– Возможно, вы не знали, но со мной были две служанки, которые сопровождали меня на пути в храм. Когда я сообщила им, что поеду с вами в качестве заложницы, они ничего не ответили и отправились собирать вещи, но потом их нигде не нашли. Скорее всего, они сбежали. Сперва я подумала, что в Кадокию, но потом представила, какое их ждало бы наказание за то, что они бросили свою госпожу, и засомневалась. Потом я решила, что они просто испугались варваров и решили уйти с «серыми плащами», но вспомнила, что ни я, ни они тогда еще не знали, что вы заключили союз с северянами. Тогда это бегство показалось мне подозрительным.

– Как давно вам служили эти женщины? – уточнил царь.

– В том-то и дело, что обе появились во дворце не больше двух лун назад, – вздохнула Солан. – Сперва убирали в покоях, а потом моя прежняя служанка тяжело заболела, и они сменили ее. И когда я стала вспоминать все мои разговоры с ними, то поняла, что именно они убедили меня тайно покинуть дворец, пока государь в отъезде, и отправиться к Герике, чтобы та совершила обряд…

– Какой еще обряд? – Искандер непонимающе взглянул на нее.

– Отец сказал, что я скоро выйду замуж, – смущенно проговорила девушка, – но не сказал, за кого именно. Предполагаемых женихов было несколько, но ни один из царевичей не вызывал у меня приятных чувств…

– А для вас так важны чувства? – усмехнулся царь. – Ведь брак, в первую очередь, является выгодной сделкой. Любовь, особенно для таких, как вы или я, – это роскошь, которую далеко не каждый может себе позволить. Или – чудо, предназначенное для избранных.

– Я всегда верила в чудеса, – тихо ответила Солан, и они оба замолчали, глядя друг на друга. Но Искандер первым отвел взгляд, вовремя вспомнив о синтарийской царевне.

Я не стану избранным. Сегодня я напишу царю Эолаю и попрошу руки его дочери. Хотя другая рука, которую я желал бы покрыть поцелуями, лежит совсем рядом, на подлокотнике кресла…

– Так что там насчет женихов? – нарочито холодно поинтересовался он.

– Я хотела узнать, в какую страну мне предстоит отправиться, а Герика могла провести ритуал и попросить Великую Богиню открыть мое будущее, – еле слышно вздохнув, ответила Солан. – Узнав об этом, мои служанки стали наперебой говорить мне о том, как это было бы здорово, и что они могут все устроить, и что царь Ангус ни о чем не узнает… и я доверилась им. – Девушка помолчала. – И все же понимание того, что они меня предали, не дает ответа на главный вопрос: кто заставил их так поступить?

– Возможно, Тенджи-артан, который решил таким странным образом заручиться поддержкой Кадокии в надвигающейся войне: подкупил женщин, способных завоевать ваше доверие, уговорить вас покинуть столицу и выкрасть медальон вашей матери, чтобы убедить вас в подлинности заключенного договора, затем послал своего сына с отрядом, чтобы перехватить вас по дороге из храма и увезти в Мессу, а потом, после консумации брака, он отправил бы письмо царю Ангусу с предложением… или, скорее, требованием мирного договора и военной помощи. – Искандер невесело усмехнулся. – Угрозы и шантаж – это в духе Владыки шатров… но кадокийский царь, несмотря ни на что, в ответ мог выступить с войском против Мессы, и вряд ли Тенджи-артан пошел бы на такой риск. Не подумайте, что я предвзято отношусь к вашему отцу, царевна, но, вероятнее всего, это была его задумка. Он тайно договорился с Владыкой шатров о том, что отдаст свою дочь одному из его сыновей; он не сказал вам, кто ваш жених, и тем самым заставил вас беспокоиться о своем будущем; он велел служанкам сделать все, чтобы вы оказались в храме в нужное время, передал им медальон, а сам отправился как будто бы по делам; он же послал весть в Мессу о том, где вас найти… Но он не мог знать, что мне вы понадобитесь тоже. И что я получу вас первым.

Солан быстро взглянула на него и, слегка покраснев, потянулась за стоящим на столе кубком. Искандер удивленно приподнял бровь.

Интересно, о чем ты сейчас подумала, девочка?

– Вы, наверное, теряетесь в догадках, зачем ему все это нужно? – с еле уловимой усмешкой предположил он. Но царевна, легко справившись со смущением с помощью нескольких глотков фруктовой воды, ответила:

– Нетрудно догадаться, когда все вокруг говорят об этом. Йелло тоже сказал, что грядет большая война и что многие царства будут захвачены, а правители их – убиты. И, если вы правы, то государь Ангус всего лишь пытается малой ценой выкупить свою жизнь и неприкосновенность Кадокии…

– Малой ценой?! – возмущенно воскликнул Искандер. – Жизнь и счастье единственной дочери – не какая-нибудь безделица, которую можно бросить к ногам дикаря! И ваш отец напрасно надеется: Тенджи-артана не остановят ни щедрые дары, ни родственные связи. С Мессой можно говорить только на языке силы: любые уступки они расценивают, как слабость, а слабаков презирают и превращают в рабов. Я вижу, что вы уже смирились и готовы пожертвовать собой ради благополучия семьи и страны, но не обольщайтесь: этот чудовищный брак не принесет Кадокии никакой выгоды. Ваша жертва будет напрасной.

Солан поникла и медленно вернула кубок на место. Повинуясь какому-то безотчетному порыву, Искандер наклонился к ней и накрыл ее тонкую руку своей ладонью.

– Одно ваше слово – и я навсегда избавлю вас от ненавистного жениха. Его судьба была погибнуть на поле сражения в Баасе. Пусть так и будет.

Ее лицо оказалось совсем рядом. Ее губы, слегка обветренные и бледные, которые ему мучительно хотелось поцеловать. Мысли о долге, об обещании и о залоге победы таяли вместе с призраком синтарийской царевны.

– Я не стану вынуждать воина стать убийцей, – тихо проговорила царевна. – К тому же у предводителя пустынников есть и другие сыновья. Думаю, вам лучше отправить Йелло вместе со мной в Кадокию, а я с его помощью постараюсь убедить отца не делать глупостей.

Искандер выпрямился и долго, внимательно смотрел на нее. Потом кивнул:

– Хорошо. Мне нужно подумать, после чего я сообщу вам свое решение. А пока… идите в свои покои и отдыхайте.

– Да, государь. – Девушка слегка склонила голову и поднялась. Искандер провожал ее взглядом, пока она уходила, и окликнул уже у самых дверей:

– Солан!

Она обернулась. Впервые он назвал ее просто по имени, без титула, как равную. Как мужчина – близкую ему женщину или друга. Искандер ждал, что она, возможно, ответит тем же, но девушка молчала, выжидающе глядя на него. Тогда он вернулся к правилам хорошего тона и, довольно сухо и церемонно, произнес:

– Я приглашаю вас и ваших подруг разделить со мной сегодня вечернюю трапезу.

Сытая и спокойная жизнь навевала на северян скуку.

Не привыкшие целый день сидеть без дела, но и не находившие себе достойного занятия варвары бесцельно бродили по дворцу, рассматривая украшенные мозаикой или расписанные узорами стены, дремали в тени под садовыми деревьями или, спасаясь от жары, плескались в купальне. Особо неуемные устраивали на площадке возле казармы тренировочные бои с оружием и без, но сражались настолько вяло, что Рагнар был не в силах на это смотреть. Пожелав обленившимся соплеменникам провалиться и поглубже, он решил, что самое лучшее развлечение – это беседа с умным человеком, и отправился искать Калигара.