Бафф сделал легкий замах клюшкой, словно целясь Асиду в лоб.

— Вот из тебя сейчас плавленый сыр получится!

На сей раз рассмеялись громче. На твердую восьмерку.

На щеках у Асида выступили красные пятна.

— Ну давайте, давайте. Издевайтесь над Сыром. Это ведь так просто, да?

— Ну… — неопределенно пробормотал Баки.

— Ага. Так я и знал. Ладно, ребята, давайте уберем этих с дороги и займемся делом.

Паства Асида сгрудилась у него за спиной. Вид они имели угрожающий — настолько, насколько можно иметь, будучи вооруженными предметами, так или иначе связанными с сыром.

— Что это? — поинтересовался Хиллмен, тыча пальцем в деревянное приспособление. — Прочищать канализацию?

— Это поршень для маслобойки! Будто сам не знаешь!

— Откуда мне знать, приятель? Мне сыр делают, прежде чем я его на хлеб положу.

— Богохульник! — взвизгнул Асид, и все его воинство откликнулось на это возмущенным воплем.

— Нет, вы только послушайте этот зудеж, — не выдержал Бафф. — Ну правда же, зудеж.

— Чего?

— Ничего, Хиллмен. Ну почему, почему ты не разрешаешь мне убрать этих нытиков? Их всего восемь осталось.

— Не время еще, Бафф. Может, наши друзья не намерены драться. Может, они приехали вернуть нам Жан-Клода.

— Вовсе нет! — выкрикнул Асид, и тут же запал его иссяк. — Если честно, его у нас больше нет. Его тренеры захватили и потащили, наверное, в свою деревню на пляже.

— Мы видели. Выходит, вы оставили одного из истинно верующих в лапах врага?

Асид сложил указательные и большие пальцы треугольником и коснулся этой фигурой лба.

— Служение Сыру требует жертв, — произнес он.

Остальные повторили его жест.

— Во имя Сыра, — выдохнули они в унисон с лицами, столь серьезными, что их можно было бы продать рекламному агентству в качестве картинки для кампании по раскрутке «Хлоп-По-Мозгам, антидепрессанта для всей семьи».

Хиллмен со товарищи сразу же состроили соответствующие рожи и расхохотались так, что двое даже пукнули, не удержавшись.

— Во имя сыра, — прохрипел Хиллмен. — А я-то думал, дальше сбрендить уже некуда.

Асид вздохнул.

— Значит, вы не готовы встать в наши ряды?

— Нет. Не готовы. Почему бы вам не присоединиться к нам, Префлюкс? Варите себе свой сыр на здоровье, только без крайностей. У нас же одна беда на всех. А вместе мы уж как-нибудь перехитрим эту прислугу.

— Нет. Все должны преклоняться перед Сыром.

— Во имя Сыра, — повторили остальные.

Теперь настала очередь Хиллмена вздыхать.

— Раз так, полагаю, нам придется сражаться.

— Другого пути нет. Только по лицу не бить.

— Конечно, нет. Мы что, звери? И по яйцам тоже.

— Нам вообще запрещено касаться гениталий неверующих, если на руках нет перчаток из сыра, а их делать мы еще не научились.

— Значит, по лицу и яйцам не бить.

Баффа словно невидима рука удерживала от того, чтобы немедленно броситься на врага.

— Ну же, давайте начинать.

— Еще одно, — сказал Асид. — Я и паства моя будем биться, убрав рабочую — ту, которой мы сыр варим — руку в карман. Поэтому, по правилам честного поединка…

— Значит, одна рука, не по лицу и не по яйцам?

— Договорились. Если победим мы, вы присоединяетесь к нашей счастливой общие, а если вы — мы будем возвращаться, пока не одержим победы.

Хиллмен зажмурился, пытаясь услышать голос бабули.

Что мне делать, бабуля?

Ответ последовал мгновенно:

Взгрей этих идиотов. Задай им такую трепку, чтобы они хорошенько ее запомнили.

Буззделано, бабуля. Буззделано.

— Отлично, — произнес он вслух. — Бафф, покажи, на что ты способен.

Бафф ухмыльнулся, продемонстрировав, казалось, больше зубов, чем помещаются обыкновенно во рту у человека.

— Аааааргххх! — взревел он, колотя себя в грудь как разъяренный медведь. Перед глазами у него стояли образы пылающих святынь. — Смерть сыромантам!

— Или по крайней мере хорошую взбучку, — согласился Хиллмен, включая свой триммер.

— Не по яйцам! — успел пискнуть Асид прежде, чем на него налетел Бафф Орпингтон. — Не по я-а-а-ай!..

И тут в небе над головами сражающихся со зловещим гудением возник огромный, вращающийся круг сыра. Это внезапное, никем не ожиданное явление привлекло внимание присутствующих быстрее, чем выход Эксцентрики Галлумбиц в прозрачной футболке с надписью «ПЯТНИЦА — ДЕНЬ ХАЛЯВЫ», имевший место однажды во время пятничной службы на планете Нерд в созвездии Девы. Даже Бафф Орпингтон, забыв про свой боевой порыв, недоверчиво уставился в небо.

— Быть того не может, — выпалил он. — Глазам своим не верю.

Асид Префлюкс сделался белее самого сливочного из всех сливочных чеддеров.

— Ана-Фета! — взвыл он, истово прижимая сложенные треугольником пальцы ко лбу. — Таки навлек ты на нас Ана-Фету, Хиллмен Хантер!

Хиллмен выключил триммер.

— Чего? Нет. Наверняка нет. Что-то тут не так. Ведь правда?

Асид и отряд его сыромантов, отчаянно крестясь… точнее, треуголясь, пятились от стены поселка.

— Мы не собираемся умирать за твои грехи, Хантер. Пусть гнев Сырного Круга падет на тебя одного.

Сыроманты повернулись и бросились наутек. Это оказалось нелегко, поскольку на бегу они продолжали бить поклоны и изображать знак Сыра, в результате чего больше половины их успели попадать в высокую траву, прежде чем они добежали до своих тележек и, завывая электромоторами, на предельной скорости погнали по дороге обратно к себе в деревню. Случись на опушке тренерская засада, никакой Сыр не спас бы их от полного разгрома; впрочем, на сей раз Сыру, похоже, было гораздо интереснее парить в небе над бабулистами.

— И что ты об этом думаешь? — поинтересовался Хиллмен у Баффа.

Бафф пожал могучими плечами.

— Не знаю точно. Может, гауда, а может, и чеддер.

К этому времени Сыр решил, что он уже достаточно побыл сыром и разнообразия ради превратился в вращающийся глаз (кстати, любимое из всех его воплощений).

Хиллмен шумно перевел дух, и ноги его от облегчения чуть не подкосились.

— Ну конечно. Мог бы и сам догадаться.

Огромный глаз закрутился еще быстрее и превратился в экран, на котором шло некое подобие реалити-шоу с участием бегемотика Пинки. Несколько секунд Пинки скакал как безумный, потом экран взорвался и стал облаком маленьких пушистых шариков с зубами; зубастые шарики мгновенно сожрали друг друга и открыли взгляду белоснежный космический корабль. Столь прекрасный, что по сравнению с ним даже Межзвездный Экспресс с Сириуса казался бы не симпатичнее скопления прыщей на носу у сорокалетнего мужчины, катающегося на велосипеде с крылышками вокруг своей конторы при презентации новой методики прочистки засорившейся канализации.