– Ты не состоишь из одних недостатков.

– Ну, я не настолько самоуверенна, чтобы заявить, что у меня их нет вовсе. – Арианна хмыкнула и похлопала Брайана по бедру. Ее глубоко тронуло, что он принял ее рассказ так близко к сердцу и рассердился. – Однако я начинаю думать, что я просто жалкая неудачница и мне не суждено стать женой ни одному мужчине, которого я хочу. Но я знаю, что была хорошей матерью Мишелю и Аделару. Я знала это в глубине души, и никто не может сказать, что это не так. А еще я начинаю склоняться к мысли, что я и хозяйство вела не так плохо, как они все пытались представить. Если я была такой ужасной хозяйкой замка, то почему они поручали мне все больше и больше обязанностей? Это тоже было нелегко, потому что многие из их людей следовали примеру Клода и его семьи и обращались со мной так, словно я была незваной гостьей.

Арианна зевнула, поспешно прикрыв рот рукой, и теснее придвинулась к Брайану.

– Когда меня схватил Амиэль и начал бить, я поняла, что от Клода или любого его родственника я бы такого обращения не потерпела. Один удар, и я бы ушла. Знаешь, это каким-то странным образом подействовало на меня успокаивающе. Я даже спрашивала себя, где же была моя хваленая твердость, когда я безропотно сносила все эти жестокие слова и откровенное неуважение.

– Ты была молоденькой девушкой.

– Верно, но я думаю, дело было не только в моей молодости. То, что делали Клод и его родня, не было так явно, они действовали скрыто, исподволь…

– Подло.

– Да. А я, по-видимому, была не так уверена в себе, как мне самой казалось. Клод разглядел мои слабые места и стал давить на них, подпитывать мою неуверенность, пока она не разрослась настолько, что поглотила меня. И я искренне поверила, что я как жена и женщина никуда не гожусь, о чем он мне часто твердил. К тому же я думала, что моим родным все равно и их не волнует моя судьба. Поэтому у меня было ощущение, что мне некуда уйти. Вот я и оставалась – слишком долго, намного дольше, чем если бы Клод хоть раз поднял на меня руку. Если бы он дал мне пощечину или пнул ногой, как Амиэль, я бы не осталась. И каждый день Клод, его семья и даже многие из их людей по кусочку отщипывали от моей гордости, уверенности или тщеславия, которые у меня все-таки были. Когда слышишь что-то очень часто, начинаешь этому верить. Мне следовало понять, что он со мной делал.

– Милая, ты была такой юной…

– Я была достаточно взрослой, чтобы стать женой.

– Но все равно юной, и ты выросла в очень любящей семье, не так ли? – Арианна кивнула. Он продолжал: – Тогда с какой стати ты должна была сомневаться в том, что тебе говорил мужчина, которого ты считала своим мужем? И, как ты сама сказала, когда он за тобой ухаживал, твои родные не усмотрели в нем ничего плохого. И по тому, что тебе было известно, ты заключила, что твои жалобы на семейную жизнь с Клодом даже не заслуживают ответа от твоих родных.

– Мне надо было уйти от него, как только я узнала, что у него есть любовница.

– Вероятно, ты подумала, что мало кто сочтет это веским поводом уйти от мужа.

– Да, верно. Хотя мне казалось очень странным, что когда я написала об этом моим родным, они не возмутились. Теперь-то я знаю, что они просто не получили то мое письмо.

Арианна опять поспешно прикрыла рот рукой, потому что снова зевнула.

– Пора спать, милая. Завтра нас ждет длинный день.

Брайан встал, взял ее за руку и потянул, помогая подняться. Она слегка покраснела и на некоторое время ушла за деревья. Брайан тем временем расстелил пледы вместо постели и стал ждать Арианну. Это наводило его на мысль заняться с ней любовью, но он подавил поднимающееся в нем желание. Арианна перенесла поездку намного легче, чем он ожидал, но он знал, что она обессилена и у нее наверняка все болит. Ей сейчас нужен сон.

Как только Арианна вернулась, Брайан ушел за деревья с той же целью. А когда он вернулся, Арианна уже крепко спала. По-видимому, стоило ей только лечь, как усталость сразу же взяла свое. Он сел и снял сапоги. Ему самому в эту ночь не придется много спать. Брайан доверял людям Сигимора и не сомневался, что они устроят Амиэлю веселую жизнь, и тому будет не до охоты на него и Арианну. Но воспоминание о том, в каком состоянии он застал Арианну после того, как ее избил Люсетт, было все еще слишком свежо в его памяти. Он не мог оставить Арианну без охраны. Так что, пока они не окажутся за высокими стенами Скаргласа, ему спать не придется.

Сигимор, потягивая эль, посмотрел на своих братьев, Тейта и Ранульфа.

– Вы ведь не убили Люсетта?

– Нет, только избавили его от еще двоих людей, – ответил Тейт. – Потом мы некоторое время его преследовали, он явно направляется в Скарглас. В этом нет сомнений.

– Еще мы слышали, что некий лорд Игнатий набирает себе армию примерно в одном дне езды от Скаргласа, – сказал Ранульф.

– Вот как, – сказал Сигимор. – И большая армия?

– Возможно. Разговоры, что кто-то разбрасывается монетами, привлекают внимание многих, кто давненько не видел денег.

– Мы оставили Брайса и Брадана и еще двоих наших парней ехать за ними, чтобы уж наверняка знать, что они не попытаются найти Брайана и его девушку, – сказал Тейт.

– Хорошо, – кивнул Сигимор. – Я подумываю, не прогуляться ли мне самому до Скаргласа и не взять ли с собой вас для компании.

– За Брайаном и его девушкой уже едут шестеро наших.

– Да, но иметь больше людей никогда не помешает. Будьте готовы выехать утром.

– Ты правда думаешь, что эти французы такие сумасшедшие, что попытаются штурмовать Скарглас?

– Они охотятся за леди Арианной и этими мальчишками еще с тех пор, когда она забрала их из дома этого дурака, ее мужа, они даже корабль потопили, чтобы их убить. Так что, думаю, они и впрямь безумцы. – Сигимор усмехнулся. – Мы окажем нашему старому союзнику, Франции, любезность и позаботимся, чтобы это сумасшествие было глубоко захоронено в этой земле.

Устрашающий. Грозный. Пугающий. Эти слова вертелись в уме Арианны, когда она смотрела на Скарглас. Она пыталась придумать хотя бы одно лестное определение для темной громады замка, в который они должны были сейчас въехать. Тщетно. Ни одно не приходило в голову. Скарглас был выстроен для защиты, для того, чтобы люди внутри были в безопасности и чтобы было легче поразить любого врага, который подойдет к этим стенам. Любому путнику, которому хватило бы смелости приблизиться, замок говорил на своем беззвучном языке не «Добро пожаловать», а «Будь осторожен!».

От этих мыслей Арианну отвлек тихий смех Брайана. Она неуверенно посмотрела на него, побаиваясь, что лицо выдаст ее нелестные впечатления о его доме.

– У тебя такой же вид, как у всякого, кто впервые смотрит на этот замок, – сказал он. – Его не назовешь красивым.

– Да, не назовешь. – Пока они проезжали через проем в насыпи, поднимавшейся на высоту роста лошади, Арианна посмотрела по сторонам. – Я просто подумала, что он не столько предлагает убежище, сколько сулит могилу любому, кому хватит глупости на него напасть.