меняется: «Сндвич на ржном хлбе с ветчной и швейцрским сыром, колу без льда».

Иногда эти пожилые люди встречаются в «Праймбургере» друг с другом, и если притвориться глухим и не смотреть на них, можно подслушать обрывки их разговоров. «Ему дали неплохую цену за тот участок на Пятьдесят шестой… Когда-то у них была очень крепкая фирма… Я слышал, эту краску могут продавать частным покупателям… По бокам слишком узкий зазор, ему придется все выгрузить…»

Так и перетекают миллионы — над сэндвичами с салатом из тунца, над салатом из сырой капусты, моркови и лука, над печеными яблоками.

Сюда-то и направился Марц. Дальний табурет у стойки. Он опустился на вращающееся сиденье. Немолодой темнокожий официант подплыл к нему:

— Меню?

Марц отмахнулся:

— Стандартный с индейкой, апельсиновый сок, яблочный пирог.

Не прошло и двух минут, как появился сэндвич.

— Ты меня помнишь? — задал вопрос Марц.

— Зависит от того, кто спрашивает, — заметил официант.

— Спрашиваю я.

— Тогда да, я вас помню.

— Не сомневался. Ты не видел тут Эллиота?

— Думаю, он зайдет пообедать что-нибудь через полчасика.

Марц кивнул. Конечно, он это знал, хотя уже много лет не виделся с Эллиотом. Одно из утешений преклонного возраста: твои друзья не меняют своих привычек. Скорее умрут, чем переменятся.

Поев, он взял пакетик с подсластителем, оторвал уголок, высыпал белый порошок на тарелку, вынул карандаш и подчеркнул пять букв в напечатанном на упаковке слове «Nutrasweet»: Т, R, S, двойное Е, провел стрелку от S к концу слова. Что получается? «Trees».[27]Потом отдал пустой пакетик официанту.

— Ты меня чрезвычайно обяжешь, если передашь это Эллиоту.

— Хорошо, сэр.

Официант и глазом не моргнул, услышав столь странную просьбу. Он невозмутимо спрятал пакетик в нагрудный карман.

— Весьма признателен, — произнес Марц. Он доел яблочный пирог и подсунул пятидесятидолларовую купюру под свою опустевшую тарелку. Глянул официанту в лицо. Но тот заполнял счет, который и положил на стойку; крупная купюра и тарелка уже исчезли.

Как минуту спустя исчез и Марц. Он брел по Пятьдесят первой улице, ковыряя зубочисткой во рту, оскалившись, ненавидя всех на свете, особенно себя самого.

Деньги лучше получать побыстрее. Через улицу от ассенизационной станции находится заведение, где обналичивают чеки, в пятницу вечером там всегда полно народу. Сюда каждую неделю приходит по две инкассаторские машины с наличными, и рабочие выходят отсюда с толстыми пачками денег, вот почему подходы к зданию контролируют три камеры видеонаблюдения. Окна увешаны объявлениями о службах безналичного перевода, специализирующихся на Латинской Америке, Африке и Азии. Для всех иммигрантов, отправляющих деньги на родину. Сегодня днем клиенты, сплошь латиноамериканцы в рабочей одежде и бейсболках, стояли, выстроившись в аккуратную очередь, подчиняясь нарочитой, почти казенной скудости обстановки операционного зала, слегка оживляемой официальными объявлениями о размере сборов, курсах валют и предупреждениями о незаконности использования чужих документов, — не говоря уж об угрожающих плакатах, сообщавших, что помещение находится под круглосуточным наблюдением и что доставка денег производится водителями инкассаторских машин, имеющих лицензию на ношение «и применение» огнестрельного оружия. Виктор протолкался внутрь, держа под мышкой бумажный пакет из винного магазина. Нигериец, сидевший за стеклом, кивнул ему как знакомому: половина рабочих Виктора пользовались услугами этой конторы.