Хотя число его адептов и не зашкаливало, еженедельный «Час целительной силы Евангелия» транслировался кабельными каналами по всей стране, что стоило дешево, а доход в виде «добровольных пожертвований» давало немаленький. Выступления в передвижной палатке устраивались практически везде (за исключением Восточного побережья, где люди, похоже, были менее доверчивыми) и записывались на пленку. На снимках, сделанных за долгие годы, я видел, как стареет и седеет Джейкобс, но его взгляд остался прежним: фанатичным и словно уязвленным.

Примерно за неделю до того, как мы с Хью отправились посмотреть на Джейкобса в его естественном окружении, я позвонил Джорджии Донлин и попросил номер телефона ее дочери – той самой, что изучала компьютеры в Колорадском университете. Дочь звали Брианна.

У нас с Бри состоялась очень интересная беседа.

Выставочный комплекс округа Норрис расположен в семидесяти милях от Недерленда, так что времени поговорить у нас с Хью было предостаточно, однако до самого Денвера мы в основном молчали и смотрели по сторонам. Если не считать вечной полосы смога над Арвадой, ничто не нарушало красоты чудесного летнего вечера.

Мы находились уже к востоку от Денвера, когда Хью выключил радио, настроенное на станцию со старыми хитами, и спросил:

– А твой брат Конрад долго страдал от побочных эффектов после того, как преподобный вылечил ему горло, или что там у него было?

– Нет, но это и неудивительно. Джейкобс говорил, что лечения никакого не было, просто эффект плацебо, и я всегда считал, что это правда. Думаю, что так и есть. Тогда он начинал и основной задачей ставил улучшение приема телесигнала. Мозгу Конрада требовалось простое разрешение снять блокировку.

– Вера обладает большой силой, – согласился Хью. – Достаточно посмотреть на группы и солистов, что выстраиваются к нам в очередь записать диск, который вряд ли кто купит. Ты пытался что-нибудь разузнать о Ч. Дэнни Джейкобсе?

– И очень активно. Мне помогает дочь Джорджии.

– Я тоже провел раскопки и держу пари, что большинство его исцелений – примерно то же, что он проделал с твоим братом. Люди с психосоматическими заболеваниями считают, что исцеляются, когда пастор Дэнни касается их своими волшебными Божьими кольцами.

Это могло быть правдой, но я видел, как Джейкобс работал на ярмарке в Талсе, и был уверен, что он постиг секрет коммерческого успеха: чтобы люди купились, им надо предложить не только запах жареного мяса, но и кусочек бифштекса, пусть даже самый маленький. Женщины, избавившиеся от мигрени, и мужчины, исцелившиеся от радикулита, – это, конечно, хорошо, но не очень наглядно. Не то что «портреты-молнии».

Имелось по меньшей мере два десятка разоблачительных сайтов, один из которых так и назывался: «Ч. ДЭННИ ДЖЕЙКОБС: МОШЕННИК НА ВЕРЕ». Сотни людей писали на нем сообщения, что «злокачественные опухоли», которые удалял пастор Дэнни, были свиными печенками или козьими кишками. Хотя на службах Ч. Дэнни любая съемка была запрещена и охранники отбирали пленку, если замечали, что кто-то снимал, фотографий имелось немало. Некоторые, казалось, только подтверждали правдивость официальных видео, размещенных на веб-сайте Ч. Дэнни. Однако на других противная блестящая масса в руках пастора Дэнни и впрямь походила на козьи кишки. Лично я считал, что опухоли на самом деле являлись фальшивкой – слишком уж это отдавало театром. Но вовсе не означали, что все чудеса Джейкобса были липой. И два человека, сидевшие в огромном, как корабль, «линкольне-континентале», могли это засвидетельствовать.

– Ты страдал лунатизмом и неконтролируемыми движениями, – сказал Хью, – что, согласно медицинскому онлайн-справочнику, называется миоклонией. В твоем случае временной. К тому же ты тыкал в себя предметами, что может объясняться подсознательным желанием уколоться.

– Все верно.

– У меня случались отключки, во время которых я говорил и двигался. Такое бывает от спиртного, но я не пил.

– И призматики, – добавил я.

– Ну да. Еще есть девушка из Талсы, о которой ты мне рассказывал. Та, что украла серьги. Самое дурацкое ограбление в мире.

– Она считала, что эти серьги принадлежат ей, потому что они были на ее фотографии. Держу пари, что она моталась по бутикам в Талсе, разыскивая платье.

– Она помнила, что разбила витрину?

Я покачал головой. Когда Кэти предстала перед судом, меня уже давно не было в Талсе, но Брианна Донлин разыскала маленькую заметку о ней в Интернете. Девушка утверждала, что ничего не помнит, и судья ей поверил. Он вынес решение о психологической экспертизе и отпустил Кэти под присмотр родителей. После этого о ней ничего не было слышно.

Хью задумался. Я тоже ничего не говорил. Мы молча смотрели на дорогу. Теперь, когда мы выбрались из гор, она убегала к горизонту, прямая, как натянутая струна.

– Зачем ему все это, Джейми? – спросил наконец Хью. – Ради денег? Покрутился несколько лет на ярмарках, а потом решил, что все это чепуха, и лучше податься в миссионеры-целители, чтобы грести деньги лопатой?

– Возможно, но мне никогда не казалось, что Чарли Джейкобса интересовали большие деньги. Бог его тоже не интересует, если, конечно, он не изменился полностью с тех пор, как послал свое служение куда подальше, а в Талсе я не замечал в нем никакой религиозности. Его волновали только жена и сын – я нашел у него в фургоне альбом с их фотографиями, его явно так часто перелистывали, что он едва не разваливался в руках. И еще исследования, в этом я уверен. Когда дело доходит до тайного электричества, он напоминает мистера Жабба с его машиной[15].

– Не понял.

– Одержимого. Думаю, что деньги ему нужны для продолжения исследований. Причем больше денег, чем приносил ярмарочный аттракцион.

– Выходит, что исцеление – не конечная точка? И цель у него другая?

Я мог ошибаться, но считал, что исцеление не являлось его целью. Затея с целительством была циничной издевкой над религией и возможностью быстро заработать на пожертвованиях, однако меня Джейкобс вылечил не за деньги. Это был жест христианского милосердия человека, который отказался от вывески, но не от двух постулатов учения Иисуса: благотворительности и сострадания.

– Я не знаю, чего он добивается, – признался я.

– А сам он, по-твоему, знает?

– Думаю, что да.

– Это тайное электричество. Интересно, понимает ли он, что это такое.

Я сомневался, что его это волновало. И эта мысль меня пугала.

Ярмарка в округе Норрис проходила во второй половине сентября. Я был на ней с одной подружкой пару лет назад и видел, с какой помпой там все устраивали. Сейчас шел июнь, и территория выставочного комплекса пустовала, если не считать гигантской брезентовой палатки. Она размещалась на том участке центральной аллеи, где во время ярмарки располагались весьма сомнительные развлечения – игорные заведения и шоу со стриптизом. Большая парковка была забита легковыми автомобилями и потрепанными пикапами с наклейками на бамперах вроде «ИИСУС УМЕР ЗА МЕНЯ, Я ЖИВУ ДЛЯ НЕГО». Палатку венчал огромный электрический крест, закрепленный, судя по всему, на центральной опоре и переливавшийся красными, белыми и синими полосами. Из палатки доносилось усиленное громкоговорителями пение хора, исполнявшего религиозные гимны, и ритмичное хлопанье собравшейся публики. Люди продолжали прибывать. Основная масса была уже в возрасте, но хватало и молодежи.