остановила арендаторша, с которой она часто болтала в лифте, Энид. Энид настояла на том, чтобы ее представили ее «кавалеру», а затем несколько минут счастливо болтала, прежде чем Софи удалось высвободиться и они поспешили к внедорожнику, который он снова припарковал через дорогу.

Наконец-то они были в его машине, и он хмурился, пытаясь завести ее, но не получилось. Она вообще не издавала звуков. Внедорожник казался мертвым.

— «Проблема?» — она спросила.

Аласдер молчал, пытаясь снова запустить двигатель, но затем с отвращением сдался. Откинувшись на спинку сиденья, он какое-то время смотрел в лобовое стекло, а затем спросил: —«Может на твоей поедим?»

— «Ой.» — Софи закусила губу, а затем извиняющимся тоном призналась — «Я одолжила ее Меган на выходные. Извини.»

— Черт, — выдохнул Аласдер, а затем отстегнул ремень безопасности. — Придется вернуться в твою квартиру, пока я придумаю что-нибудь еще. Мне придется позвонить в офис и попросить кого-нибудь забрать внедорожник и отвезти его, чтобы выяснить, в чем проблема. Возможно, у них будет еще один, который мы сможем использовать, и который они смогут пригнать.

Кивнув, Софи отстегнула ремень безопасности, схватила сумочку и открыла дверь, чтобы выйти.

Аласдер взял их сумки, и они вернулись в ее квартиру.

Пока Аласдер звонил по телефону, Софи отправилась на кухню, чтобы обеспечить ему уединение. Однако, постояв там немного, она решила сварить кофе. Похоже, придется подождать.

— «Мортимер посмотрит, есть ли у него что-нибудь в наличии», — объявил Аласдер, входя на кухню, когда она наполняла кофейник водой из-под крана. — «Если нет, я возьму что-нибудь напрокат, но в любом случае нам придется подождать, пока кто-нибудь заберет внедорожник».

Софи кивнула, а затем испуганно вздохнула, когда его руки скользнули вокруг нее сзади и обняли за талию.

— «Кофе?» — прорычал он ей на ухо.

— Да, — выдохнула она, сразу же взволнованная. Откинувшись на него, она прижала свой зад к его передней части и намеренно потерлась взад и вперед.

— Софи, любимая, — простонал Аласдер, его руки сжались вокруг нее, удерживая на месте.

— «Что?» — задыхаясь, спросила она, пытаясь следить за водой, чтобы она не перелилась, но ее очень отвлекали жар, ощущения и запах Аласдера. Она больше не могла тереться из стороны в сторону так, как он держал ее, но могла сильнее прижаться к нему спиной, что и сделала, выгнув спину и выдвинув грудь вперед.

—Непослушная девчонка, — прорычал Аласдер, — А если ты будешь себя плохо вести, я не могу обещать, что не отшлепаю тебя.

— Боже, мне нравится твой акцент, — выдохнула она и снова прижалась к нему. — «Отшлепай меня».

Едва эти слова сорвались с ее губ, как он отпустил ее, чтобы взять кофейник из ее руки, отложил его в сторону, закрыл кран, затем развернул ее и начал вытаскивать ее футболку из джинсов, целуя ее.

Софи жадно поцеловала его в ответ, ее собственные руки переместились к поясу его штанов. Ей удалось расстегнуть его ремень, прежде чем ей пришлось остановиться и поднять руки, чтобы он мог стянуть с нее футболку через голову. Пока он возился с ее бюстгальтером, на этот раз розовым, который она выбрала специально для него, ее собственные руки вернулись к его джинсам. Софи быстро расстегнула пуговицу и успела опустить молнию, прежде чем ей пришлось остановиться, чтобы он снял с нее уже расстегнутый бюстгальтер.

Она снова потянулась к нему, пока он отбрасывал его в сторону, скользнула одной рукой в его джинсы и нашла его уже растущую эрекцию. Софи жадно обхватила и сжала его, а затем от удивления ахнула ему в рот, когда ее пронзил острый луч удовольствия и возбуждения.

Аласдер прервал их поцелуй, выругавшись, взглянул на ее растерянное выражение лица и упал перед ней на колени. Он расстегнул и стащил с нее джинсы и трусики так быстро, что она осталась с открытым ртом, пока не прижался ртом к тому, что открыл. Задыхаясь, когда ее пронзил очередной прилив удовольствия, Софи потянулась к стойке позади себя и в конце концов ухватилась за край маленькой сушилки для посуды, которую она там держала. Она немедленно отпустила ее, но, должно быть, потянула вперед, потому что все это рухнуло на пол, забрав с собой кофейную чашку, нож и тарелку.

Аласдер сразу же прекратил свои манипуляции и посмотрел на беспорядок на полу. Пробормотал что-то вроде «Опасно», а затем подхватил ее и вынес из кухни.

Софи подумала, что он отнесет ее в спальню, и на ходу начала покусывать его шею и ухо. Снова вздрогнув, когда ее ласки вызвали удовольствие, прокатившееся по ее собственному телу, она прекратила это и открыла рот, чтобы что-нибудь сказать по этому поводу. Но прежде чем она успела это сделать, Аласдер повернул голову и снова поцеловал ее, заставив ее замолчать и отвлечься. К тому времени, когда он остановился и сел, положив ее боком к себе на колени, она совсем забыла об этом.

Они сидели на диване в гостиной, она увидела, как он разорвал их поцелуй и наклонил голову, чтобы вобрать один сосок. Софи только мельком увидела его джинсы, лежащие на полу возле кухни, прежде чем он начал тянуться к соску, на который претендовал, и ее глаза закрылись от удовольствия. Но она знала, что его штаны, которые она расстегнула на кухне, должно быть, соскользнули с него, когда он нес ее к дивану, и он просто вышел из них, и пошел дальше неся ее голую задницу оставаясь в одной футболке.

В стиле Винни-Пуха, подумала Софи, сжимая его плечо и голову, пока Аласдер сосал грудь, а затем ее глаза открылись, и она дернулась у него на коленях, когда его рука скользнула между ее ног и начала ласкать ее.

Задыхаясь, она слепо смотрела на его макушку, ее бедра двигались и покачивались над его твердым членом под ней, пока его пальцы играли на ее гладкой коже, а затем он внезапно убрал руку. Позволив ее соску выскользнуть изо рта, он поднял голову, поднял и повернул ее, а затем разместил так, чтобы она оседлала его бедра.

Софи застонала, когда она опустилась вниз, его член скользнул в нее.

— «Боже, любимая, ты такая горячая и тугая», — прорычал он, его пальцы скользнули к ее ягодицам и сжали их, когда он снова поднял и опустил ее.

Софи только покачала головой, не в силах говорить в этот момент. Он наполнял ее до предела, посылая через нее волну за волной невыносимого возбуждения и потребности