Когда генеральный консул США в Сингапуре посетил Индию, чтобы изучить ее хлопковую промышленность, он обратился к ней за "помощью и информацией", а новости о том, что в 1897 году она была избрана директором Зерновой торговой компании, созданной для помощи в борьбе с голодом в Бомбее, дошли до Нью-Йорка. Фарха наслаждалась индийским и международным вниманием, что не нравилось мужчинам в семье.

После смерти Альберта в октябре 1896 года она, по сути, стала старшим партнером в компании и, безусловно, самым опытным. Это делало ее уязвимой для оппонентов, но в то же время открывало перед ней новые возможности, главная из которых - залечить старые раны. Она пришла к выводу, что разлад с Э. Д. Сассуном не идет на пользу ни одной из фирм, а поскольку антагонисты разлада, Элиас и Альберт, уже умерли, ей удалось заключить с Э. Д. Сассуном перемирие: прекратить переманивание сотрудников, конкуренцию за покупателей опиума и других товаров, которыми торговали, и попытки вытеснить торговый дом из определенных сфер торговли. Перемирие было выгодно обеим компаниям и позволило им лучше координировать свои усилия, чтобы противостоять лоббированию противников опиумной торговли и уменьшить последствия ее упадка. Партнеры в Лондоне, как правило, были не столько склонны поздравлять Фарху с ее достижением, сколько напоминать ей: "Ее успех будет зависеть от вас".

По мере усложнения бизнеса количество судебных исков против фирмы росло практически во всех регионах, где она работала. Фарха была известна своим упрямством и настойчивостью в мелочах, что усугубляло эти конфликты. Она, как и Дэвид, резко реагировала на любой намек на нелояльность или измену, даже если ущерб для компании был незначительным. Через своих адвокатов она неустанно вела дела, пока не считала, что справедливость восторжествовала. Так, например, была распространена история о том, что владелец гаража обманул ее при продаже автомобиля, и она подала на него в суд за нарушение гарантийных обязательств, выиграв дело после длительной переписки. Она также подтолкнула Лондон к жестким действиям в отношении тех, кто, по ее мнению, дважды обманывал фирму. Об этом свидетельствует письмо, отправленное двум евреям-багдади, которые работали агентами у Сассунов:

Мы с сожалением обнаружили, что вы не видите возможности принять сделанные нами предложения относительно вашей дальнейшей связи с нашей фирмой, а сформулировали свои собственные условия, которые, как люди деловые, вы должны были знать, будут совершенно неприемлемы для партнеров.

Несмотря на все свои многочисленные обязанности, Фарха не отказывалась от участия в работе интересующих ее благотворительных организаций. И здесь она ввела новшества, такие как концепция эндаументов - фондов, инвестируемых в акции и облигации, чтобы обеспечить благотворительным организациям более высокую доходность и поддерживать их в течение длительного времени. Она также взяла на себя роль посредника в семье, о чем свидетельствует письмо жены сотрудника, работавшего в Лондоне, в котором она умоляла ее ходатайствовать за мужа, чтобы Фредерик позволил ему остаться в Лондоне с их детьми: "Поскольку приближается время нашего отъезда в Бомбей, Вы, будучи матерью, прекрасно понимаете мои чувства. Мысль о еще одной долгой разлуке с детьми действительно делает меня несчастной, ведь мы вынуждены оставить их, чтобы закончить образование".

Тем временем в Англии и Индии ее семья также занималась благотворительностью. Все благотворительные инициативы Давида, а затем Альберта поддерживались другими членами семьи, и спонсорская помощь не прекращалась. Если пролистать "Еврейский мир" за 1897-98 годы, то спектр благотворительных организаций, как по географии, так и по сферам интересов, просто поражает: В Англии Эдвард, сын Альберта, внес вклад в строительство пристройки к школе Степни в Восточном Лондоне в память об отце и посещал многочисленные благотворительные обеды: один в помощь больнице Лондонского Сити, казначеем которой он был; другой - в отеле, чтобы собрать деньги для Вестминстерской еврейской бесплатной школы; третий - в поддержку больницы Лондонского Сити для больных грудной клеткой.

В Индии Джейкоб, сын Элиаса и старший партнер компании E. D. Sassoon, передал внушительную сумму в сто тысяч рупий в фонд сестринского ухода больницы Святого Георгия в Индии, а также пожертвование на борьбу с чумой, свирепствовавшей в Пуне. Однажды он раздал пасхальную мацу всем членам еврейской общины Багдади в Бомбее и сделал пожертвование в центральную ассоциацию медсестер, названную в честь леди Ламингтон, чей муж был губернатором Бомбея с 1903 по 1907 год. Он также пожертвовал крупную сумму на создание Центрального института науки в Бомбее, который воспринимался индийскими педагогами как новаторский в области образования и оснащения молодых индийцев необходимыми ресурсами.

Несмотря на все достижения Фархи, нововведения и все, что она привнесла в семью, тучи сгущались. Сассуны в Лондоне, большинство из которых предпочитали комфортную жизнь на досуге требованиям работы, терпели ее руководство отчасти потому, что никто из них не хотел ее заменить. Исключением был Фредерик, который переехал из Гонконга в Лондон в начале 1890-х годов и хорошо управлял головным офисом. Он был женат на дочери богатой багдадской семьи и поселился в элегантном доме в Найтсбридже. Как и его старшие братья, он не мог понять, как мать троих детей может управлять глобальным бизнесом, и сообщения об успехах Фархи и ее модернизационном рвении раздражали его. Однако, в отличие от них, он хотел сам управлять бизнесом. Он нашел соучастника в лице Чарльза Мозеса, шурина Фархи и сотрудника бомбейского офиса, который стремился управлять им. Вместе они работали над тем, чтобы подорвать ее авторитет во всей сети компании. К 1899 году даже младший брат Фархи Эзра, ее основной собеседник в Лондоне, стал настроен враждебно. В письме от мая того же года он упрекал ее в том, что она не сообщила Лондону о торговле опиумом, осуществляемой совместно с другой местной фирмой, что она не отправила в Лондон прибыль, полученную в Бомбее, и многое другое. Лондон искал любую возможность дискредитировать Фарху и показать, что она не справляется с управлением бизнесом. Чтобы смягчить гнев Фархи, ее брат иногда отвлекался на темы, не связанные с бизнесом. Например, он писал ей о деле Дрейфуса и о том, как он надеется, что скоро злоключениям этого "бедняги, который не сделал ничего плохого" придет конец, ведь никто не заслуживает таких мучений.

Когда она пожаловалась ему, что Лондон не советуется с ней по поводу дел, связанных с Бомбеем, или по поводу важных деловых решений, Эзра ответил так:

О, сестра моя, ответ на это заключается в том, что вы отказались от всего, о чем мы [Лондон] просили, и от всех реформ, которые мы ввели, и которые вы не только отвергли, но и ни разу не выразили благодарности Лондону.