Зоя опустила стекло и высунула голову наружу, осматривая повреждения.

- Как там? – поинтересовался Желток.

- Нормально, - ответила Зоя. – Самое то.

- Краску содрали?

- Больше чем достаточно.

- Порядок, - Женя помолчал. – Представляешь, как Красавчик взбеленится?

- Ага. Если уже не начал. Может, как раз сейчас писает кипятком на то место, где стояла его тачка.

Желток взглянул на часы.

- Нет, вряд ли. Мы с тобой управились быстрее, чем рассчитывали. Из окна он её увидеть не может, а, уходить так рано, не станет.

Зойка хихикнула:

- А если она его за хлебом послала?

Женя хихикнул в ответ. В смехе обоих проскакивали истерические нотки.

По дороге они остановились у закрытого овощного магазина. Женя сбегал на задний двор и выбросил в мусорный контейнер баллончики и, упакованные в бумагу и полиэтилен, противогазы. Так просил сделать Франц.

Они подъехали к стоянке. Женя чуть притормозил, вглядываясь вперёд. Редкие прохожие шли через двор. Никого, похожего на Красавчика или ребят Матвея, не было.

Женя поставил «Ауди» на прежнее место. Они взяли рюкзак и мешок, Желток вынул отмычку, окинул взглядом на прощание салон, не осталось ли там чего-нибудь, и оба вместе вышли из машины. Женя запер дверь, забросил рюкзак на плечо, Зоя взяла мешок, и они двинулись прочь отсюда.

- Как ты думаешь, сколько здесь у нас? – спросила Зоя, прижимаясь к Жене.

- Не знаю. Но, одно могу сказать: такой кучи денег я в жизни не видел, - ответил Желток и обнял девушку свободной рукой.

На резиновом коврике брошенной «Ауди» под пассажирским сидением остался лежать ключ от Зойкиной квартиры. Голубой медвежонок всматривался в темноту, и его глазки тускло поблескивали в лунном свете, проникавшем сюда через боковое стекло.

Джип «Лендровер», в котором сидели Гоша и Рыжий, остановился перед распахнутыми воротами, ведущими к дому Больмана. Рыжий, собиравшийся выйти из машины, чтобы набрать код, замер и удивлённо присвистнул.

- Это чего он? Чё, типа день открытых дверей, да?

Гоша внимательно осмотрелся по сторонам.

- Ой, не нравится мне это, Серёга. А ну, давай быстрее к дому. Пушку достань.

Джип двинулся вперёд по дорожке. Проезжая мимо ворот, он раздавил мощным протектором один из осколков подфарника от «Ауди» Красавчика.

Бойцы подъехали к дому, и вышли из машины.

- Свет горит, значит, они на месте, - тонко заметил Рыжий.

Гоша ничего не сказал. Больман обязан был быть на месте, поскольку его предупредили насчёт их появления. Вот только включённый свет – это ещё не показатель.

Рыжий поднялся по ступенькам и поднял руку, чтобы нажать на кнопку звонка.

- Стой, - тихо сказал Гоша, сделав предостерегающий жест.

Он подошёл к двери, держа пистолет наизготовку. Рыжему тоже передалась его настороженность, и он засопел, обхватив обеими руками рукоятку своего «Парабеллума».

Гоша открыл дверь. То, что она оказалась незаперта, как и ворота, почему-то не очень удивило его.

Они с Рыжим вошли внутрь. Картина, открывшаяся перед ними, не требовала объяснений. Гоша глазами показал наверх. Рыжий кивнул и, мягко ступая, направился к лестнице. Сам Гоша двинулся по комнатам первого этажа. Преувеличенной осторожности, подобно Рыжему, он не проявлял. В доме, судя по всему, уже никого не было. Внизу, где лежали Больман и охранник, чувствовался запах газа. Судя по тому, что запах был слабым, его выпустили около часа назад. В общем-то, пора бы им и очухаться. Если только не …

Гоша вернулся обратно и осмотрел Больмана. Нет, всё в порядке. Вырублен. А охранник уже сам начал подавать признаки жизни, шевелясь и издавая невнятные пока звуки.

Сверху спустился Рыжий и покачал головой.

- Никого, - шепотом по инерции сообщил он.

- А бабки? – нормальным голосом осведомился Гоша.

- Сейф пустой, - тоже переходя на обычную громкость, сказал Рыжий. – Это чего, блин, а? Какая-то сука кинула его на наши бабки? – Рыжий указал на Больмана.

- Да, - подтвердил Гоша, - кто-то конкретно на нас наезжает. Чувствую я приближение большой бури.

Он достал из кармана мобильник и набрал номер Матвея. Тот уже должен был быть на встрече с эстонцами.

«Ой, что сейчас начнётся», - подумал Гоша.

Ахмедов собирался ложиться спать, когда зазвонил телефон. Сердце его тревожно запрыгало в груди. С сегодняшнего утра он каждый телефонный звонок воспринимал как предвестник беды.

Шаркая по ковру домашними тапочками, он подошёл к аппарату, и взял трубку.

- Не спишь? – голос, раздававшийся в трубке, Ахмедов уже слышал сегодня. – Думаешь, где деньги взять? Или уже надумал?

- Думаю, - сказал Нурсултан, изо всех сил стараясь, чтобы голос предательски не дрогнул.

- Смотри. Пора бы уже и придумать. Целый день был в распоряжении. Ты учти, много мыслей – это не всегда полезно. От них волосы вылазят. Ты просто делай то, что тебе сказали, и всё будет в порядке. Понял?

- Понял.

- Ну вот. Так что, кончай думать и начинай действовать. Завтра, за полдня, всё подготовишь, и будешь ждать звонка. Будешь?

- Буду, - покорно подтвердил Нурсултан.

- То-то. Что главное в жизни? Сама жизнь и здоровье. Твоё и близких. Кстати, тебе адрес «Моховая, восемь» знаком?

Ахмедов замер. Это был адрес его тёщи в Курске, куда он сегодня отправил жену и ребёнка. В трубке раздались короткие гудки. Его ответа никто не ждал, он никому не был нужен.

Нурсултан машинально поставил трубку на место. Внутри у него как будто всё заморозили. Это не шутки. И не компания каких-то придурков. Раз они отследили его жену до самого Курска , значит, это серьёзная организация, которая, действительно, может соперничать с самим Хасаном. Это худший из всех вариантов. Две большие силы столкнулись на нём, Нурсултане Ахмедове. Он оказался между молотом и наковальней. Любое движение – и от него только брызнет во все стороны.

Ахмедов подошёл к окну. Где-то там внизу были люди Хасана. Он попытался вычислить, в какой из машин они находятся, и не смог. Однако, ощущение того, что его охраняют, не приносило облегчения.