Элронию. Также через него будет осуществляться скупка твоих артефактов. И в первое время тебе понадобятся деньги. Я готова стать твоим поручителем в банке.

— Мне нужно подумать, — ответил я.

— Хорошо. Я буду ждать от тебя ответа. — Принцесса немного помолчала. — Африка, это лишь начало. Благодаря тебе наступило относительное спокойствие. Но до этого существа словно с ума посходили, и порталы открывались очень часто. Хотя теперь ясно для чего были все эти самоубийственные атаки, — вспомнила она мои слова про путь развития. — Но суть в том, что с момента убийства Белиала прошло чуть меньше трёх месяцев, а правители других стран УЖЕ начинают поглядывать на земли соседей.

— А Российская империя?

— Вот чего-чего, а земель нам вполне хватает. Как в принципе и ресурсов. Скорее МЫ выглядим очень аппетитно в глазах других стран. Поэтому, думай хорошенько. В моём предложении есть минусы, но плюсов больше.

— И каких? — посмотрел я ей в глаза.

— Судя по тому, как в твоей крови подскочил тестостерон, я поняла, что ты имеешь в виду. Костя, того, о чём ты подумал, не будет!

— Чего не будет? — раздался позади нас голос Егора. Он занял место рядом со мной и, судя по мятой рубашке и очень довольному лицу, добился чего хотел.

— Костя хочет повышения процента.

— Ааа, ясно. Вы ещё о делах. Тогда прошу меня не будить до самой посадки.

* * *

Наталья проснулась у себя в комнате. Голова была в лёгком тумане, но не болела. Прислушавшись, она услышала чьё-то сопение. Когда повернула голову, то увидела спящую на её кровати подругу.

Зрелище было не сильно красивым. Потёкшая тушь и помада размазаны. Волосы растрепались, а на шее явные следы засосов.

Немного подумав, она решила её не будить и, тихонько поднявшись, подошла к зеркалу. Там её ждала картина ничем не лучше. Иии засосы, тоже на шее есть!

«Капец! — подумала она. — Это ж надо было вчера так напиться. Надеюсь, наследник уже свалил. — Ей было крайне стыдно за вчерашнее. И она просто боялась, что принц подумает, будто она легкодоступна. Но от следующей мысли Наталья сильно зажмурилась. — А что подумал обо мне Костя? Боже, я же вчера назвала его козлом! — Пара мгновений. — Хотя, он и есть козёл! Спал с другой в моём же доме!!!»

Приняв душ, она закуталась в халат и намазала регенерирующим тональным кремом синяки на шее, после чего пошла будить подругу. Судя по тому, что она помнила, той тоже есть что вспомнить, и поорать в подушку. Это ж надо было ТАК отрываться с её братом!

* * *

На военной базе нас рассадили по машинам. Меня увезли в какой-то ангар, в котором уже находилось по меньшей мере пятьдесят ученых. Как я понял, что это именно их братия? Белые мятые халаты, бледные лица, взъерошенные волосы… Думаю дальше продолжать не стоит.

Ко мне подошёл мужчина в военной форме.

— Добрый день. Моя имя Беркутов Сергей. Меня приставили к Вам, чтобы я осуществлял взаимодействие между ними, — указал он себе за спину, на ученых, — и Вами.

— Костя Селезнёв, — протянул я первым руку.

— Очень приятно, — ответил он на рукопожатие.

— В принципе, мне главное, чтобы они не отвлекали и не топтались рядом. — достаточно громко сказал я, чтобы меня услышали учёные.

Ну а дальше я, слушая подсказки Селесты, полностью погрузился в работу. По её совету, чтобы запутать местных яйцеголовых, я добавлял символы, которые не подсоединял в подпространстве энергетическими линиями к многомерной пентаграмме.

Четыре часа работы, и я стоял в центре пентаграммы. Координаты Селеста рассчитала к месту на берегу океана, где я добывал соль. И мне оставалось дождаться только наследников престола.

— Вы уже закончили? — спросил Беркутов.

— Да, — ответил я. — Не знаете, сколько нам ждать принца и принцессу?

— Я ждал, когда вы закончите. Меня просили передать, что Ваша помощь понадобится при общении с чёртом.

Я усмехнулся.

— Знаешь, они могли бы и прямо мне сказать, что хотят дать ученым время всё здесь изучить, — указал я на пол. — Только смысла нет. Я уже говорил, эта пентаграмма имеет несколько ступеней. И даже ту пентаграмму, что на полу, я изобразил не полностью. Остальное всё находится здесь, — указал я на свою голову.

— Я прикажу, чтобы они не подходили близко, — сказал Беркутов.

— Будет неплохо, но всё равно придётся всё перепроверять. Не охота оказаться где-нибудь посреди космоса или внутри звезды.

Военный запнулся и серьёзно посмотрел на меня.

— Ты сейчас серьёзно? Это возможно?

— Просто пусть будут осторожными. — Третья пентаграмма служила системой безопасности. Именно она не допускала открытие портала посреди звезды, в кратере вулкана, высоко над землёй или в открытом космосе. Её я строил полностью в подпространстве. Поэтому такой исход, который я обрисовал Беркутову, невозможен. Просто я не хотел сильно заниматься перепроверкой нарисованной пентаграммы и всё.

На машине мы ехали около десяти минут. Военная база была очень большой. Что уж говорить, если на ней был собственный аэропорт. Сотни длиннющих ангаров, которые наверняка были забиты техникой и боеприпасами. Когда ещё самолёт шёл на посадку, я видел военный городок, в котором, скорее всего, жили родные военнослужащих и ученых.

Автомобиль остановился у какого-то административного здания. Мы тут же прошли внутрь, после чего несколько минут блуждали по длиннющим коридорам. Когда Беркутов остановился у лифта, мы несколько минут ждали, когда он приедет. И учитывая, что здание было максимум в семь этажей, ехал лифт откуда-то снизу.

Спускались мы около десяти минут. По всей видимости чёрта разместили очень глубоко. Однако, и это оказался не конец. Когда створки раздвинулись, я увидел перед нами толстые стальные пруты, которые отделяли нас от нескольких десятков солдат. В руках они сжимали огнестрельное оружие, которое направляли в нашу сторону. Они выжидательно смотрели на нас. Я же перевёл взгляд на Беркутова. Любому будет крайне некомфортно, когда на него направляют оружие.

Он спокойно подошёл к панели. Положил ладонь на экран и, когда он загорелся зелёным светом, снял что-то с шеи. Мне показалось, что это какой-то кристалл. Он вложил его в ячейку, и из стены выехала трубка, похожая на подзорную трубу. «Видимо они так проходят аутентификацию по радужной оболочке глаза», — возникла у меня мысль.

Стальная решётка начала раздвигаться,