— Ну, одно дело «всякая живность» и другое дело муж — наг. Если для некромантов они считаются чем-то между верховых животных и прислугой…

— Марина, ну причем тут статус? Если исходить из этого, то ни один из нашего рода никогда не нашел бы свою пару. Кто сравнится с нами в силе и древности рода? И ты должна помнить об этом. И нести свою ответственность гордо и осознанно. Но не брать на себя лишнего. Как сейчас, например.

— Я не беру на себя лишнего сейчас!

— Да неужели? Как ты любишь говорить, серьезно? А кто тут только что обвинял себя в смерти продажной девки? Давай я тебе сейчас напомню о ком, собственно идет речь. В открытой части дома удовольствий живут те, кто сам, обрати внимание, сам и добровольно продал себя в услужение нагам. Сделать это могут только не подлежащие выбору, то есть бесплодные. Сказать, в результате чего, человечки чаще всего становятся бесплодными, если даже после насилия они беременеют и рожают сильных и умненьких детишек? Или сама сможешь догадаться? А теперь, ты сама мне напомни, с какой целью эта дрянь приперлась к тебе? Запугивать и угрожать. И если бы от нее действительно хоть что-то зависело, тебя запороли бы ей на потеху. В угоду ее себялюбию. Она, ровно, то же самое, что и та оборотница, которую ты отправила на эшафот, что и те нагини, которые по твоему желанию получают откаты от придуманных наказаний. Сколько загубленных, подставленных и изуродованных девушек на ее совести? Так что будь уже добра запомнить семейный девиз, но не перебарщивать с его исполнением».

Я не сразу почувствовала прикосновения к своим рукам и лицу. Как оказалось, девушки уже несколько минут не могли меня дозваться. В то время, пока я беседовала с…с мамой, да, именно с мамой, они пытались привести меня в чувство и добиться, хоть какой-нибудь реакции. И сильно напугались. Зато, теперь я точно знала, какие желания в исполнение долга я потребую с клана синих. Успокоив взволнованных девчонок и заверив, что все хорошо, просто общалась с близким мне человеком, продолжила путь к центральному дому. Элина и Миа загадочно и хитро улыбались, видимо решив, что я говорю о Дардене.

В холле центрального дома клана нас встретили мои мужья, поприветствовав нас поклоном, и выстроившись клином впереди нас, повели в знакомый зал, где проходил совет. Нагов здесь словно стало в два раза больше. Мои змеи проползли поближе к возвышению, на котором располагались нагини, поклонились и каждый, обращаясь к своей матери, сообщил мое имя и произнес: «Я благодарен богам за их волю в моем выборе».

Затем была трапеза, на которой наги сами помогали мне с выбором блюд, накладывая мне в тарелку небольшие кусочки. И так как я была человеком, то мне в качестве сидения предлагались хвосты мужей. Тот, чья очередь была подрабатывать табуреткой, накрывал часть своего хвоста расшитым полотном, видимо, что бы не смущать меня.

Когда пришло время сообщить Ариссе о своем выборе виры, мужья встали в нескольких шагах за моей спиной.

— Мои желания, скорее всего, будут вам неприятны и вызовут негодование — я старалась начать издалека.

— Можешь не опасаться нашего раздражения, чтобы ты не попросила, это твое право. — Арисса улыбалась мне, и впервые искренне.

- Первое, я прошу клятвы, что подтверждение брачной связи состоится не раньше того, как я буду готова принять мужей, как мужчин в свою жизнь.

— Мы принимаем виру — ожидание. — Арисса тяжело вздохнула.

— Второе, в синем клане никогда больше не должно быть закрытой части дома удовольствий. — Произнесла и замерла.

Гневный ропот прокатился по залу. Но быстро смолк под пристальным взглядом Наариса и подчиняясь приказу Ариссы. Та долго думала, но все же подтвердила мое право. Легко выхватив узкий клинок из прически. Она надрезала руку и произнесла ритуальную фразу клятвы на крови.

Не успела я облегченно выдохнуть, как громкий голос у распахнутых дверей известил:

— Ард Гордаран и Дарден Варлах.

Вернулся. Слава всем богам, вернулся!

Бегом, чувствую себя птицей. И не важно, что вокруг полно нагов, не важно уже ничего. Я улыбаюсь лишь ему, для него. И тело рвется вслед за душой. Темная, жадная половина меня довольно бурчит: " Мой"! И пусть ничего не определено, пусть мы только в начале, но все внутри меня решило, что вот он будет моим.

А он словно понял, почувствовал, распознал. Стоит, такой огромный, ощущение, что пол зала собой занял. И весь мир загородил собой. Для меня. А потому, смело бегу через весь зал к довольно ухмыляющемуся медведю в широко раскрытые объятья. И счастливо смеюсь, взлетая в воздух. И не боюсь, когда мощные руки обхватывают в крепком не объятье даже, захвате.

Доверчиво прижимаюсь лбом к склонившемуся ко мне лицу. Дарден размыкает свои руки, накрывает уютно устроившиеся на его широкой груди ладони, утыкается в них лицом. Поднимает взгляд и видит вязь нового браслета, того самого, что появился после клятвы Зубейра.

Словно штормовая волна прокатилась по песку, стирая все следы. Так и улыбка Дардена гаснет, стекает, исчезает. Нет ее больше. Плотно сжатые губы. Глаза, в которых пламя домашнего очага сменилось лютой стужей.

— Что это? Кого ещё присвоила себе моя жёнушка? — злые слова, колкие. Сам медведь отступает, отходит в сторону, чуть ли не рычит.

— Я принес госпоже клятву Тени — между мной и Дарденом, вырос синий наг, загораживая меня собой, словно вербер мог меня ударить.

— Дар, остынь. Не руби сгоряча, сейчас же ляпнешь, потом жалеть будешь. Ну чего ты творишь. — А это Ард оттягивает друга в сторону.

А я стою оглушенная. Не понимаю, что я сделала не так? Что за перемена такая? Ведь он же рад был. Был! Я видела, я чувствовала.

Меня тоже потянули куда — то в сторону. Мягко, но настойчиво. Не сразу я поняла, что это Арисса. Расстроенная и задумчивая нагиня пыталась отвести меня в сторону.

— Пойдем. Пусть мужчины решат между собой. А нам с тобой нужно кое — что обсудить. Ты ведь на слово мне не поверишь. Знаешь, какой дар у моей внучки, Ии?

— Наслышана, бедный ребёнок.

— Да. Но зато гарант искренности и правдивости тех, кто с девочкой рядом. Я уже попросила ее позвать.

И действительно, Иллая стояла сразу за дверью. Беспокойно заглянув мне в глаза, она решительно взяла меня за руку.

— Пойдем, я покажу тебе кое — что. Опасаться не стоит. Клянусь, я не замышляю против тебя, но надеюсь, что то, что ты сейчас увидишь, немного поменяет твое мнение и поможет нашим сыновьям.

— Бабушка не обманывает. — Маленькая змейка подтвердила слова нагини.

Мы шли уже знакомой дорогой, а сразу за хозяйственными постройками повернули резко влево. В самом дальнем углу, скрытый густыми зарослями стоял небольшой одноэтажный дом, больше напоминающий какой — то крепкий барак.

— Пройдём. Это наш дом удовольствий. — Губы Ариссы скривились в презрительной усмешке.