– Вы не уделите мне минутку вашего времени? – спросил он у Гутри, после того как его впустил шотландец по имени Мак-Нейл.

Гутри был сама любезность. Он попросил Томаса подойти ближе.

– Кого я вижу! Какая честь для меня! – Он указал на пустое кресло напротив, и герцог занял предложенное место. – Выпьете чего-нибудь? – Гутри кивнул на кувшин. – Я могу попросить Мак-Нейла принести еще одну кружку.

– Благодарю, в этом нет необходимости. – Подавшись вперед, Томас положил локти на стол и встретился с холодным взглядом Гутри. – Я пришел, чтобы поговорить с вами о доме.

– О доме? – Гутри был немало удивлен.

Томас кивнул:

– О том, что стоит на углу Бейнбридж и Хай-стрит.

– Вы имеет в виду эту груду кирпичей?

– Это здание совсем недавно купила сестра Хантли, леди Амелия.

У Гутри округлились глаза.

– Я этого не знал.

Настал черед Томаса удивляться.

– А у меня создалось впечатление, будто вам известно обо всем, что происходит в Сент-Джайлсе. По крайней мере, меня уверяли в этом леди Амелия и Хантли.

– Так и было, пока несколько недель назад не исчез мой главный информатор. Либо он переметнулся к Бартоломью, либо его убили, – проворчал Гутри, упомянув главу преступного клана, чья дурная слава превосходила его собственную, потому что богатство Бартоломью и его манеры позволяли ему иметь дело с людьми из высшего общества. – И если я его найду, он пожалеет о том, что остался в живых.

– В таком случае вы вряд ли сможете мне помочь. Мне нужны последние новости.

– Какие например? – В глазах у Гутри заблестел живой интерес.

– Мистер Горрелл, который устроил продажу упомянутого дома, упоминал о втором покупателе – человеке, который хотел заплатить больше, чем предложила леди Амелия, пока в дело не вмешался я и не пригрозил разрушить карьеру стряпчего. Наверное, я показался ему более опасным, потому что он тут же отступил и леди Амелии удалось совершить сделку. Однако с тех пор в доме случился пожар, а сегодня серьезно пострадал один из рабочих. Стряпчий, похоже, покинул город – у него в конторе пусто. Я пришел сюда в надежде, что вы сможете подсказать мне, кто за этим стоит.

Гутри откинулся на спинку кресла, потянулся за пивом и не спеша сделал глоток. Потом поставил кружку, вытер губы тыльной стороной ладони и ответил:

– Я могу поделиться с вами своими догадками.

– С радостью вас послушаю.

– Некогда этот дом поражал своим величием, а его расположение являлось предметом особого интереса, поскольку он находится между двумя районами: респектабельным и не очень.

– Откуда вы знаете?

– Допустим… вы хотите воспользоваться преимуществами одного и другого района. Допустим, вы сутенер и хотите открыть заведение для богатых клиентов. Дом, купленный леди Амелией, отлично подошел бы для этой цели.

– Похоже на правду, – пробормотал Томас, все еще не веря Гутри до конца.

– А теперь давайте предположим, что вам хочется еще и укрепить свои позиции в Сент-Джайлсе.

– Мне не приходит на ум ни одно имя…

Гутри улыбнулся.

– Сейчас, когда вы произнесли это вслух, я кое-что предположил. – Он скрестил руки на груди и лукаво прищурился. – Если бы мне пришлось выдвигать версии, я сказал бы, что Бартоломью – тот, кто вам нужен. Возможности у него есть. К тому же он много лет охотился за моей вотчиной, попытался отвоевать ее этим летом, когда выставил своего парня по прозвищу Бык против Хантли. Но проиграл. Готов поспорить: именно Бартоломью хочет прибрать к рукам этот дом, чтобы затем превратить его в бордель или притон.

– Это его основные источники дохода?

– Да, и притом очень грязные.

– Как это?

Гутри заерзал на месте, и это смутило Томаса.

– Поговаривают, что, кроме обычных любовных утех, он предлагает такие, за которые люди со «специфическими» вкусами платят звонкую монету. Если этот дом достанется Бартоломью, я уверен, что он станет предоставлять богачам такие услуги, которые можно получить лишь в самых мерзких борделях.

– Вы намекаете на испорченное, погрязшее в дурмане Эльдорадо для богатых извращенцев? – уточнил Томас.

Гутри кивнул, поджав губы.

– Вы можете ошибаться, – сказал герцог.

– Черт побери, я надеюсь на то, что ошибаюсь! Но, если я прав и Бартоломью каким-то образом удастся прибрать к рукам это здание, многие пострадают. Именно поэтому можете на меня рассчитывать. Теперь, когда вы обо всем мне рассказали, я попытаюсь с этим разобраться.

– Благодарю вас. Я ценю вашу помощь, поскольку мы с леди Амелией не намерены менять свои планы относительно этого дома. Мы хотим открыть там школу для детей Сент-Джайлса. И даже Бартоломью не сможет нас остановить.

– Желаю удачи! – сказал Гутри. – Школа здесь была бы кстати. Но не стоит недооценивать Бартоломью. Это беспринципный мерзавец, какого еще свет не видывал. И, в отличие от меня, совести у него нет вообще.

Приняв это предостережение к сведению, Томас покинул «Черный лебедь», заплатив Гутри десять фунтов за беспокойство. Герцог сел в свой экипаж и отправился в Хантли-хаус, чтобы, как и обещал, пересказать вкратце новости леди Амелии.

Два дня спустя, сидя в кресле в кабинете у Ковентри, Амелия смотрела на человека, который, по мнению ее брата, был еще хуже Карлтона Гутри – на Бартоломью. Она не знала его полного имени. Да и зачем ей было это знать? Когда Ковентри упомянул о том, что Бартоломью, возможно, приложил руку к последним событиям, тревога сменилась холодком, который пронизал все ее тело.

Амелия посмотрела на сидящих тут же леди Эверли и вдовствующую герцогиню и несказанно обрадовалась их присутствию. Возможно, общество знатных дам заставит Бартоломью соблюдать хотя бы внешние приличия, если присутствия Амелии и Ковентри будет для этого недостаточно.

– Понятия не имею, зачем вы пожелали меня видеть, ваша светлость! – прорычал Бартоломью.

Это был пожилой человек, на удивление хорошо одетый, учитывая род его занятий. Видимо, злодеяния пошли ему на пользу, а время, проведенное в тюрьме Ньюгейт, никак не повлияло на привычку одеваться с иголочки. Впрочем, ходили слухи, что Бартоломью провел за решеткой всего пару дней, а затем благодаря своим связям и деньгам вышел на волю.

– Неужели? – с сарказмом поинтересовался Ковентри.

Он откинулся назад, пристально глядя на Бартоломью; спокойствие герцога вселяло в Амелию уверенность. Она ничуть не сомневалась, что этому мерзавцу не удастся переиграть Ковентри.

– Боюсь, что так оно и есть, – усмехнулся Бартоломью и взглянул на своего помощника – здоровяка, который охранял его, когда он передвигался по городу.