– Кстати, о налогах, – сказала я, – твоя страховая компания…

– О Боже, да! – сказал Ричард. – Два автомобиля за четыре месяца! Я знаю. Мне предстоит веселенькое объяснение по возвращении. Во всяком случае, такова история. Остальное вам известно. Они планировали заманить меня сюда, где у них было больше возможностей отделаться от меня, и, небеса знают, их план мог бы сработать, не забудь они учесть две важные вещи.

– Что за две вещи? – потребовал ответа Дэвид. Ричард сказал, рассудительно, глядя на Марсдена:

– Честность и гуманность английской полиции, во-первых. Я никогда не забуду этого, Марсден, так же как и Дэвид. Я напишу Бруку сегодня же вечером. Мы в долгу перед вами.

Марсден смутился, пробормотал что-то, отвернулся и стал выбивать трубку о балюстраду между столиками и морем.

– А второе? – спросил Дэвид.

Ричард вдруг улыбнулся мне так, что мое глупое сердце дернулось в груди.

– Пряха за работой, – сказал он и рассмеялся.

– Что, папа?

– Шанс, мой дорогой Дэвид, в виде Чарити.

Дэвид перевел взгляд с него на меня и обратно:

– Чарити?

Я сказала:

– Это мое имя, Дэвид, – и покраснела как дурочка.

– А, понятно. – Он задержал ясный взгляд на мне на секунду, затем повернулся к отцу:– Я думал, ты имеешь в виду ту цитату из Библии, что милосердие страдает долго и оно есть доброта.

– Это тоже, – подтвердил Ричард и снова засмеялся.

– Твой отец преувеличивает, – сказала я Дэвиду. – Из сделанного мной практическую ценность имеет только находка Роммеля, хотя потом я чуть не убила его.

– Ваша идея о практической ценности, – сухо заметил Ричард, – носит извращенный характер, если не сказать больше. Эта избалованная дворняга…

Дэвид выпрямился на стуле.

– Дворняга? Вот и нет! Сразу видно, что он породистый! Ведь правда? – воззвал он к ухмыляющемуся Марсдену.

– Скажем так, многое смешалось в его породе, – заметил Марсден тактично. – Я уверен, он очень умен.

– Конечно! – Дэвид был настойчив. – Посмотрите, как он нашел меня! Да ведь он обучен почти как полицейская собака!

Ричард сказал обескураживающе:

– Я полагаю, это означает, что ты приучил его спать на своей постели?

– В полиции, – начал Марсден, – как правило, не…

Но Дэвид не слышал его. Он настороженно уставился на отца:

– Я в самом деле его приучил.

– И это очень хорошая привычка, – заявила я быстро. – Роммель может… отпугивать мышей.

Дэвид взглянул на меня с благодарностью. Глаза Ричарда встретились с моими.

– Понятно, – сказал он. – Конспирация. Заговор против меня в моем собственном доме. Похоже, я позволил себе…

– Папа! – Глаза Дэвида округлились. Он посмотрел на меня. – Миссис Селборн! Вы собираетесь выйти замуж за папу?

– Да, – ответила я. Дэвид вскочил на ноги.

– Я ужасно рад, – сказал он просто и поцеловал меня.

Поверх общего шквала вопросов и поздравлений вкрадчивый голос метрдотеля осведомился возле уха Ричарда: «Шампанское для месье?» В отеле «Де-ла-Гар» ничего не упускают из виду. Затем прибыла великолепная бутылка, вся в золотой фольге и сверкающем льде, ее сопровождали кланяющиеся официанты. Марсден, встав, произнес весьма похвальную речь, не замечая или не обращая внимания на широкие улибки и откровенный интерес людей за соседними столиками. Позади него синее море танцевало, играя алмазными искрами, и в поднятом бокале мерцали и сверкали миллионы пузырьков.

–…Единственный правильный конец приключения, – говорил Марсден. – «И после этого они жили долго и счастливо». Так выпьемте же за Ричарда и Чарити!

Он сел среди маленького шквала аплодисментов и общего смеха.

– Когда свадьба? – спросил он меня.

Ричард вытащил из нагрудного кармана сложенную бумажку.

– Через десять дней, – сказал он. – Во Франции быстрее нельзя. Я навел справки сегодня утром, когда получал разрешение.

Я услышала возле себя бормотание Луизы: «Диктаторский…», и тут Дэвид спросил:

– Но когда же все это случилось?

Ричард смеялся, глядя на меня поверх бокала шампанского, и в его глазах бегали дьявольские искорки. Я сказала:

– На самом деле ничего еще не случилось. Я имею в виду, он не сделал мне предложение.

– Он не сделал?..

Ричард спросил:

– Ты выйдешь за меня замуж, Чарити?

– Да, – ответила я.

Дэвид снова схватил свой стакан.

– Ну тогда, – сказал он деловым тоном, – все улажено, правда? Перед лицом свидетелей, к тому же. Ему нелегко будет увильнуть, миссис Селборн. Я прослежу, чтобы он выполнил свои обязательства. А теперь можно мне еще шампанского?

– Мне кажется, – строго заметила я, – тебе уже хватит.

Он улыбнулся мне.

– Это было прекрасное предложение, – признал он, – никаких лишних слов, никаких церемоний…– Он потянулся к бутылке шампанского.

– Нет! – твердо сказал Ричард, пока я отодвигала бутылку подальше от мальчика.

– Заговор! – воскликнул Дэвид горестно. – Конспирация! Я вижу…

– У меня большой опыт, – сказала я ему, – и я очень властная особа.

Ричард усмехнулся:

– А Джонни всегда делал то, что ты ему приказывала?

– Всегда, – подтвердила я спокойно. Луиза рассмеялась.

– Когда-нибудь, – обратилась она к нему, – я расскажу вам об этом правду.

Она встала и улыбнулась остальным, тоже поднявшимся:

– Благодарю за ленч и шампанское. Не смею отвлекать вас от полиции и прочих веселых развлечений. Дэвид сейчас здесь не нужен? Нет? Тогда, может быть, он проведет остаток дня со мной?

– Благодарю вас, – сказал Ричард. – Если пес будет мешать…

– Напротив, – сказала Луиза, – я не могу и помыслить оставить Роммеля. Как вы думаете, что с этой парочкой делать?

Когда мы все направились к выходу из ресторана, Ричард взял меня под руку.

– Большинство людей, – сказал он серьезно, – начинают осмотр достопримечательностей Марселя с поездки к замку Иф.

На острова Фортуны мы попали,

На тусклые Канары, на Амброзию.

Донн

На следующий день ближе к вечеру темно-золотые лучи солнца наклонно падали сквозь ветви деревьев на дорогу, по которой шли мы с Ричардом. Стволы платанов были теплые, в изящных арабесках серебряного, серовато-желтого и красновато-коричневого цвета. Над нашими головами листья, потемневшие в предчувствии осеннего увядания, чуть трепетали под порывами заблудившегося ветерка и повисали неподвижно.