Ания, мать Августа; она заботливо следила за его воспитанием и может быть поставлена наряду с Корнелией, матерью Гракхов, и Аврелиею, матерью Цезаря.

Cto. Август Цезарь, первый император Рима. Общественное мнение его времени признавало его превосходным государем и государственным человеком. Он был усыновлен Цезарем, который ценил его очень высоко и уделял из своей деловой жизни много времени на заботы о его воспитании. Он отличался большою осмотрительностью и умеренностью и в молодости как полководец пользовался большим успехом, после смерти Цезаря. Он был женат на трех женах, но оставил только одну дочь.

Секст Юлий Цезарь; консул 91 года до Р. X.

Марк Антоний. Его мать принадлежала к семейству Юлия Цезаря, но степень ее родства с этим семейством не известна.

Кай Марий, полководец, женился на тетке (д) Юлия Цезаря, но не имел от нее детей. Марий Младший, имевший много общего с Каем, был ее приемным сыном.

Кто следил за составлением больших библиотек и пробовал сосчитать наиболее известных авторов, сочинения которых находятся в этих библиотеках, тот не может не изумляться громадному числу имен этих авторов. Годы проходят один за другим, и в каждом из них цивилизованные люди накопляют литературные произведения большого или меньшого достоинства, которые в течение столетий образуют необозримые количества книг. Кому же из этих авторов принадлежит более выдающееся место? Это такой вопрос, на который я не в состоянии ответить. Нетрудно найти перечни замечательных писателей отдельных периодов, но я не встречал ни одного, который заключал бы в себе имена великих писателей всех времен. Популярность писателей сама по себе не служит еще неоспоримым доказательством их заслуг для позднейших времен, так как сочинения их могут устареть. Идеи и выражения этих писателей повторяются и воспроизводятся многими другими и, наконец, становятся достоянием текущей литературы и современного запаса мыслей настолько, что никому уже не приходит в голову добираться до первоначальных источников этих идей и выражений, подобно тому, как при виде золотых монет никто не заботится о рудниках, из которых добыто золото, или о золотопромышленниках, открывших эти рудники.

Кроме того, способный человек, занимающийся литературой, может издать немало хороших сочинений. Некоторые из них могут приобрести славу, далеко превышающую действительное их достоинство, потому только, что предмет сочинения представляет особенный интерес для данного времени, или потому, что автор обладает особенным умением приноравливаться в произведениях своей фантазии ко вкусу публики, или, наконец, излагает взгляды, исключительно соответствующие требованиям данной эпохи, но которые с течением времени теряют значение. Отсюда можно видеть, что слава не всегда служит надежным указанием действительного достоинства.

Вследствие этого я счел за лучшее не останавливаться слишком долго на временах отдаленных; иначе мне пришлось бы входить в подробные объяснения литературных достоинств всех писателей, помещенных в моих списках; я решился избирать преимущественно современных авторов или таких, о которых слава еще вполне сохранилась в Англии. С этой целью я просмотрел биографические словари, извлек из них имена наиболее выдающихся писателей и описал в моем списке тех, которые имеют особенно выдающихся родственников. Я выпустил многих, которые, при других условиях, были бы вполне достойны появления в этом списке. Составленный мною список представляет довольно беспорядочную коллекцию: он заключает в себе романистов, историков, ученых и философов. Их связывают между собой только две особенности, общие всем им: во-первых, желание высказаться, во-вторых, любовь к идеям, предпочтительно перед стремлением к материальному благосостоянию. Дизраэли, который сам представляет прекрасный пример наследственной литературной даровитости, определил характер писателей в речи, произнесенной им в годовщину основания королевского литературного фонда 6 мая 1868 года.

В своей речи он приводит в сокращении все то, что было так наглядно изображено в его собственных романах, а также в романах сэра Эдуарда Бульвера Литтона, (впоследствии лорда Литтона) который, вместе со своим братом, сэром Генри Бульвером, и своим сыном «Оуэном Мередитом», представляет еще более замечательный пример наследственных литературных дарований, нежели м-р Дизраэли. Он говорит, между прочим: «Мы никогда не должны забывать, что писатель наделен особою организацией. Это – существо, обладающее неодолимым предрасположением, особою склонностью, от которой он не в состоянии освободиться, и которая влечет его к исследованию неведомых истин науки или побуждает его возноситься в область пылкой и бурной фантазии». Большинство личностей, описанных в прибавлении к этой главе, подтверждают мнение Дизраэли. Вместе с тем, никто не может сомневаться, что способности многих из этих лиц должны быть отнесены к высшему разряду. Некоторые выказывали необычайную даровитость еще в детстве, как, напр., Гроций, Лессинг и Нибур; другие обнаруживали их в юности; Шарлотта Бронте напечатала «Jane Eyre» 25 лет от роду; Шатобриан сделался известным в таком же раннем возрасте; Фенелон производил уже впечатление, когда ему было только 15 лет; сэр Филипп Сидней выказал замечательные умственные способности, еще не достигши 21 года, и приобрел большую известность и общее расположение в весьма короткое время, так как был убит в сражении, будучи только 32 лет. Я должен прибавить, что некоторые великие писатели в юности отличались бездарностью. В моем сочинении Буало служит единственным примером такого рода. Он был невеждой в школе и очень неразвит до 30-летн. возраста. Из числа других писателей, о которых я имею сведения, Голдсмит считался тупоумным ребенком, но будучи уже в Дублинском университете, оказывал постоянные успехи. Он начал писать должным образом в 32 года. Руссо плохо учился в школе и убежал оттуда в 16 лет.

Очевидным подтверждением того, что я пытался доказать в одной из прежних глав – а именно, что высшая репутация не зависит от внешней поддержки, служит то обстоятельство, что многие из помещенных в моем прибавлении писателей и писательниц получили крайне неправильное воспитание, как, напр., Буало, семейство Бронте, Шатобриан, Фильдинг, оба Грамона, Ирвинг, Карстен, Нибур, Порсон, Роско, Ле-Саж, Скалигер, Севинье и Свифт.

Я привожу теперь мою обычную таблицу, но не определяю с уверенностью числа выдающихся писателей, содержащихся в обнимаемых ею тридцати трех семействах. В числе родственников можно найти многих, не лишенных значения писателей, но по причинам, приведенным мною в начале этой главы, я не мог выбрать из них «выдающихся». Оба семейства Тэйлоров, а именно Норвичи и Онтары, занесены в список, как представляющие большой интерес по отношению к наследственной способности, и только немногие из их членов (см. Остен) не приведены в следующей здесь таблице.

Выдающиеся родственники 52 писателей в 33 семействах

Один родственник

Аддисон – О.

2. Арнольд – С.

2. Боссюэ – П.

Лам – б.

2. Милль – С.

2. Нибур – О.