Длинная, тонкая шея с синеватой венкой под кожей, которую так вкусно кусать, которая пахнет ее духами.

Мой взгляд опустился на девичью грудь, и я больше не смог сдерживаться. Стащил с девчонки одеяло, жадно разглядывая все остальные ее прелести.

Фантастика! Как будто бог ее нарочно для меня создал.

Настя зашевелилась и открыла глаза. Испуганно вздрогнула и отшатнулась, увидев меня.

– Антон... – хрипло простонала она, но я не дал ей договорить.

– Потом поговорим! – оборвал я ее. Зарылся носом в ее волосы, Закрыл глаза и вдохнул их запах. – Я соскучился по тебе, маленькая! – выдохнул я.

Настя судорожно вздохнула и потянула одеяло на себя, чтобы прикрыться. Я осторожно взял ее за подбородок и так же осторожно поцеловал. Какая-то она пугливая стала. Не проснулась еще?

Девчонка выпустила одеяло из рук и положила их мне на плечи. Так-то лучше! Я начал целовать ее более уверенно и настойчиво. Настя ответила на мой поцелуй, погладила мои плечи, шею, запустила пальцы в волосы. У меня голова закружилась, член встал, в ушах зашумело.

Как же я был голоден! Чертовски голоден!

Одним движением стаскиваю с себя штаны вместе с трусами, прикрывая позорную залысину на лобке рукой, и ныряю к Насте в кровать. Теперь она смотрит на меня уже с интересом, ни капельки обиды во взгляде.

Нависаю над девчонкой всей тушей, устраиваясь между ее ножек. Член дергается, почуяв, что будет горячо. Я и сам весь немного дергаюсь. Я готов! Готов, как никогда!

Я должен удержать девчонку любой ценой! Я пробыл без нее всего три дня, три сраных мучительных дня, но мне хватило времени, чтобы понять, что больше ни минуты без нее не смогу!

Если единственное, что ее до сих пор держит в этой комнате – это желание со мной переспать, то я его выполню. Щас я так ее оттрахаю, что сама на палец кольцо натянет!

– Девочка моя, – шепчу я ей в висок. – Весь по тебе истосковался! Поцелуй меня!

Настя, похоже, в ахуе, но послушно обнимает меня за шею и притягивает мою голову ближе. Наши губы снова встречаются, и я кладу ладони на ее грудь. Глажу их, мну, урчу, как кот.

Девчонка выгибается навстречу моим рукам, тихо стонет мне в рот. Я веду губами ниже, сначала по ее шейке, которую слегка покусываю, а затем останавливаюсь на ее грудках. Облизываю сосочки языком, втягиваю их по очереди в рот.

Боже, мне хочется поцеловать каждый миллиметр ее тела, каждую клеточку на ее коже, обласкать ее всю!

Когда я спускаюсь еще ниже к ее киске, то уже едва могу держать себя в руках, но я концентрируюсь на том, что изучал в интернете – нежность и осторожность. Они из меня так и плещут! Меня так заливает трепетом, что можно не только комнату затопить, но и соседей.

Развожу пальцами гладенькие девичьи лепестки. Невольно вспоминаю свой поход в салон красоты. Это ж она, бедненькая, себе все тут повыдирала нахер. Это сколько ж в ней мужества? Уж точно побольше, чем у меня!

Поскорее уткнулся лицом в промежность Насти, чтобы она не дай бог мой член общипанный не увидела.

До чего же ее писюлька прекрасна! Провожу по клитору языком. Настя уже достаточно влажная, но на всякий случай можно и полизать эту вкусную щелочку.

От того, как сладко стонет Сатана в такт моим ласкам, хочется лизать ее бесконечно. Возможно, она права, и лысописие это не так уж плохо. Лизал бы я с таким же удовольствием ее ракушку, будь тут повсюду густой мех? Да хер его знает. Лето на дворе. Жарко. Ух, как жарко!

Больше не могу! Яйца лопаются. Скорлупа уже трещит.

Возвращаюсь к лицу девушки. Она вся дрожит, прикусив губу.

– Антон?

– Что, маленькая?

– Почему ты остановился?

– Я остановился, чтобы продолжить, – успокоил я девчонку, понимая ее нетерпение.

Она вся горела от желания, изнывала подо мной от возбуждения. Красота!

– Ты же сейчас не шутишь? Ты, правда, решился? Или ты просто хочешь меня наказать?

– Перестань! Ты вела себя хорошо, в последние дни, хоть и немного своенравно. Я готов стать твоим первым мужчиной.

Ну, не мог я не вставить свои пять копеек за поведение ее. Не сдержался!

Не дав девушке опомниться, я приставил головку изнемогающего члена к ее мокрой узкой щелке. Настя широко распахнула свои глаза, принимая неизбежность, и я решительно толкнулся в нее.

Я прекрасно помню первую попытку вторжения на эту девственную территорию, с которой я позорно сбежал, поджав член. Сейчас все было по-другому. Сейчас все было так, как я и планировал.

Настя ахнула, вцепилась пальцами в мои плечи, шлокбаум внутри нее открылся, и мой Гагарин, не без труда преодолев стратосферу, уверенно вышел на орбиту. Еще один толчок, и космос девчонки покорен, а моя ракета полностью в ней и готова выплеснуть свое топливо прямо сейчас.

Черт! Я должен доставить этой девочке неземное, космическое удовольствие. Нельзя оставлять ее без оргазма! Я вообще не в курсе, кончают ли девушки в первый раз, но если ей сейчас не понравится, второго раза может и не быть. Облажаюсь сейчас, все – фаталити!

«Кровь и боль!»

Я все помню. Я не зря читал эту поеботу!

– Насть, – тихо зову я ее, вглядываясь в ошеломленное лицо. – Ты как? Больно?

– Й-а... Я не знаю. Вроде бы нет.

Этой секундной передышки мне хватило, чтобы сосредоточиться и оттянуть свой собственный оргазм.

Я снова поцеловал Настю, и начал медленно двигаться внутри нее, лаская ее шикарное тело губами и руками.

Моя! Моя!

Быть покорителем ее девственного космоса – вот наивысшая степень обладания женщиной! Как я раньше об этом не подумал?

Я хотел двигаться в ней вечно, ловить ее дрожь и всхлипы удовольствия, видеть каждую ее эмоцию. Со мной творилось что-то настолько невообразимое, что я едва успевал концентрироваться снова и снова на ней, а не на себе. Так меня накрывало и выхлестывало! Настя отдавалась мне, и ей это нравилось.

Я никому ее не отдам! Прикую к себе наручниками, если будет необходимость! Не смогу без нее больше никогда! И дни хочу с ней проводить, и ночи!

– Еще немного, Антон, пожалуйста! – стонет с мольбой девчонка и приподнимает бедра мне навстречу. – Я уже...

Я опускаю руку вниз, к точке слияния наших тел, и стимулирую ее клитор. Настя хватается руками за мою задницу, и я впечатываюсь в нее по самые яйца, чувствуя, как все ее тело сотрясается от оргазма.

Да, сука! Да!

Я так счастлив! Боже, как же я счастлив!

– Антон, мы не предохраняемся? – спрашивает Настя, когда я снова начинаю двигаться внутри нее.