— Когда кто-то из Кастеллано изобретает что-то новое, они помечают его римской цифрой I. Копатель I, Ползун I, Цветение I.

Его глаза сузились.

— Все конструкторы Шерил выпущены большим числом. Она не изобрела ничего нового. Она просто улучшала то, что было до нее.

— Думаю, что так. Кракен был бы ее первой попыткой создать оригинальный конструктор. Интересно, на что она пошла, чтобы сделать это.

Алессандро задумался. Это были тревожные размышления. Мне нужно будет поговорить с Региной. Жена Патриции была Значительным аниматором высшего уровня. Может быть, она могла бы рассказать мне больше.

— Ну, так что ты сделала с Рахулом? — поинтересовался Алессандро. — Я не увидел крыльев.

— Он их тоже не увидел. — Откуда мне было знать, что он дойдет до такого? — Мне не всегда нужны крылья. Я могу делать это голосом. Иногда достаточно одной магии. Видеть крылья — это привилегия, Алессандро.

— Неужели?

Я не смогла сдержаться.

— Даже Альберт не видел моих крыльев.

— Чисто из любопытства, что именно он видел, Каталина?

Я улыбнулась.

— Это не твое дело.

— Я сам спрошу об этом у Альберта.

— Ты оставишь Альберта в покое.

Взгляд, которым он одарил меня, был чисто хищническим. Я боролась с желанием замереть. Это было все равно, что сидеть на корточках посреди леса, чтобы напиться из ручья, поднять голову и понять, что из-за ветвей на тебя смотрит ягуар.

— У тебя нет права ревновать.

— Я прекрасно знаю мои права, — ответил он. — Я бы никогда не позволил себе указывать тебе, кого ты можешь любить. Но я буду защищать тебя, Каталина. Если он попытается оказать давление на твою семью, он об этом пожалеет.

— Если он начнет прессовать мою семью, я сама его разорву на части. Мне не нужна твоя помощь.

— Ты все равно ее получишь.

Спорить с ним было все равно, что подливать масло в огонь.

О. На ум пришла полузабытая мысль.

— Когда ты наколдовываешь оружие в своих руках, можешь ли ты сказать, где находится оригинал?

Полгода назад, он бы мне ничего не ответил. Подождем…

— Не точное местоположение или расстояние, но я обычно могу определить общее направление, — сказал он.

— Помнишь, как ты поджарил огнеметом щупальца, которые схватили Марата? Откуда он взялся?

Немного подумав, он поднял левую руку и указал налево и немного вперед.

— Это абсолютное направление или относительное к тому, как ты стоял?

— Относительное.

Он стоял лицом к болоту, прямо напротив берега перед нами. Слева от него не было ничего, кроме грязной воды.

— Он был под водой, — сказал он.

— Да.

— Она сожгла ему ноги, а затем швырнула огнемет в Дыру.

— Да. Должно быть, его схватила Бездна.

— Бездна?

Я пожала плечами.

— Я не знаю, как еще это назвать. Скажем, я Шерил. Я убиваю Феликса и теперь он болтается над водой, как аппетитная закуска. Бездна делает ровно то же, что и сегодня. Она хватает тело и пытается утянуть его к себе, частично преуспевая — с учетом синяков на его лице и укуса на туловище. Шерил борется с ней при помощи кабеля, вытягивает труп Феликса обратно, но Бездна все еще цепляется за его ноги. Шерил хватает огнемет — там мог быть один — обжигает Бездну и та отступает. Затем она бросает огнемет в воду. Но зачем вся эта возня ради сохранения трупа?

Он поиграл бровями.

— Хочешь, я тебе расскажу?

— Да.

— Корпоративная ответственность, — сказал Алессандро. — Без тела, Феликс был бы объявлен пропавшим без вести. Ландер законсервировал бы весь проект и пустился прочесывать Дыру в поисках сына.

И он нашел бы Бездну. Я была твердо уверена, что Шерил постаралась бы избежать этого любой ценой.

— Итак, что мы имеем, — решила подытожить я. — Я знаю, что это сделала она, но не могу это доказать. Я не знаю, помогал ли ей кто-то. Рассказать об этом Линусу я не могу, поскольку я не нашла сыворотку. Ландеру я не могу рассказать и подавно. Я точно знаю, что он скажет.

— Убей эту чертову суку, — прокаркал Алессандро, в точности изобразив голос Ландера.

Я кивнула.

— Да. Нам нужно больше информации. Нам нужны доказательства, так что продолжаем копать.

Алессандро взял меня за руку. Его теплые пальцы сжали мои.

Внезапно, я не знала, что с собой делать.

— Пообещай мне кое-что.

Мне нужно было что-то ответить.

— Зависит от того, что это.

— Не ходи в Дыру без меня. Я думаю, что эта штука зациклилась на тебе. Мне это не нравится.

— Обещаю.

— На что это было похоже?

— Как будто смотришь в туманность. На звезды, висящие в люминесцентной пыли, где каждая точка света является продолжением основного сознания. Оно было сведуще.

— Ты можешь убить ее разум?

— Я не знаю, с чего начать, не знаю, знает ли кто-либо. Это меня беспокоит.

Он потер большим пальцем мою руку и снова сжал ее. Он ничего не сказал, но я знала. Это его тоже беспокоило.

Алессандро доставил меня домой. Я вышла из машины и смотрела, как он садится в свой «Спайдер» и уезжает. Затем я миновала охрану, припарковала Носорога на отведенном ему месте и вышла. Надо мной пролетел беспилотник, принадлежащий Патриции. Я помахала ему рукой, достала из багажника холщовый мешок с кольцами и прошла мимо нашего здания к строению поменьше.

Идти было довольно трудно. Я и не подозревала, как много отняли у меня противоядие, борьба и перезарядка. Мое лицо отяжелело, будто на мне была железная маска. Болели бедро и бок. Тридцатисекундная прогулка надрала мне задницу.

До того, как Коннор купил его, в приземистом уродливом здании, которое сейчас являлось домом Тафтов, размещалась компания, торгующая таинственными «Техасскими продуктами». Это стало бонусом, когда мы купили наше текущее месторасположение за один доллар у Коннора. Мы перестроили его, и теперь Патриция и Регина использовали это здание как свой временный дом, пока все мы не переедем куда-нибудь получше.

Я постучала в дверь.

— Входите, — отозвалась Регина.

Я вошла и отправилась вслед за голосом в мастерскую в задней части дома. Раньше это был темный гараж, но Регина заменила стальные двери на стеклянные, покрасила стены в теплый, белый цвет, и теперь это стало светлое и просторное помещение. По углам в разноцветных горшках росли растения. Холодильник для напитков предлагал холодную воду и «Гаторейд» в дюжине неоновых цветов. Рядом с ним располагалась кухонька с раковиной и стойкой, на которой стояли чайник и кофемашина. Тут и там стояли кресла-качалки. Если бы не пол, выкрашенный меловой краской в сплошной черный цвет и испещренный меловой пылью, это