Пораженный до глубины души его диковинным видом, от удивления я никак не мог вымолвить ни слова. Даже забыл об излюбленном ритуале приветствий – я так и не снял шляпу, чтобы поздороваться с незнакомцем.

Он словно и не был человеком. Человек просто не может ТАК выглядеть! Но кто он такой? Пришелец из Нижних Пределов? Или страшное создание, явившееся из проклятых земель Кадрата?

– Вы – Дарт Вейньет, – сиплым голосом проговорил странный незнакомец, будто хотел утвердить меня в этой мысли.

Я едва заметно кивнул:

– А ты, должно быть, тот, кто должен принести мне полезные сведения?

В эту секунду мне показалось, что белесый, гладкий подбородок неизвестного скользнул к земле, затем же, словно по велению магистров радужного спектра, воцарился на место. Внезапно я вспомнил. Ну конечно же это не человек. Это – голурум. Он происходит из тех существ, что рождаются на дне глубоких озер в воздушных пузырях, а потом предпочитают жить среди людей, шпионить и подглядывать. Я читал о них в «Азбуке бестий», составленной отцом Колобородом. Что ж, если у кого и могли быть реальные сведения о пропавшей девушке, то только у голурума – их осведомленности и наблюдательности, судя по записям святого отца, мог позавидовать любой соглядатай.

– Денежки принесли? – проговорил кривой рот, он тут же растянулся и сжался обратно, затем голурум весь сморщился и смачно сплюнул на землю.

– Они здесь, – я постучал по увесистому кошелю, – говори, что тебе известно.

– Я, – голурум облизал губы длинным зеленоватым языком, – знаю, что известная вам особа препровождена по велению самого короля в пограничную башню на юге. Там ее будут держать, чтобы выманить из города, хм, мятежников, и провести тут некоторую реорганизацию…

– Откуда тебе все это известно? – спросил я, хотя сразу догадался, что за игру ведет представитель озерной нечисти.

– Видите ли, – голурум скромно потупился, – я тут слежу понемногу за всеми, просто люблю это дело, – он захихикал, потирая ладошки, – так-то вот, у всех свои увлечения. Где-то что-то подсмотрел, где-то что-то услышал… Так и живем. Ну, давайте денежки, полезные сведения у вас…

Я недобро усмехнулся:

– А какая роль у тебя? Только лишь наблюдатель? Или ты оказывал помощь не только мне, но и некоторым другим людям за определенное вознаграждение? Что скажешь?

Голурум заметно расстроился от моих слов – должно быть, разговор принимал не самый приятный для него оборот, он принялся переминаться с ноги на ногу, потирать ладони и шевелить постоянно меняющейся в размерах челюстью.

– Смотрите, – сказал он наконец, погрозив мне длинным пальцем, – я же первый к вам пришел, а между тем мне известно, где проживают ваши друзья и даже где живут те типы, что помогали вам грабить лабораторию темных заклинателей. Об этом скоро могут узнать при дворе… Очень скоро…

– Ах, как страшно, – спокойно проговорил я, с отвращением слядя за бегающими мутными зрачками, – а знаешь, что я думаю? Мне почему-то кажется, что именно ты сдал королевской страже девушку, о которой мы ведем речь, а теперь пытаешься обеспечить себе безбедную старость за мой счет. Потом ты снова выложишь все, что знаешь стражам, не так ли? Очень удобно… Можно, сохраняя мнимый нейтралитет, продавать сведения маленькими порциями враждующим сторонам и неплохо на этом наживаться…

Я дал ему собраться с мыслями: несмотря на наблюдательную и алчную природу, голурумы, судя по книге отца Колоборода, не отличались сообразительностью.

– Я тут ни при чем, – взвизгнул голурум, – ни при чем!

– Они все точно просчитали, не иначе как кто-то им помог добыть ценные сведения, – мрачно продолжил я свои размышления вслух, не обращая ровным счетом никакого внимания на крики подлого соглядатая, – теперь я непременно отправлюсь на юг, чтобы выручить девушку. Ведь она попала в беду из-за меня.

– Денежки давай! – крикнул голурум, его не заботили человеческие чувства – им двигала только жажда наживы.

В следующее мгновение голурум выхватил из складок своей бесформенной одежды острый серп и метнулся ко мне. Я едва успел отклониться от острого лезвия, направленного мне в горло. Из-за башни выглянул другой серп – серебристой луны, в его свете сверкнул извлеченный из ножен Мордур.

– Горячий же ты, дружок, – пробормотал я, яростно дергая серебряную серьгу, – но что поделаешь, если я тебя насквозь вижу.

– Я убью тебя! – Он стал вздрагивать всем телом и быстро трансформироваться – по лицу пробежала рябь, зрачки забегали еще шустрее, а руки с сочным чавканьем вытянулись до земли; одной из них он неожиданно взмахнул и отвесил мне звонкую оплеуху, так что в глазах у меня мигом помутилось.

Пощечина потомственному принцу дома Вейньет! Ну, все! Теперь ему точно не жить!

Пока я приходил в себя, он яростно заревел и ринулся ко мне, размахивая длинными конечностями. Голурум намеревался покончить со мной одним махом, но ему суждено было испытать острое разочарование – он выбрал себе не того противника. Я отпрыгнул назад, острый серп свистнул в воздухе перед моим лицом, следующий выпад противника я отразил мечом и ушел в сторону, пропуская голурума мимо. Он почти потерял равновесие, выставив перед собой длинные руки, а я, оказавшись за его спиной, резко развернулся и рубанул доносчика по шее. Его голова покатилась по мостовой и скрылась в тени башни, тело совершило неуверенный шаг на подкашивающихся ногах, потом еще один и вдруг направилось куда-то, руки при этом волочились по мостовой, по-прежнему зажатый в кулаке серп позванивал о камни. За отправившимся погулять мертвецом тянулся отчетливый кровавый след.

Ощутив, как по спине быстро пробежал холодок ужаса – такого мне видеть еще не доводилось, я некоторое время размышлял, а потом кинулся за ним в темноту. Тело дошло до ближайшей улицы, здесь могучее сердце голурума перестало наконец биться, и он свалился возле сточной канавы. Я дернул серьгу, аккуратно вытер меч об одежду убитого, огляделся в поисках любопытных глаз, но, кажется, свидетелей поединка не было. А если и были, то они предпочли скрыться. Что ж, это к лучшему. Пошарив в карманах голурума, я обнаружил сложенное вчетверо письмо, адресованное уполномоченному верховной властью соглядатаю Липосаксу Тринадцатому. В письме подробно рассказывалось, где именно в пансионе мадам Клико мы поселились и когда нас можно застать врасплох. Предприимчивый мерзавец предоставлял также подробные сведения о лабиринте комнат и указывал на наличие дополнительных выходов, о которых «до его подробного исследования» не догадывался никто посторонний.

Судя по тону послания, оно было далеко не первым. Вполне возможно, голурум уже успел передать полезные сведения кому-нибудь другому. Необходимо было немедленно убираться из столицы. Нужно ехать на юг, вызволять из плена прекрасную Рошель де Зева.

Разумеется, я осознавал, что, скорее всего, это ловушка. Алкес задумал похоронить меня там, на крайнем юге Стерпора. Ясно, почему он приказал увезти девушку на самые дальние рубежи: там можно обделать все по-тихому, чтобы не вызвать народного волнения, бунта. Ведь я уже весьма популярная личность в Стерпоре. Мое убийство не может пройти незамеченным. А на юге я просто исчезну, пропаду без вести и тогда перестану волновать граждан королевства, мутить их разум и вызывать глупые фантазии о новом справедливом правителе королевства.